Путь в Европу
Шрифт:
Лилия Шевцова: А наши «патриоты» внушают российскому обществу, что в НАТО заталкивают чуть ли не силой…
Сорин Василе: Это – добровольное решение конкретного государства. Финляндия, например, может легко выполнить все требования, которые альянс предъявляет к членству в НАТО, но она не хочет вступать в него. И никто ее туда не тащит.
Лилия Шевцова: Румыния, наряду с Россией, Украиной, Болгарией, Турцией и Грузией, входит в Черноморский регион. Какова политика вашей страны в этом регионе?
Сорин Василе: Она направлена на то, чтобы он стал регионом стабильности, сотрудничества и добрососедства. Речь идет о всех странах независимо от того, входят они в НАТО и ЕС или нет. Недавно мы собирались в Киеве, где состоялась встреча министров иностранных
Лилия Шевцова: Пока, судя, в частности, по нынешним отношениям Украины и России, до такой общей позиции еще далеко. Следующий вопрос, который меня интересует, навеян чтением выступлений румынских политиков и аналитиков, призывающих укреплять румынскую идентичность в Молдове. Что это конкретно может означать? Кроме того, руководители ЕС – в частности, Хавьер Солана – призывают Румынию помочь Молдове в проведении реформ. Какая помощь имеется в виду?
Сорин Василе:
Румыния была первым государством, которое уже 27 августа 1991 года, через несколько часов после провозглашения Молдовой своей независимости, эту независимость признала. Спустя два дня мы установили с Молдовой дипломатические отношения. А в январе 1992-го Румыния опять-таки стала первым государством, открывшим в Кишиневе дипломатическую миссию.
Все это, на мой взгляд, свидетельствует об изначальном стремлении Румынии способствовать становлению независимого и полноценного Молдавского государства. А сегодня Бухарест предпринимает все возможные шаги для того, чтобы содействовать европейскому вектору развития Молдовы. И это понятно: мы говорим на одном языке, каковым является румынский, мы имеем сходную ментальность и единые исторические корни.Лилия Шевцова: Не думаю, что насчет языка с вами в Молдове все согласятся. Действительно, Молдавская академия наук считает, что язык, на котором говорят в стране, является румынским. Но, судя по той дискуссии, которая шла в Молдавии в 1990-е годы, многие в ней в этом сомневаются. И в Конституции именно «молдавский язык» фигурирует в качестве государственного. А нынешний молдавский президент Воронин полагает даже, что язык этот не только имеет свои собственные корни, но и является «отцом» румынского языка. По-видимому, нынешняя молдавская элита опасается, что признание молдавского языка в качестве варианта румынского может подорвать идентичность Молдавского государства…
Сорин Василе: Такого рода лингвистические споры никак не сказываются на нашей позиции. Она заключается в том, что мы готовы помогать Молдове и в укреплении ее национальной идентичности, и в ее движении в европейском направлении.
Лилия Шевцова: Ваш министр иностранных дел Лазар Команеску так и заявил: «Румыния будет поддерживать Молдову до ее полной интеграции с ЕС». Но упомянутый мной Хавьер Солана призывает не только поддерживать, но и помогать. Вы помогаете?
Сорин Василе: Приведу конкретный пример. Как вы, наверное, знаете, законодательство ЕС – это 80 тысяч страниц разных законов и соглашений, которые являются своего рода библией Европейского сообщества. Без этого пакета нормативных актов страна, которая стремится к интеграции в ЕС, обойтись не может. И мы, имея его на румынском языке, предоставили его Молдове. Ей теперь не нужно тратить время на перевод документов.
Лиля Шевцова: Это важно, так как в Евросоюзе создан Совет «ЕС – Республика Молдова», что уже само по себе означает начало перехода к новому этапу в отношениях между Молдовой и объединенной Европой. Евросоюз обеспечивает тем самым благоприятные условия для движения Молдовы к интеграции с ЕС. И теперь действительно все зависит от того, насколько успешно она будет осваивать европейские стандарты…
Сорин Василе: Да, теперь все зависит от политической воли молдавского руководства и достижения национального консенсуса относительно движения в направлении
Лилия Шевцова: Наверное, ваша помощь Молдове предоставлением нормативов ЕС не ограничивается?
Сорин Василе: Прежде всего, нашим молдавским соседям может быть полезен опыт нашего движения в ЕС, включая опыт ошибок. Этим опытом мы охотно делимся, что, надеемся, предохранит Молдову от повторения неверных шагов, которых мы в свое время по неопытности избежать не смогли.
Лилия Шевцова: Вопрос о возможном объединении двух стран сегодня в Румынии уже не обсуждается?
Ливью Юреа:
Позвольте, я отвечу. В начале 1990-х после падения СССР не только в Румынии, но и в Молдове возникла эйфория относительно возможности их объединения. Именно тогда появились так называемые «цветочные мосты» через границы, разделявшие наши страны. Люди бросали цветы на разделительную черту в знак того, что они хотят эту черту ликвидировать. По обе стороны границы возникли движения в поддержку объединения. И многие сегодня полагают, что тогда существовала реальная возможность мирного воссоединения двух (а по сути – одного) народов, но была упущена.
Сейчас такого энтузиазма по этому поводу уже нет. Но среди различных общественных кругов как в Румынии, так и в Молдове сохраняется стремление к объединению румын и молдаван в будущем. Существует даже представление, что рано или поздно это произойдет неизбежно. Обсуждаются и некоторые проблемы, которые при таком развитии событий могут возникнуть. Одна из них заключается в том, что при объединении русское меньшинство у нас достигнет 2 миллионов человек, что больше численности венгерского меньшинства, которое проживает сегодня в Румынии. И как тогда регулировать вопросы, связанные с включением русского меньшинства в нашу жизнь, в том числе и политическую, пока непонятно…Лилия Шевцова: Отдаю должное вашему умению заглядывать далеко вперед, но пока все это не очень актуально. Если же говорить о русских, то сегодня есть конфликт в Приднестровье. Какова по отношению к нему позиция Румынии?
Сорин Василе: Есть переговорный механизм, который неплохо работает. Я имею в виду формулу «два плюс пять», в рамках которой сотрудничают Молдова, Приднестровье, Российская Федерация, Украина, Евросоюз и Соединенные Штаты. И именно этот механизм должен использоваться для того, чтобы найти решение приднестровского конфликта. Румыния по понятным причинам от каких-либо инициатив в данном отношении предпочитает воздерживаться. Что касается общего принципа решения этого конфликта, то здесь наша позиция однозначна: оно должно гарантировать полный суверенитет и территориальную целостность Республики Молдова.
Ливью Юреа: Имея возможность побывать во всех «горячих» или «тлеющих» точках на пространстве СНГ, я пришел к выводу, что приднестровский конфликт среди всех прочих самый решаемый. И прежде всего потому, что в нем нет этнической составляющей. Его природа – экономическая и политическая, а не этническая. Но его разрешение во многом зависит от отношений двух лидеров – молдавского президента Воронина и президента Приднестровской Республики Смирнова. Если они не смогут договориться, дело с мертвой точки не сдвинется. А их договороспособность близка к нулю из-за смертельной взаимной обиды.
Лилия Шевцова: Какова на ваш взгляд, роль России в этом конфликте? Способствует ли поведение российского политического класса его разрешению? Я обращаюсь прежде всего к румынским журналистам, которые свободны от дипломатических ограничителей…
Ливью Юреа: Россия всегда будет играть важную роль в разрешении конфликтов на бывшем советском пространстве. И все это понимают, в том числе и в Румынии. Именно от позиции Москвы в немалой степени зависит и дальнейшая судьба Приднестровья.
Лилия Шевцова: Меня интересовала ваша оценка этой позиции. Очевидно, у вас есть основания для того, чтобы от таких оценок воздерживаться. Будем считать, что в Румынии и журналисты не хотят чем-либо омрачать ее отношения с Россией. В таком случае хотелось бы знать, как они в ваших глазах сегодня выглядят.