Проклятие Гиацинтов
Шрифт:
Она стояла и ругала себя за забывчивость, боясь взглянуть на Лариссу. Потом поняла, что молчание как-то очень уж затянулось. И с трудом заставила себя поднять глаза.
Лицо, обращенное к ней, было похоже на маску. Но смотрела она не на Лерон, за что та испытала приступ почти болезненной благодарности к ней, а на Микку.
— Так, — сказала Ларисса совершенно спокойно. — Поехали, ребята. Все потом.
Входя в пределы магазина «Глория Мунди», Алёна остро, очень остро ощущала себя НЕ настоящей леди, но при этом испытывала такое невероятное удовольствие от предстоявшей ей примерки красивых вещей, что мысленно плюнула на свои несовершенства. В принципе она терпеть не могла ходить по магазинам, но иногда и ее прошибало женскими слабостями. Вот сейчас, видимо, настал как раз такой момент.
Кроме нее и широкоплечей, плотной особы в мятом полотняном платье (Лада на прощанье предупредила Алёну, что так выглядит мадам «Фиговый листок», главная устроительница мероприятия), в салоне оказались еще три женщины. К одной Алёна сразу начала приглядываться, потому что она была именно маленькой, полненькой, розовенькой, беленькой и кудрявенькой блондинкой, как и описывала Тоня хозяйку магазина «Шалон». Однако ту звали Наталья Владимировна, это Алёна отлично помнила, а эта представилась Галиной Паниной и отрекомендовалась не хозяйкой дамского магазина, а главой аудиторской фирмы. Мадам «Фиговый листок» — на самом деле ее звали Людмилой — обращалась с Галиной с величайшим пиететом. Ну разумеется, ведь аудит — штука посильнее «Фауста» Гете и страшнее пистолета!
Вторая модель — худая, широкоплечая брюнетка среднего роста с невозможным количеством косметики на лице (так обычно красятся женщины, у которых есть какие-то дефекты кожи, несводимые прыщи или веснушки), с очень густыми, очень гладкими и очень черными волосами, подстриженными аккуратнейшим «каре», с крупной серьгой в правом ухе — была директором магазина «Красный шерл». Очень может быть, что крупный мутно-алый камень ее единственной серьги был этим самым шерлом, Алёна слабо разбиралась в камнях, да и не очень их любила. Эту даму звали Евгения. Кроме упомянутой серьги, на нее было навешано и навздевано невероятное количество бижутерии: висюлек, ожерелий, браслетов и перстней. Очевидно, с их помощью Евгения по мере сил старалась отвлечь внимание от недостатков своей чрезмерно раскрашенной физиономии. Способствовал этому также и очень экстравагантный костюм, брюки которого сверкали немыслимыми узорами и были шире матросских клешей «Черное море».
На третью даму Алёна взглянула повнимательнее, ибо ею оказалась та самая НАСТОЯЩАЯ леди, о которой рассказывала Лада. Хозяйка «Ликориды»! Лариса с присвистом, как ее, Сахарова, что ли?
Немедленно выяснились, что присвист тут ни при чем: хозяйка «Ликориды», стильная, высокая, тонкая, изящная сорокапятилетняя дама, напоминающая не то породистую лошадь, не то собаку, не то птицу, не то вообще какое-то инопланетное существо, знакомясь с Алёной, специально оговорила, что ее зовут не Лариса, а Ларисса, как некогда назывался богатый древнегреческий город. Что бы там ни болтала о ней Лада, по Лариссе невозможно было сказать, будто примерка и выбор платьев для будущего шоу доставляет ей такое уж кошмарное неудовольствие. Она точно так же, как Галина и Алёна, упоенно металась между стойками с одеждой, сумками, обувью и аксессуарами, то вбегая в примерочную, то замирая перед высоченным зеркалом. Из всех дам надменнее всех вела себя Евгения. Надо было видеть, как она скосоротилась, когда Людмила сообщила, что в «Пятнице» для всех моделей будет отведена только одна примерочная!
— А впрочем, это не имеет значения, — тут же изрекла она высокомерно. — Я все равно буду демонстрировать только один костюм. Брючный.
— Женечка… то есть Евгения, — льстиво сказала «Фиговый листок», — но каждая дама должна пройти в трех костюмах!
В ответ Евгения сквозь зубы процедила: мол, она только один наденет, все остальное убого настолько, что и взглянуть жалко.
Между прочим, полная чушь, подумала Алёна. Костюмы были очень красивые, она и сама не отказалась бы пройтись в таких по подиуму!
«Фиговый листок» криво усмехнулась, выслушав произнесенную через губу тираду Евгении, но смирилась, только печально пробормотала, что в шоу придется теперь кое-что изменить. Узнав, что всю бижутерию для показа, а также призы участницам предоставляет бесплатно «Красный шерл», Алёна поняла причины такой сговорчивости.
Писательнице Дмитриевой выпало демонстрировать три платья-коктейль. Она оживилась. Ее всегда интересовало, что же это за платья такие и чем они отличаются от другой нарядной одежды.
Оказалось, ничего особенного, просто нарядные платья, но не до полу, как вечерние, а до колен или даже мини.
— Любой современной девушке известно, — отчеканила мадам «Фиговый листок», явно дословно цитируя какой-то дамский журнал и словно бы репетируя свой комментарий на шоу, — что платье для коктейлей — это любое короткое нарядное платье, идеально подходящее для неформальной вечеринки. Главное достоинство платья для коктейлей — разнообразие стилей и гармоничное сочетание элегантности и оригинальности. Платье для коктейлей отлично подходит для тематических вечеринок, похода в оперу или на балет, свадебной церемонии и даже официального обеда или званого ужина. Такое платье — изысканное и шикарное, в стиле классического гламура, или облегающее и смелое — непременно должно быть в гардеробе любой девушки. Правильно подобранное к случаю и по фигуре платье для коктейлей выглядит особенно эффектно и неизменно вызывает восхищение окружающих.
— Потрясающе, — пробормотала Алёна, размышляя, не начать ли и ей что-нибудь цитировать. Скажем, она запросто могла бы завернуть наизусть такой фрагмент из любимой книжки, вполне в тему: «Фагот, спровадив пострадавшего конферансье, объявил публике так:
— Таперича, когда этого надоедалу сплавили, давайте откроем дамский магазин!
И тотчас пол сцены покрылся персидскими коврами, возникли громадные зеркала, с боков освещенные зеленоватыми трубками, а меж зеркал витрины, и в них зрители в веселом ошеломлении увидели разных цветов и фасонов парижские женские платья. Это в одних витринах, а в других появились сотни дамских шляп, и с перышками, и без перышек, и с пряжками, и без них, сотни же туфель — черных, белых, желтых, кожаных, атласных, замшевых, и с ремешками, и с камушками. Между туфель появились футляры, и в них заиграли светом блестящие грани хрустальных флаконов. Горы сумочек из антилоповой кожи, из замши, из шелка, а между ними — целые груды чеканных золотых продолговатых футлярчиков, в которых бывает губная помада.
Черт знает откуда взявшаяся рыжая девица в вечернем черном туалете, всем хорошая девица, кабы не портил ее причудливый шрам на шее, заулыбалась у витрин хозяйской улыбкой.
Фагот, сладко ухмыляясь, объявил, что фирма совершенно бесплатно производит обмен старых дамских платьев и обуви на парижские модели и парижскую же обувь. То же самое он добавил относительно сумочек, духов и прочего.
Кот начал шаркать задней лапой, передней и в то же время выделывая какие-то жесты, свойственные швейцарам, открывающим дверь.
Девица хоть и с хрипотцой, но сладко запела, картавя, что-то малопонятное, но, судя по женским лицам в партере, очень соблазнительное:
— Герлэн, шанель номер пять, мицуко, нарсис нуар, вечерние платья, платья коктейль…
Фагот извивался, кот кланялся, девица открывала стеклянные витрины…»
Кажется, с тех самых пор, как Алёна (в ту пору еще Лена Володина) пятнадцатилетней девочкой прочла в первый раз «Мастера и Маргариту», она мечтала узнать, что же это такое — «платье-коктейль»! Ну вот и сподобилась. Окна вышла из примерочной в первом, выбранном для этой цели, — белом с черными цветами, встала перед зеркалом, ужасно себе понравилась (платье сидело на ней не просто хорошо, но идеально, суперски!), и в эту минуту Ларисса сказала: