Разлив. Рассказы и очерки. Киносценарии
Шрифт:
Катерина вдруг крепко и страстно обнимает его.
Ветер свистит в ушах, летит сухая листва, и отдаленно грохочут тяжелые орудия…
Они стоят обнявшись…
Играет труба. Катерина насторожилась. Он медленно отпустил ее.
Глядит на ее ноги, отдетые в грубые солдатские башмаки с обмотками.
Катерина в смущении глядит на ноги.
Кузнецов. Так и пойдешь через Сиваш? Через болото, воду?
Она кивает головой.
Тогда Кузнецов садится на землю и, не произнося ни слова, начинает снимать с себя сапоги.
Она в смущении:
— Ой,
Ординарец Кузнецова вынимает из седельной сумки ботинки и обмотки.
Через мгновение Кузнецов и Катерина сидят рядом. На ней — сапоги Кузнецова. На нем — солдатские башмаки и обмотки.
И в последний раз перед разлукой он обнимает Катерину.
Она побежала вниз к Сивашу.
Кузнецов долго глядит ей вслед. Зазвенели подковы. Он оглянулся.
Ординарец, боец конной разведки, сочувственно глядит на Кузнецова. Кузнецов сел на коня. Помчались.
И в свисте ветра ему слышится украинская песня:
Половина тих садив цвите,
Половина развивается,
Не вся и пара под винець иде,
А иная и разлучается…
Чуть брезжит рассвет. Чернеют массы людей у берега Сиваша. Они приходят в движение. Их ведет Тарас Голубенко. Он первым спускается с высокого берега.
Проходят мимо музыкантов.
— Помирать, так с музыкой, — говорит один из них.
— Эх ты… — строго и укоризненно говорит старый солдат Тарас Голубенко.
Одобрительный говор. Легким, почти молодым шагом он устремляется вперед. За ним идут в походном порядке части. Кони шарахаются, их ведут под уздцы, и первое орудие, увязая в грязи, движется по дну Сиваша.
В походных колоннах движутся роты, батальоны и полки 15-й дивизии. Их ведет Катерина Голубенко. Идет твердо, видно, что хорошо знает брод. Красноармейцы отмечают вехами путь.
Части, которые ведет Тарас Голубенко, уже на середине Сиваша. Здесь больше бездонных ям и больше воды. Временами колеса орудий увязают в грязи. Бойцы вытаскивают орудия из грязи, помогая коням.
Голос в темноте. Далеко еще до Крыма, дед?..
— Живы будем, — увидим, — отвечает Голубенко. И, нащупывая дорогу, ускоряя шаги, идет вперед. И всматривается в темноту. Впереди темный, как бы пустынный, мертвый берег полуострова.
Фрунзе на командном пункте. Напряженно прислушивается, глядит на часы. Звонки полевых телефонов. Уезжают и подъезжают ординарцы.
Части, которые ведет Катерина Голубенко. Командир спрашивает у Катерины:
— Чего они молчат? Или не чуют…
Катерина подняла руку вверх, остановилась.
— Что ты? — спрашивает командир.
Катерина. Ветер… С востока… Воду
Давай шибче.
И ускоряет шаги, за ней быстрее и быстрее движутся части.
Близок берег Литовского полуострова
Части, которые ведет Тарас Голубенко. Головная колонна приближается к полуострову. Тень тревоги пробежала по лицу Тараса. Остановился. На него глядят с изумлением.
— Ветер переменился. Вот беда.
И почти бежит к берегу.
Секреты белых на берегу.
Темные фигуры бойцов неслышно метнулись вперед. Короткая борьба. Выстрел — и все стихло.
Залаяла собака.
Оклик: «Стой! Кто идет? Пароль?»
Удар штыком, и стон. Затем выстрел. Еще выстрел. Первая стычка.
Ожил берег. Метнулись вверх и вдаль лучи прожекторов. Грохнул первый орудийный выстрел.
Фрунзе на командном пункте. Услышал выстрел. Встал. Тихо говорит: «Началось».
Проволочные заграждения в воде. Тарас Голубенко наотмашь рубит топором проволоку. Рубят проволоку красноармейцы. В образовавшиеся проходы бегут с ружьями наперевес. На берегу уже идет штыковой бой. Грохочет артиллерия.
Мы видим огромные массы белой конницы, мчащиеся к Литовскому полуострову. Во главе конницы мчится Кутасов с его охранной сотней.
К берегу Литовского полуострова подходят части, которые ведет Катерина. Их ослепляют прожекторами, они идут под ураганным огнем со стороны перешейка и со стороны полуострова. Неистовствует заградительный огонь. Орудие провалилось в бездонную яму вместе с конями и прислугой. Падают убитые, но нет уже силы, которая может остановить бойцов. Внезапно заиграла музыка. Музыканты идут вперед, разбрызгивая воду. Свистит ветер и гонит воду в Сиваш. Вода сплошь покрыла дно Сиваша.
Фрунзе, на командном пункте, у аппарата:
— Как ветер?
— Восточный, — отвечает голос в трубку.
— Вода прибывает?
— Прибывает.
Фрунзе положил трубку и говорит начальнику штаба:
— Ворошилова!
Вода прибывает. По колено в воде подходят к берегу части, которые ведет Катерина. Они поднимаются по крутому берегу и сразу идут в атаку. На Литовском полуострове идет кровавый бой.
Волнами прибывает вода в Сиваше. Идут бойцы по пояс в воде. Лучи прожекторов отражаются в мутных, свинцовых водах, где еще движутся колонны бойцов.
Штаб Фрунзе.
Фрунзе (не отходит от аппарата. Телефонисту). Начдив пятнадцатой. (Фрунзе молча глядит на телефониста. Оглянулся.) Снетков!
— Он, — говорит Снетков. Но Фрунзе молчит. Снова сосредоточенно следит за телефонистом. И Снетков наклоняется над ним и говорит мягко:
— Что, Михаил Васильевич?
И тогда Фрунзе говорит негромким, чуть дрогнувшим голосом:
— Две дивизии, Снетков… Две дивизии. Тысячи жизней…
Снетков не сводит глаз с Фрунзе.