Рассвет Полночи. Херсонида
Шрифт:
Песнь третья 91 Зимою образуют лето; Здесь бела буквица целебна, Весенние шафраны нежны С отвагой юности живой На косогорах возникают, И дубы мужественны в бурях 540 В седое зеленеют время И твердостью своей гордятся, Чела зимы не устрашаясь. Там лавр вечнозеленый, стройный Бессмертной славе подражает Владык российских несравненных; Здесь мироносная олива, Смоковница, гранатно древо, Каркас восточный1 и курьма2, Остатки древних садоводцев, 55^ Влекут взор, вкус и обонянье; Там манноносная ясень, Шалфее-лиственный ладонник, Сумах3, душистый скипидарник; Здесь нард4 и скаммонея вкупе Готовят сокровенны пользы; Там Малой Азии пришельцы, Древа слабительны5, пузырны6, А здесь древа клубничны тучны7, Что в высотах приморских скал, 560 Храня свои листы зелены 1 Celtis orientalis. 2 Diospiros Lotus. 3 To же, что кожевенное дерево. 4 Valeriana Nardus. 5 Emerus. 6 Colutea. 7 Arbutus andrachne.
92
– Орешники благоуханны, Кизил, черешня, вишня, слива Обычны рощи составляют В приморских усыренных долах, А каперсов кусты обильны Без сеющей руки растут В природных парниках близ моря. Садовы, дики винограды Наперерыв то вьются в верх По возвышенным древесам, То опускаются на низ, То вновь подъемлются, цепляясь, И с бековиною цветущей1 Самоохотно устрояют Качающись беседки неки Или цветущи плетеницы; Но хитрая рука искусства Ни мало неприсущна здесь. С страны единой вид прекрасный И вкупе грозный и ужасный Теряющихся в тверди гор И треснувших огромных скал; С другой же тучны вертограды, Естественные водометы И многошумны водопады, Повсюду прыгающие быстро Сребристыми дугами с облак, А там - необозрима даль 1 Vitalba.
Песнь третья 93 Бурелюбивого Эвксина Изобразуют толь живые И толь пленительны картины, Каких ни хитрый пейзажист, Ни острый сам перспективист, Ниже воображенья сила Во всем жару своем парнасском Не в силах с живостью объять Иль смелой кистью начертать; Тут быть, - тут зреть, - тут ощущать Со всеми чувствиями должно. Простая жизнь нагорных скифов Добросердечных, неразвратных, Живущих в райских сих долинах - Их хижины землей покрыты, Полу-иссеченные в камне По горным безопасным скатам, Почти невидимы за чащей Древес окружных многолистных, - Стада их козлищ и овец, Рассеянны в хребтах безмолвных, И слышимый лишь звук свирели Между пасомых стад под тенью, - Все, все изображает здесь Златое время естества, Какое некогда бывало В Фессалии, - в Темпийских долах; Все здесь вливает в грудь любовь К простой пустыне, к сельской жизни. Ты, - бич племен, ужасна брань, Что столько исказила мир!
– Ты, ухищренное коварство! Ты, роскошь, праздность - мать пороков, Одноутробных чад своих,
94 Херсонида Что царствуют среди столиц!
– Вы здесь не можете возвысить Обманчивой главы своей; Прочь!
– прочь отсель; - вы здесь враги; Все, - кроме вас, - обрящут здесь Мир, - благо, - пользу, - жизнь златую, Художник, - рудослов, - певец, Мудрец, - списатель, - фармацевтик, - Друид, - пустынник и любовник, - Пастух, - философ, - самодержец, - Несчастный и счастливый смертный, - Все здесь найдут изящну область Для чувств, для сердца, для души, - А некие из них - по свойствам Быв очарованны природой, Быв осененны миром божьим, Среди уединенных гор Решатся кости положить, - Меж тем - как трудолюбной дланью Могли б усыновить конечно Полуденной Европы чад Иль Малой Азии породы Прекрасные, - полезны, - нужны И плодовиты прозябенья. Судьба!
– благоволи о сем! Неутомимая прилежность! Дщерь нужды!
– мать открытий важных! Тебе сопутствуют конечно Труд, пот и изнуренье сил; Но ты, - ты ключ всех благ житейских И опытов благоуспешных. Вотще без помощи твоей Мы носим семена искусств В уме глубоко вкорененны;
Песнь третья 95 Вотще находим мы запасы Разлитые по всем частям Неизмерима вещества; Сонливость в мраке погребает Все благости сии ростки. Ах!
– в сей стране природа щедра Во всех роскошствует трех царствах; Но без тебя плоды сих царств Из рук ея простых исходят; Одна она о них печется. Ты здесь еще не воцарилась И томности не пробудила; Еще с довольным напряженьем Механика не двигла сил, Чтоб земледелье увеличить, Чтоб здешни горы ископать; Ах!
– Неужель вотще в сердцах Глубоких каменистых гор Тучнеет мыльная земля1, Чем агнчее руно космато Бывает чище и нежнее; Чем дщери страстные Агари Смягчают, нежат, омывают Свои эвеновы власы?
– Ужли вотще кристаллы каплют Среди расселин утлых гор? Ужели яшмовы породы Таятся бесполезно в темных Пределах южного хребта!
– Ужли бесплодно истлевает Слоисто гибкое стекло2 На пути от Карасу-базар к Судаку при деревне Суксу, также близ Инкермана есть горы, где добывается сукноваляльная глина, не уступающая в доброте английской. Слюда.
96 Херсонида В горах над небольшим Стамбулом1, Ужли на берегах Воспорских, На сих жилищах пеликанов, Из сланых родников кипящих Вотще крутится горно масло, Которо в хижинах сарматских В часы вечерние осенни 700 В светильниках
– Как?
– рудокоп еще молчит! Ужли вотще цветы целебны И здравы былия растут? Ужли душа напрасно гибнет В трилистном злаке донника, В веронике и ангелике, 720 И в риндере новооткрытом3, И в цветогроздном фитолакке4, Сем выходце американском, - 1 Турки называют Кафу малым Стамбулом. 2 Nesslier; Mespilus pyrocantha. 3 Rindera tetraspis; недавно найдена. 4 Morelle a grappes; Phytolacca decandra.
Песнь третья 97 В плодах вечнозеленых лавров, В ясенях и фисташках пряных, В нетленных тисах, бузинах, В пузырном древе иль акаций}} Чего б искусна пересадка Или прививка не родила?
– Но ботанист и фармацевтик Не ведает, проходит мимо; А вас, красавицы, лишает Бальзамных драгоценных масл, Толь дорого из дальня Кипра С трудом великим вывозимых Для умащения кудрей.
– Ужели солкие растенья Готовят тщетну снедь для агнцов, Которых сонм уже редеет?
– Ужли зелены домы всуе Растут для шелковых червей? Почто шумящи пчел рои Сосут из лучших былий сок, Коль мед их в прахе погибает? Почто крылатые пришельцы Из дальних гнезд дубрав Лзийских, Иль от брегов зеленых Нильских, Или с крутых вершин Альпийских Здесь часто горы посещают, Когда зоологист сего Не ведает, - проходит мимо? Неутомимая прилежность, Дщерь нужды, - мать открытий важных, Богатств источник неоскудный! Colutea arrborescens. 4. Бобров Семен, т. 2
98 Херсонида Чего бы силою твоей Природа здесь не даровала В сугубой щедрости своей Для всех Аконтиев, Кидипп!
– Она готова; - лишь подпоры От рук искусства ожидает. Да, - неки из усердных Россиян мудрых простирают К природе вопиющей длань; Но кто с толиким рвеньем духа Лелеять может здесь природу, Как ты, трудов ея помощник, Знаток цены ея, N...? Когда воспламененный Сирии Часы горящи низведет, Ты ищешь теней благотворных Для оживления досугов На берегах Эвксина, Качи Иль в Афинейских вертоградах; Как там ты шествуешь безмолвно По тучным долам и в дубравах! С коликим услажденьем сердца Остановляешься при холме, Отколе прыгая стремглав, Струи сребристы говорливы Являют прямизну блестящу Твоих спокойных, тихих ходов, Где над подлесными древами Бесчисленны полки раин, Как Исполины меж пигмеев, На разных дальних расстояньях Вздымают гордые главы, Где ты под тенью злачной ночи Проходишь философский мир, В котором возникают цепью Бесперерывны чудеса
Песнь третья 99 Пред кротким оком мудреца, Иль обращаешь взор плененный К утехам сельского ты мира, Где год беременный желтеет, Где труд его цветет и зреет; С каким?
– с каким ты восхищеньем Приятный шум трудов внимаешь?
– С каким весельем созерцаешь, Что на твоих браздах зеленых Растут сторичные плоды И нудят к щедрости Плутуса, Которого с стуженьем сердца В полях ты молишь непрестанно? Но если все твои сады, Твои желтеющие нивы Плодом сугубым чреватеют, То сим обязаны они Твоим лишь бдительным очам.
– Да, - все поля твои прелестны; И нивы тучны все окрестны; Здесь дышут райски земелелоги; В садах щебечут птиц стада; Ключи несут в струях здоровье; Все здесь прекрасно; - все здесь мило; Но что мне в том?
– здесь все уныло; Чего-то нет, - подруги нет... Тебя, Сашена, - сердца свет!
– Не красны без тебя здесь нивы, Ни вяз, ни Вавилонски ивы, Ни лики птиц не говорливы; Природа, - а с природой сердце Уединенны без тебя. 4*
(ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ) Содержание Сила полуденного зноя.
– Горячий ветр.
– Желание быть при хладных увалистых горах.
– Убежище от жара в пещерах.
– Вид праха и костей.
– Размышление при сем.
– Отдых двух кадизаделитов, которые в сии места преселилисъ и сделались пастухами.
– Их песни.
– Встреча с спящим шерифом.
– Изъяснение его в песнях о древности Таврического полуострова. Уже колеса раскаленны Пламенноносного светила Над головою возвышенны Вертятся в крутизне полден; Горящи с них струи текут Огнепалящим водопадом На темя томное мое.
– Вотще взор в землю поникаю И помощи там ожидаю; Кипящие пары, бегущи Из скважин преющей земли, Над коей тонкие частицы Волнистою струей мелькают, Надежду гонят прочь далече И возмущают размышленье. В лугах открытых прозябенья До корня жгомы упадают.
– Не слышен звук косы кривой; Косец бежит в вертеп сырой 20 Или ложится в хладну тень Душистыя скирды высокой.
– 10