Призрак Проститутки
Шрифт:
Во всяком случае, МРО перешли теперь в наступление: YANKI А FUERA![115] — появилось на многих стенах, причем в хороших католических кварталах. Похоже, МРО лучше ориентируется, где надо нанести удар, чем мы. Хант решил, что кто-то из полицейских Пеонеса тайно помогает МРО и хочет, чтобы Шеви дал нам более детальную информацию о кадрах МРО, чтобы нам легче было разобраться.
Шеви сразу понял, о чем его просят. Он — серьезный агент, занимающийся серьезными делами, сказал он, а мы просим, чтобы он дал нам информацию об уличных парнях. «Я горжусь тем, что предаю тех, кто стоит надо мной, а не ниже меня».
«Ayudame, compa~nero»[116], — попросил я.
«Какой я вам compa~nero, я ваш агент. К тому же недостаточно оплачиваемый».
«И вы думаете, что получите прибавку, отказываясь выполнить нашу просьбу?»
«Это не имеет значения. В любом случае вы будете по-прежнему обращаться со мной как с марионеткой, а я буду пытаться отстаивать ту автономию, какая мне оставлена».
«Почему бы нам не прекратить эту перепалку и не перейти к делу?» — заметил я.
«Чисто по-американски. Переходите же к делу».
«Вы выполните нашу просьбу?»
«Я предаю больших людей. Глупых, напыщенных коммунистов-бюрократов, продавших свой народ ради власти, какую им дает стол, за которым они сидят. Это высокопоставленное дерьмо, я общаюсь с ними каждый день и сам становлюсь таким же. Но я себе не вру. Я предал мой народ и мои корни. Я — змея. Однако я не настолько низко пал, чтобы кусать тех, кто меньше меня. Эти уличные мальчишки из МРО, которые ночью выходят из Ла-Техи, чтобы драться, ближе мне, чем вы когда-либо станете. Я вырос в Ла-Техе. Я был в рядах МРО, когда учился в университете. Но сейчас, став чиновником в КПУ, я потерял нужные вам контакты. Дело в том, что МРО не доверяет КПУ. Они считают, что коммунисты слишком заорганизованы и партия наводнена соглядатаями».
Ну, по крайней мере мне есть что написать в отчете Ханту. Я слушаю Фуэртеса и мысленно уже пишу отчет: «Глубокое смертельное недоверие между МРО и КПУ. Определить это по полицейским источникам невозможно без проникновения в МРО».
На это уйдет месяц дискуссий между резидентурой и Спячкой. К тому времени Хант уже будет занят чем-то другим, или же… А сейчас мне пришла в голову новая мысль. Главное в работе с Шеви — не терять лицо.
«Хорошо, — сказал я, — вы не станете этим заниматься, и я не стану вам угрожать. Принимаю вашу версию: между МРО и КПУ нет неразрывной связи».
«Можете положить это в банк, — говорит Шеви. Наклоняется ко мне и шепчет: — Они ненавидят друг друга». И хихикает.
«Ладно, — говорю я, — доказательство принято. А теперь я хочу, чтобы вы мне помогли. Моему начальству требуется проникнуть в руководство МРО. — И я тыкаю пальцем вверх, показывая, что перенял у ЛА/ВРОВИШНИ привычку вечно указывать вверх. — Я хочу, чтобы вы добыли мне список руководящего состава — тех, кого можно завербовать».
Такого рода сделка для него приемлема.
«Мне потребуется две недели», — говорила Шеви.
«Нет, я хочу, чтобы вы принесли это на нашу будущую встречу через неделю».
Я решил, что мы сядем с Горди Морвудом и пройдемся по фамилиям, которые принесет Шеви. Возможно, Горди даже знает, как к ним подобраться. На это уйдут месяцы, зато моя быстро стареющая спина будет прикрыта. Ох, Киттредж, в этот момент я понял, что мое место в Фирме.
«Через неделю», — соглашается Шеви.
С этими словами он вышел на лестничную площадку, поднял руку, приветствуя, я полагаю, отставных проституток, которые выглядывали из дверей, и, слегка покачиваясь из-за своего все возрастающего веса, направился к лифтам.
Вот мерзавец! Могу вас заверить, что у него скорей всего уже были нужные имена. На следующей неделе он явился с коротким списком в три фамилии из МРО, и Горди Морвуд сел за работу. А на следующей неделе Фуэртес попросил о прибавке. И скорей всего получит ее.
Да, Мазаров был лишь одним из элементов нашей деятельности в эти дни. Пишите. Мне это необходимо.
С любовью
Гарри.
24
15 марта 1958 года
Любимый мой человек!
Я так рада, что вы, похоже, приняли мой призыв к терпению, поскольку пока я ничего не могу рассказать вам о логовище Дракулы. Слишком много дала я клятв молчать и не в состоянии найти обоснования, которые позволили бы ввести вас в курс дела. Да, я по-прежнему умираю от желания писать вам. Где еще, как не в личной корреспонденции, ярче проявляется преданность? А у нас она есть, милый друг.
Вы деликатно воззвали к своей храбрости и спросили меня про эго Альфы и эго Омеги. Должно быть, я вас напугала, и теперь вы боитесь вступить в мои владения! Как благородно с вашей стороны пользоваться моими теориями, когда все остальные решили, что это позапрошлогодняя интеллектуальная мода!
В общем, любопытно, что вас заинтересовал этот аспект моей работы. А вы знаете, ведь именно с этого я начала! Первые вопросы, которые я перед собой поставила, пытаясь установить владения Альфы и Омеги, касались их эго. Понимаете, на меня нашло тогда прозрение. Наилучшим подходом я сочла тесты на память.
Это была интересная концепция. Память ведь часто бывает весьма мрачной. Ничто не выдает нас так, как память, и я пришла к выводу, что эго управляет памятью. Не важно, что хранится в ее глубинах, — эго контролирует выходы и исказит воспоминание, если это необходимо с его точки зрения.
Представьте себе, какие приходится преодолевать препятствия двум эго — эго Альфы и эго Омеги. Неудивительно, что люди не смогли вынести моих теорий. Но одна характерная черта вскоре стала мне ясна. Поскольку у Альфы и у Омеги разные банки памяти, воспоминания у них тоже разные. У их эго несхожие потребности, а при нужде память становится слугой эго, вот почему, как я подозреваю, бывают столь ужасны мемуары достигших славы людей.
Я пришла к выводу, что самый легкий путь определить размеры владений Альфы и Омеги — это изучить развитие их эго.