Путешествие по Средней Азии
Шрифт:
узбеке из Меймене с первого взгляда можно распознать бесстрашного наездника,
и поспорить с ним мог бы только узбек из Шахрисябза. Решительный,
воинственный харак-тер жителей этого маленького ханства, да к тому же еще
горный перевал у реки Мургаб всегда будут доставлять немало труд-ностей
афганцам и прочим завоевателям, которым вздумалось бы подойти к Оксусу с
юга. Укрепления Керки могут оказать очень слабое сопротивление; кто захочет
взять Бухару, должен разрушить Меймене или заручиться его дружбой.
В Меймене нашего керванбаши и наиболее важных купцов нашего каравана
задерживали не трудности с таможенными пошлинами, а личные интересы. Они
хотели дождаться по крайней мере двух-трех конных базаров, так как тут
прекрасные и очень дешевые лошади, которых доставляют на рынок узбеки и
туркмены из соседних областей; отсюда их вывозят большей частью в Герат,
Кандагар, Кабул, а часто даже в Индию. Лошади, которых, как я сам видел,
продавали в Персии за 30-40 дукатов, здесь стоят 100-160 тенге (14-15
дукатов), и даже в Бухаре, Хиве и Карши мне не приходилось видеть, чтобы
таких прекрасных лошадей продавали по столь низкой цене. Однако базар в
Меймене богат не только лошадьми, он предлагает большой выбор плодов земли и
изделий местной промышлен-ности, например ковров и материй из овечьей и
верблюжьей *[186] *шерсти, изготовляемых туркменскими и джемшидскими
жен-щинами. Весьма значительную роль играет вывоз отсюда в Персию и Багдад
кишмиша (сушеного винограда), аниса и фисташек, которые стоят здесь 30-40
тенге за центнер.
Спустя восемь дней я пошел к каравану, чтобы узнать, когда он двинется
в дальнейший путь. Здесь я, к своему удивлению. услышал, что они целый день
искали меня для того, чтобы я помог освободить четырех руми, арестованных по
приказанию ханского дядюшки, так как, согласно вынесенному судьей
при-говору, с них можно было снять подозрение в том, что они беглые рабы,
только в том случае, если заслуживающий доверия свидетель подтвердит
истинность их турецкого происхождения. Но прежде чем отправиться к хану, я
хочу представить читателю моих "соотечественников", так как иначе я забыл бы
этих в высшей степени интересных людей. Это были не кто иные, как арестанты,
бежавшие через необъятную Киргизскую степь в Бухару из Тобольской губернии в
Сибири, где они восемь лет прожили в ссылке на тяжелых работах, надеясь из
Бухары вернуться через Герат, Мешхед, Тегеран и т.д. в Гюмрю
(Елизаветполь)^118 . История их бегства и прочие приключения очень длинны,
поэтому постараюсь изложить их вкратце.
Во время последней русско-турецкой кампании они офици-ально, а скорее
всего, на свой страх и риск занимались грабежом (чапаул) на Кавказе и попали
в руки русскому военному патрулю, а затем, как они того заслуживали, были
отправлены по этапу в Сибирь. Там они днем валили деревья в тобольских
лесах, а на ночь их запирали в тюрьму, где давали хлеб, суп, а иногда даже
мясо. Прошли годы, прежде чем они научились русскому языку от охранявших их
солдат. Беседы породили более доверительные отношения, вскоре они стали
протягивать друг другу бутылки с водкой, и в один прекрасный день прошлой
весной, когда оба солдата-охранника выпили согревающего напитка несколько
больше обычного, арестанты свалили по ошибке русских вместо дубов, сменили
топоры на оружие убитых и после долгих опасных блужданий, когда они питались
травой и корешками, добрались до киргизских юрт. Там они были в совершенной
безопасности, так как кочевники считают добрым делом помо-гать подобного
рода беглецам. Из Киргизских степей они через Ташкент пришли в Бухару, где
эмир дал им немного денег на дорогу. В пути их неоднократно принимали за
беглых рабов, но только в Меймене они встретились с серьезной опасностью.
По настоянию своих спутников и керванбаши я в тот же день в
сопровождении ишана Эйюба пошел в цитадель. Вместо хана нас принял его дядя,
который счел мои показания достаточными и отпустил всех четырех беглецов.
Они со слезами на глазах благодарили меня за спасение, и весь караван
радовался. Через два дня мы отправились в дальнейшее путешествие, в Герат.
Теперь наш путь все время шел по гористой местности. Первая станция,
которой мы достигли через шесть часов марша в *[187] *юго-западном
направлении, называлась Альмар, а состояла она из трех деревень, лежащих
порознь. Не успел караван спешиться, как появился сборщик податей из
Меймене, сопровождаемый несколькими всадниками, и потребовал дополнительной
пош-лины. Переговоры, с криками и бранью, продолжались несколько часов, но в
конце концов пришлось уступить, бедный керванбаши и купцы, обобранные
вторично, заплатили за товары, скот и рабов, и к вечеру мы двинулись дальше.
Мы миновали довольно значительное селение Кайсар и после полуночи при-были
на станцию Нарын, проехав пять миль по узким плодо-родным долинам, которые,
однако, были покинуты, так как эти прекрасные места стали небезопасны из-за
разбоя, чинимого туркменами, джемшидами и фирузкухами. В Нарыне мы
отдох-нули всего несколько часов, поскольку нам предстоял семи-часовой