Распятие души украинца. Книга первая. Дети войны.
Шрифт:
По шоссе из Винницы двигалась передовая колона врага. Встретив сопротивление, немцы развернулись в цепь, и пошли в атаку.
Бой разгорался не шуточный. По обе стороны дороги, стреляя на ходу по окопам «красных», ползли немецкие танки.
В местечке «юнкерсы» люфтваффе в первую очередь пытались уничтожить мост. Одна из бомб разметала в клочья еврейскую синагогу. На её месте зияла огромная яма метра три глубиной. Горели еврейские постройки вдоль лестницы в центр городка.
Наступательный пыл фашистов был приостановлен самой природой. То ли гитлеровцы не знали, то ли пренебрегли естественной преградой на пути развёртывания танков. Но три «тигра», беспомощно подминая
Используя заминку, командование красных, оставляя заслоны, дало приказ на отступление. Население городка, спрятавшись по погребам и подвалам, вообще не понимало, что происходит и что их ожидает. Не нужно было быть большим стратегом, чтобы понять трагическую перспективу людей, по которым стреляют из всех видов оружия. Дом и укрытие, в котором нашли прибежище семья Ясеней с соседями, располагался в непосредственной близости от шоссе и моста. В этом-то и заключалась их беда. Понимая это, лейтенант Саша, отступая на полуторке вместе со своими разведчиками, туда заскочил, чтобы предупредить понравившихся ему людей об опасности.
— Уходите, уходите отсюда немедленно все! Иначе погибните! — прокричал он.
Воспользовавшись некоторой паузой, Артур вцепился в него мёртвой хваткой и завопил:
— Возьмите нас с собой! Не хочу, чтобы полицаи убили нас как Изю. Саша, возьми нас с собой уже тише, — попросил он и умоляюще посмотрел на него.
Подчиняясь мгновенной вспышке милосердного решения, он подхватил ребёнка и скомандовал:
— Быстро в машину!
Не раздумывая, его сестра и мать, подхваченные сильными руками разведчиков, вместе с тощими узлами пожитков были загружены в кузов автомобиля. Проскочив мост, под обстрелом немецких пушек они выбрались из городка.
Вторая волна налёта немецких самолётов мост через речку Соб всё-таки разрушила. Послушавшись совета разведчиков, из подвала дома Лейблы все соседи Ясеней ушли. Их счастье, ибо очередная бомба раскидала на мелкие куски и дом, и подвал. Взрывной волной из хаты Ясеней сорвало крышу. Под взрывами бомб рухнула в «кручу» и рассыпалась на берегу речки хата Лебедей. Расстреливая из пушек танков пулемётные гнёзда на крышах собора и польского костёла, немцы их подожгли. Строения, простоявшие века, одномоментно были уничтожены. После войны развалины их стен ещё долго простояли, удивляя своей прочностью и мастерством наших предков.
Любимый рыжий пёс Артура Мудрик, защищая повреждённый дом Ясеней, бросился на мародерствующего эсесовца и тот очередью из автомата его застрелил. Под обстрелом центральная часть местечка горела и рушилась. В город второй раз вошли немцы
Глава 6
Контрудар вермахта под Винницей не мог надолго задержать общее наступление Советских войск на правобережной Украине.
На освобождённой территории левобережной Украины националистических банд не существовало, поэтому там речи о каком-то, ими организованном, сопротивлении Советской власти быть не могло. Однако с выходом наших армий к западным областям правобережной Украины такое сопротивление там имело место. Украинская повстанческая армия, бандеровцы или ещё какой-нибудь «Рух» — так они себя называли сути бандитских формирований не менял.
Выполняя грязную работу палачей в услужении гитлеровского рейха, украинские националисты не
Не имея государственности, вне закона, они становились банальными бандитами, люто ненавидящими Советскую власть. Серьёзный урон нанести, наступающим нашим войскам, они не могли. Однако из-за угла ужалить зазевавшихся, потерявших бдительность бойцов мелких подразделений — могли вполне.
Командующий первым Украинским фронтом генерал армии Ватутин Н.Ф. был признанным мастером по вопросам окружения крупных объединений противника, эффективного применения подвижных группировок фронта и организации оперативной обороны.
Безопасность его передвижений по войскам, учитывая угрозу со стороны бандитов, должны бы курировать оперативники со «СМЕРШа». Во всяком случае, обеспечить генералу достаточную охрану было их святой обязанностью. Однако эти прописные истины они не выполнили.
Переодетый в форму советского офицера Хорцыз Сидор уже успел сделать несколько вылазок по ближним тылам 13 армии.
Документы, сработанные гестаповцами, на имя Бориса Туза у советских патрулей никаких подозрений не вызывали. А вот свои же националисты — бандеровцы было, чуть его не подстрелили. Отделался он легко, только благодаря личному знакомству с командиром группы УПА Воробцом Ф. Тогда же они условились устроить совместную охоту на «краснопёрых». Спустя несколько дней, удобный случай подвернулся. Дозорные наблюдатели донесли, что к селу Милятин двигаются несколько легковых автомобилей. Большой охраны с ними практически нет. Не очень-то надеясь на удачу, с обеих сторон дороги Хорцыз расставил двух своих снайперов.
– Стрелять в первую очередь в старших офицеров. После двух — трёх выстрелов сразу же уходить! — приказал он.
Снайперы своё дело сделали. Одним из их выстрелов был ранен в бедро генерал Ватутин Н.Ф… Понимая, что красные здесь устроят доскональную зачистку, Сидор увёл своих стрелков в бункер и затаился.
Выхваченные из-под бомб горящего городка, Болеслава с двумя детьми, пока живы и здоровы, оказались в одном из сёл прифронтовой тыловой зоны Советской армии. Их высадили посреди этого населённого пункта практически, в «чём мать родила», в полной прострации неведения своей дальнейшей судьбы. Вопрос «хочу писю, хочу каку» решался просто — за любым углом. Кое-какие консервы им оставили разведчики. А вот где ночевать, в наступающую ночь среди зимы, нужно было решать самим незамедлительно. Из последних сил они брели от хаты к хате. На стук никто не отзывался. Наконец одна из дверей приоткрылась. Ветхая старушка, сразу же поняв в чём дело, без предварительных расспросов, посторонившись, пригласила:
— Заходите в хату.
Марья Ивановна, бывшая учительница русского языка, оказалась интеллигентной сердобольной женщиной, приютившая семью беженцев вплоть до повторного освобождения их родной Берёзовки от немцев. Она делилась всем, чем могла, приговаривая, «и моим двум сыновьям на войне кто-то так же помогает».
В семилетней школе селения разместился медсанбат. Чтобы хоть как-то прокормиться Болеслава подрядилась там стирать бельё, простыни — все, что ей давал старшина — хозяйственник. Вита с Артуром разносили раненым бойцам пищу и собирали назад посуду. Артур был нарасхват: помогал им подняться и пописать, скрутить самокрутку с махоркой, подавал попить воду. Одним словом, он был незаменим в десятках мелких потребностей и желаний, которые сами они осуществить из-за ранений не могли. Кровь, стоны и смерть этих детей уже не шокировала, но Вита, сопереживая людским страданиям, часто плакала.