Разлив. Рассказы и очерки. Киносценарии
Шрифт:
Голубенко. Брод есть. Да здесь мало кто знает… Молодые разбежались, а я старый… (Раздумывает.) Разве дочка моя, она бедовая. Вдвоем и пойдем. Только возьми в расчет, полуостров они тоже укрепили.
Фрунзе. Да ведь взять можно.
Голубенко. Можно-то можно. Да ведь знаешь, у них за Перекопом еще позиция есть — Юшунь-озеро называется… И ей тоже в тыл выйти можно…
Фрунзе. Да что вы?.. А как именно?
Голубенко смеется и подмигивает: «Будто
Фрунзе тоже смеется. Они прекрасно понимают друг друТа.
Фрунзе. Нет моста на Чонгаре. Взорван…
Голубенко. А понтоны навести, как у нас на Дунае было… И прямо на Джанкой? Ясно?
Фрунзе. Ясно. Я думаю, без Сиваша Перекопа не взять.
Голубенко. Верно.
Фрунзе. А не боязно вам через Сиваш идти?
Голубенко. Мы сорок второго Курского стрелкового полка. Пуль, ядер не боимся.
Страшный разрыв шрапнели. Она проносится с визгом мимо Фрунзе и старика. Они снова прижались к земле. Подползает Снетков. Укоризненно:
— Михаил Васильевич…
Голубенко (лукаво подмигивает в его сторонуД Не любит…
– - -
Разбитое снарядами, полусожженное здание — все, что осталось от почтового отделения в селе Чаплынка. В одной из сохранившихся комнат на стене — большая карта-трехверстка. Возле карты, на табуретах, на ящиках, сидят Ворошилов, Буденный, Семенов, Белоусов, Кузнецов и командиры дивизий. В комнате холод. Снетков разжигает огонь в железной печке. У печки сидит Фрунзе.
Фрунзе. Снетков, Ястребова сюда.
Снетков открывает дверь в соседнюю комнату, и на пороге появляется Ястребов. Он бледен и взволнован, но старается скрыть волнение.
Начинает повышенным тоном:
— Протестую против формы приказа явиться. Мне было сказано, что вы приказали доставить меня во что бы то ни стало. Прежде всего я принадлежу к высшему составу, я не арестован…
Фрунзе (перебивая его). Вопрос о вашем аресте будет решен в зависимости от ваших объяснений. Почему опоздало соединение, которым вы командуете?
Ястребов. Вот тут у меня все написано…
Протянул бумажку, Фрунзе не взял.
Ворошилов. Вместо того чтобы задушить врангелевцев в кольце, мы должны атаковать в лоб позиции Перекопа, идти на жертвы, которых можно было избежать. (Ястребову.) И фанфаронство ни к чему! Хватит. Покрасовались на гнедом жеребце перед фронтом. Надо не парады в свою честь устраивать, а действовать.
Ястребов. Не отрицаю своей вины. Моя вина в том, что я понадеялся на свои силы. Дайте мне дивизию, дайте мне полк, я покажу, чего стоит Ястребов, и заглажу…
Фрунзе (поднимаясь, глядит в глаза Ястребову). Не лгите! Не подличайте, Ястребов! Однако часть, которой командует подчиненный вам товарищ Кузнецов, пришла вовремя и висела
Ворошилов. Придется теперь ответить за все это…
Мертвое молчание. Его нарушает Семенов.
— Я полагаю, надо принять во внимание прежние заслуги товарища Ястребова.
Фрунзе. Ваши мнения мне известны. (Повернувшись к Ворошилову.) Твое мнение, Климент Ефремович?
Ворошилов. Сместить и передать дело Ястребова ревтрибуналу.
Фрунзе (Буденному). Твое, Семен Михайлович?
Буденный. Сместить и предать суду.
Фрунзе. Товарищ Белоусов?
Белоусов (помолчав). Сместить… и предать суду…
Фрунзе (начальнику штаба). Приказываю сместить гражданина Ястребова и предать его суду ревтрибунала фронта… Приказываю назначить на место Ястребова… (посмотрел на Кузнецова) товарища Кузнецова, Николая Ивановича.
Ястребов встает, но это уже другой человек. Исчезли обычная самоуверенность и наглость. Трусость, растерянность, страх в этой надломленной, жалкой фигуре. Он молча отдает коменданту штаба шашку и револьвер. Его уводят.
Фрунзе (Кузнецову). Ступайте, друг мой… Принимайте дивизию.
Кузнецов ушел.
Семенов встает, говорит с нескрываемым раздражением:
— Не понимаю, к чему свелась моя роль здесь. В сущности, я лишний.
Фрунзе. Об этом я вам и хотел сказать… (Ворошилову и другим.) Товарищ Семенов откомандировывается по месту своей прежней работы..
Семенов. Вам еще придется за все это ответить!
Фрунзе. За все, что я делаю, я отвечаю перед родиной, перед партией, перед Владимиром Ильичем.
Молчание. Семенов собирает бумаги и уходит.
Фрунзе берет за локоть Ворошилова, подводит к карте, знаком подозвал других. Взял уголек и рисует на карте стрелку от деревни Строгановка через Сиваш на Литовский полуостров. Говорит:
— Будем атаковать с седьмого на восьмое ноября через Сиваш на Литовский полуостров.
Рисует стрелку на карте от Преображенки на Турецкий вал и продолжает:
— Ив лоб на Турецкий вал… Третий удар нанесем через Чонгарский перешеек с выходом в тыл противнику на Джанкой.
Ворошилову и Буденному:
— Ну, други мои, родные мои, помните, чдр надо во что бы то ни стало, на плечах противника, войти в
Крым. «На плечах противника», — повторяет Фрунзе с волнением в голосе, — Не мои эти слова, это слова Ильича.
Крепко пожимает обоим руки. Все уходят.
Фрунзе (один. Подошел к телефону). Штаб пятнадцатой? Как ветер? Вода в Сиваше… Очень хорошо. (Хотел положить трубку, задумался.) Да, кстати… Там у вас Матвеенко, командир полка… Ну как у него? Хорошо? Рад за него, если хорошо…