Разорвать порочный круг

АNЕlover

— Принес тебе поесть, — он на миг опустил свой взор к тарелке, а затем продолжил, возвращаясь взглядом к жене: — Если хочешь, то мы можем перейти в гостиную.

От Сансы не скрылось, что Рамси говорил отвлеченно, словно находился мыслями совсем в другом месте, а отражавшаяся на лице усталость придавала ему мрачности и задумчивости, и девушка вновь невольно начинала задаваться мыслью, не случилось ли чего непоправимого.

Однако вопреки нагнетаемой последними свершениями тревоге и нелегким мыслям, живот не прекращало крутить и усиливалось головокружение, отчего прежние волнения начали отходить на задний план, уступая дорогу желанию утолить голод. И дочь Старка, пару секунд посмотрев в лицо бастарда и что-то

решив про себя, произнесла:

— Спасибо, милорд, я согласна поесть здесь.

Бастард кивнул головой, и понявшая все Волчица поспешила забрать протянутую ей тарелку, а затем и ложку. От кушанья исходил приятный запах, и хотелось скорее попробовать его, съесть все за один присест, и устроившаяся поудобнее на постели Санса поставила тарелку к себе на колени и без стеснения воткнула ложку в еще теплый пирог, отламывая первый кусочек. Сочное, сдобренное смесью приправ яство, на которое не пожалели ни мяса, ни грибов, обладало насыщенным вкусом, и хотелось его есть, пока не смог бы уже более впихнуть в себя ни грамма. И девушка, отправлявшая в рот кусок за куском, настолько увлеклась своим поздним ужином, что едва не пропустила того мига, когда пристально наблюдавший за ней Рамси произнес:

— Принесу тебе чая, — и после этих слов бастард, не дожидаясь реакции на свои слова, сразу же поднялся с постели и уверенным широким шагом направился в сторону выхода, провожаемый внимательным взглядом озадаченной Волчицы.

Было немного удивительным, что милорд забыл о питье, которое обычно приносил разом с едой, и было не менее удивительным, что он сам решил сходить за чаем, не обратившись к прислуге. Но вопреки всем этим странностям Сансе было лестно осознавать, что о ней заботились и не упускали из виду ее нужды, что было столь легко допустить, учитывая ее беспомощность и бесправность. И она это ценила, была благодарна за оказываемое ей внимание.

Услышав, как хлопнула внешняя дверь, Старк вновь обратила внимание к тарелке и, принимаясь за еду, стала есть гораздо медленнее, не просто впихивать в себя свой поздний ужин, даже не ощущая его вкуса, а неторопливо прожевывать, распробывая пирог и наслаждаясь сытной, вкусной едой. Было замечательно наконец-то вдоволь наесться после почти целого дня голодания, и с удовольствием съевшая весь свой ужин Волчица, отставив пустую тарелку на прикроватную тумбочку, улеглась на сваленные одна на другую и хорошо поддерживавшие ее в сидячем положении подушки. После еды действительно захотелось пить, и девушка, предоставленная самой себе и своим мыслям, теперь с нетерпением дожидалась возвращения бастарда.

Горящий в одиночестве факел откидывал на стену и пол танцующую тень и перетягивал к своему огню внимание с поставленной на тумбочке свечи, чье пламя не было столь впечатляющим и диким, скорее походившим на домашнего кота, чем на непредсказуемую, внезапную и приготовившуюся к прыжку рысь. Всколыхивала свеча в памяти Сансы и воспоминания о боли, которую приносили эти крошечные желтые языки пламени, и та старалась по возможности не смотреть на этот казавшийся безобидным огонек. И именно заколыхавшееся от возникшего сквозняка пламя факела подсказало Сансе, что Рамси уже вернулся в хозяйские покои и с секунды на секунду должен был появиться в спальню. Так и произошло: распахнулась тяжелая дверь, и в комнату не спеша вошел бастард, принесший с собой поднос с чайным сервизом и заодно наполненную чем-то баночку, которая, в отличие от долгожданного питья, не особо заинтересовала Старк.

Осторожно опустив свою ношу на прикроватную тумбочку, Болтон присел на край кровати и произнес, обращаясь к подобравшейся к подносу и теперь наливающей себе чай жене:

— Мне надо обработать твои колени.

Бастард выжидательно смотрел на взглянувшую с легким удивлением на него Сансу, которая, поняв, что это был своего рода

приказ, сразу вернула на место поднятую с подноса чашку и засуетилась, скорее высовывая ноги из-под мехового одеяла и стягивая подол платья с коленей. Уже давно выбросив из головы мысли о болящих ногах, Старк и предположить не могла, что Рамси вспомнит и даже уделит внимание такой невзрачной детали, и тем более приятным и отзывающимся внутри теплом показался девушке его поступок. И Волчица, поначалу пристально наблюдавшая за втирающим в ее кожу мазь Болтоном, расслабилась, отклонилась на подушки и, вновь подобрав с тумбочки чашку, на этот раз уже отпила из нее. Грея руки о сосуд, девушка вдыхала ароматный запах, исходящий от горячего напитка, и посматривала из-под полуприкрытых ресниц на ухаживающего за ней бастарда. Легкие, аккуратные касания милорда к коленям приносили удовольствие и успокаивали порядком успевшую поволноваться за сегодня Сансу, и та, один раз шумно вздохнув и почувствовав, что снова начинает засыпать, поддалась искушению и прикрыла глаза. Прислушиваясь к своим ощущениям и тихому шелесту одежды мужа, девушка наслаждалась минутами спокойствия и, сосредоточившись на настоящем, временно выкинула из головы мысли о прошедшем дне. Ведь если у милорда нашлось время прийти сюда и побыть немного с ней, то незачем было волноваться: ничего сверхъестественного не произошло, на замок никто не нападал, и завтра жизнь, влившись в старое русло, вновь потечет своим чередом, будто сегодняшний день и не случался вовсе.

Когда же рука замерла на коленке на одном месте и прекратила более двигаться, Волчица открыла глаза и обнаружила на себе пристальный взгляд Рамси, который, даже заметив воззрившуюся на него жену, глаз отводить не стал и даже наоборот — устремил свой взор к ее лицу. Санса, смущенная этим непонятно откуда появившимся к ней интересом, вопросительно взглянула на мужа, желая узнать, что же беспокоило его и могло ли это быть как-то связано с ней, и заметивший изменившееся выражение лица девушки Болтон сперва обежал ее с головы до ног и обратно быстрым взором, а затем бесстрастно проговорил, убирая руку с коленки и закрывая баночку с мазью:

— Тебе что-нибудь известно об Иных? Джон Сноу что-нибудь рассказывал тебе о них?

Словно из ниоткуда явившийся вопрос мужа ввел в оторопь дочь Старка и на пару мгновений отнял у нее дар речи, уж столь неожиданным стал для нее. Мысли понеслись одна быстрее другой, со стуком сталкивались друг с дружкой и разлетались в разные стороны, словно отскочившее от стены мячики. Было совершенно непонятным, откуда происходил этот интерес милорда к Иным и почему он спрашивал об этом именно ее и притом в столь поздний час.

Повисшее в спальне молчание давило на уши, и впавшая в замешательство, раскрасневшаяся от волнения Санса почувствовала себя очень неловко из-за ступора, в который пришла из-за такого простого вопроса и такого же легкого ответа на него. Когда же застывшая с приоткрытым ртом Волчица наконец взяла себя в руки, то торопливо произнесла, будто пытаясь наверстать упущенное на приведение в порядок мыслей время:

— Да, милорд, Джон рассказывал мне об этих существах.

В глазах Болтона зажегся интерес, а сам бастард подался чуть ближе к жене и, не спуская с нее сосредоточенного взгляда, проговорил:

— Как их можно убить, он тебе рассказывал?

Встречая взор милорда и не пытаясь его избежать, Хранительница Севера в этот раз быстро проговорила, не затягивая с ответом и больше задумываясь над тем, к чему же вел этот разговор Рамси, что никогда до этого не расспрашивал ни о Стене, ни о ходоках, не упоминал он никогда и Джона:

— Да, милорд, — она на мгновение замолкла, а затем добавила, словив себя на мысли, что следовало посодействовать мужу и не вынуждать его вытягивать из нее информацию по крохам: — Вы желаете послушать об этом?