Проклятие Гиацинтов
Шрифт:
— Ну, а может, она уже забеременела? — с робкой надеждой пробормотал Микка.
— Когда? — ехидно спросила Ларисса. — Когда ты ее в первую брачную ночь отымел моим страпоном? Или когда кончил в нее, в то время как тебя трахал тот подонок в поезде?
— Но я кончил же! — вызывающе воскликнул Микка. — Значит, мог и оплодотворить.
— Если бы я была на ее месте, — с отвращением сказала Ларисса, — и почувствовала себя беременной, я бы сделал аборт просто потому, что ребенок будет всегда напоминать о той ужасной сцене. Нет, ты должен будешь переспать с ней — и делать это сколько понадобится! — снова, потом, когда она вполне придет в себя…
— Под твоим чутким руководством, — проворчал Микка, так сказать, в сторону.
— Конечно, — торжествующе улыбнулась Ларисса.
— Ага, гляди, как бы она к тому времени не стала такой же воинствующей лесбюхой-мужененавистницей, как ты. Начнет меня пинками прогонять со своего ложа!
— Когда-нибудь я этого непременно добьюсь, мой маленький пидор, — с улыбкой парировала Лариса. — Но не сейчас, нет, не сейчас… еще рано. Сначала она должна будет родить ребенка. Поэтому даже сегодня ночью, когда мы с Ладкой делали с ней, что хотели, я внушала ей, что для женщины главное — это быть покорной женой своему мужу и родить ему ребенка. И только потом она может вполне отдаться своим желаниям и склонностям.
— Да она нормальная девка, какие там у нее вообще склонности! — в сердцах бросил Микка. — Натуралка-деревенщина, вот она кто. Ты думаешь, мне почему пришлось страпон в ход пустить? Знаешь же, что у меня вигрофобия, ну, я думал, в городе ты сводишь ее к гинекологу, чтобы все было тихо-спокойно, а я потом подключусь и сделаю свое супружеское дело. Так она устроила такой ор, мол, порви мне целку во что бы то ни стало, потому что, если простыни с кровавыми пятнами на заборе не будет, нас деревенские с ног до головы дерьмом перемажут и в перьях вываляют.
— Что, серьезно? — недоверчиво переспросила Ларисса. — Прямо в перьях?!
— Да и без перьев, знаешь, мало не покажется, — отмахнулся Микка.
— Да, угодили мы с тобой… — вздохнула Ларисса. — В особую социальную среду, так сказать, вляпались. А что делать? Придется терпеть.
— Тебе-то легче, — в унисон с ней вздохнул и Микка. — Ты себе заимеешь новую подружку. А мне пыхтеть, как быку-производителю… Честное слово, если бы можно было кому-то другому уступить эту почетную обязанность, я бы еще и приплатил!
— Деньгами швыряться потом будешь, когда все устроится. А для этого прежде всего нужно будет пойти с Лерон в ЗАГС и подать заявление, чтобы вас официально зарегистрировали.
— В ЗАГС, — с явным облегчением закивал Микка. — Конечно, в ЗАГС! А я боялся, ты нас во Дворец бракосочетаний потащишь.
— Я бы потащила, это здорово восстановило бы твою репутацию, однако Лерон не пойдет, это мне совершенно понятно. Дай бог, чтобы насчет ЗАГСа снова не начала спорить. Ей еще много времени понадобится, чтобы все забыть и начать новую жизнь.
— Не сомневаюсь, — с восхищением, которое очень сильно было разбавлено язвительностью, промурлыкал Микка, — что ты станешь ее проводницей в эту самую жизнь.
— Конечно, — с улыбкой согласилась Ларисса, — ведь ее жизнь должна стать той жизнью, которая нужна нам.
Как только они сели в серый «Судзуки» Галины, хозяйка включила свой мобильный — и звонки начали следовать один за другим, Галина не успевала переключаться с одной линии на другую, пока они стояли в пробке на повороте с моста и тащились по Нижней набережной. Еще хорошо, что у нее был наушник, телефон не занимал рук, однако Алёна все равно нервничала, особенно когда Галина вдруг начала кричать на какую-то свою помощницу, не заверившую какие-то там доверенности у нотариуса, а сама в это время протискивалась в узкий проход между двумя автомобилями, а третий норовил обойти ее, а четвертый каким-то образом полез поперек движения.
— Извините, — наконец сказала Галина и отключила телефон. Они поднимались уже к площади Минина, пробка осталась позади. — Ну просто достали эти тупицы! Хочешь, чтобы получилось хорошо, сделай сам, как говорится. Все, рабочий день кончился. Теперь можно чуточку выдохнуть. Вас куда отвезти?
— На Ижорскую, к «Спару», если можно, а в принципе я могу отсюда и пешочком пройтись, — ответила Алёна.
— Нет, нет, я вас отвезу, — категорично заявила Галина. — Я всего на квартал дальше «Спара» живу. Около налоговой инспекции, знаете? Да, если хотите, я вас и завтра могу до «Пятницы» отвезти. Только не от дома — я буду в городской администрации до пяти, — а от площади Чкалова. Хотите? Кстати, в выставочном зале Дома архитектора открылась выставка картин Жужки, можете заглянуть. Как всегда, эпатажно, как всегда, загадочно.
— Жужка? — повторила Алёна. — А, что-то я такое слышала… Не то мифологию рисует, не то скандализм какой-то отчаянный…
— И то и другое! — расхохоталась Галина. — Слышали, значит, но не видели? А стоит посмотреть, честное слово, ужасно интересные картины. Не просто голимый поп-арт, а с проблеском мысли, а уж темы… а персонажи-то!.. Я Жужку побаиваюсь, но работы в самом деле стоящие. Загляните, очень рекомендую, выставка уже две недели идет, послезавтра последний день. Посмотрите картины, а ровно в полседьмого я вас заберу у Дома архитектора, и вместе поедем на Нижнюю набережную, к «Пятнице». Договорились?
— Хорошо, спасибо огромное, — согласилась Алёна.
— Черт! — вдруг обескураженно воскликнула Галина. — Я совершенно забыла, что Людмила просила меня заехать в редакцию «Я выбираю» и кое-что Ладе отвезти, какие-то фотографии, что ли. — Она кивнула на заднее сиденье, куда был небрежно брошен черный сверток, похожий на книгу. — Это две секунды. Подождете меня? — И она свернула на улицу Ульянова, где совсем недавно Алёна была в гостях у блондинистой, загадочной и вульгарной Лады Куниной, той самой, которая подписывала свои статьи Куни Л. Инг.
Вообще-то ждать Галину совершенно не хотелось, но Алёне показалось неудобным об этом сказать. Все-таки подвозит ее и завтра подбросит… А между тем обещанные две секунды затягивались. Алёна рассеянно поглядывала в окно, любуясь стоявшим неподалеку приземистым «Хёндаем» — красным кабриолетом с кожаным верхом.
Мысли ее текли своим чередом, и думала она о том, что, конечно, участие в шоу — это очень забавно и для разнообразия ее очень однообразной жизни — даже здорово, однако никакого толку своим нынешним разведывательным рейдом она не добилась. Натальи Владимировны из «Шалона» не видела, да ведь если бы и видела, все равно та не сообщила бы, кто из ее подруг отдал ей свою алую блузку. Единственная наводка — аромат «Agent Provocateur'a» — не сработала никак, потому что Алёна просто-напросто забыла этот запах. Конечно, можно купить флакон, дома нанюхаться и во время шоу соваться носом то к одной, то к другой дамочке, искать, чем их запахи соответствуют. Но что-то Алёна сомневалась в своих собачье-ищейковых способностях. Если судить по фигуре, блузка могла бы подойти и Евгении, и Лариссе. Наверняка на шоу найдется еще несколько столь же пышногрудых и тонких в талии моделей. И что это значит? Да равно ничего. Хотя бы потому, что, вполне возможно, загадочная приятельница Натальи Владимировны вообще не участвует в этих шоу, с чего это Алёна вбила себе в голову, что она там непременно окажется? Кажется, на сей раз детективщица Дмитриева, непризнанная «звезда сыска», идет не тем путем. Не тем! Чтобы найти человека, убившего Сергея Коржакова, нужно побольше узнать о нем самом. Как? Да очень просто. Следует расспросить этого, как его там, Смешарина. Он работал на Коржакова, он его худо-бедно знает. Конечно, трудно ожидать, что он с ходу станет откровенничать с Алёной, но она его разговорит, сто процентов, что разговорит! Осталось только выяснить, как его найти. Его координаты знают в милиции, но обращаться туда Алёне что-то неохота. Во-первых, так ей и сообщили там адрес Смешарина, прямо разбежались, что там, адресное бюро, что ли? Во-вторых, лишний раз привлекать к себе внимание «внутренних органов» неохота тем более. Как бы они, эти самые органы, не проглотили и не переварили избыточно любопытную дамочку!