Ремесло древней Руси

Рыбаков Борис Александрович

Будники (выделка поделочного леса)

Угольники

Поташники

Гонтари (выделка драни)

Клепачи (выделка клепки)

Попеляры (добыча золы)

Дегтяри

Дойлиды (плотники — выделка бревен, досок)

По всей вероятности, все эти промыслы, к которым нужно еще добавить смолокуров, существовали и в Северо-Восточной Руси, но наши сведения о них слишком скудны. Возможно, что эти сезонные промыслы, не отрывавшие крестьян от земледелия, не учитывались писцами.

3. Вотчинное ремесло

Вотчинное хозяйство в XIII–XV вв. было разнородным и всеобъемлющим; пронизывая все стороны деревенской и городской жизни, оно неизбежно затрагивало и ремесло. Там, где вотчина была противопоставлена только деревне, где слабо был развит город, там концентрация на феодальном дворе запасов сырья и разнообразных ремесленников

имела положительное значение, исчезавшее по мере развития товарных отношений.

В боярский двор или в монастырь в большом количестве поступало сырье, а также полуфабрикаты крестьянского домашнего производства, которые могли быть здесь переработаны. В составе натурального оброка мы встречаемся и с овчинами, и с крицами железа, и с холстом, и с горстями льна. Все это создавало как значительные торговые запасы, так и резервы сырья для работы вотчинных ремесленников [1170] .

Оброк льном представляет для нас особый интерес в связи со слабым развитием ткачества в русских городах.

1170

Специальных работ, посвященных вотчинному ремеслу, нет, но в ряде исследований о вотчинном хозяйстве есть разделы, освещающие деятельность ремесленников. См., напр.: Б.Д. Греков. Новгородский дом святой Софии, СПб., 1914; С.В. Бахрушин. Княжеское хозяйство XV и первой половины XVI вв. — Сб. Ключевского, М., 1909; Б.Д. Греков. Очерки по истории феодализма в России, М.-Л., 1934; А.А. Савич. Соловецкая вотчина. XV–XVII вв., Пермь, 1927; С.Б. Веселовский. Село и деревня в северо-восточной Руси XIV–XVI вв., М.-Л., 1936; А.М. Гневушев. Очерки экономической и социальной жизни сельского населения Новгородской области после присоединения Новгорода к Москве, т. I — Сельское население Новгородской области по писцовым книгам 1495–1505 гг., ч. 1, Киев, 1915; С.А. Тараканова-Белкина. Боярское и монастырское землевладение в Новгородских пятинах в домосковское время, М., 1939.

Единственная работа, посвященная вотчинному ремеслу, построена на западнорусском материале: Ф.И. Леонтович. Сельские ремесленники в Литовско-Русском государстве. — «Варшавские университетские известия», 1898, т. II.

К сожалению, эта работа является обзорной, не достаточно глубокой по анализу явлений.

Вотчинное хозяйство XIII–XIV вв. — тема крайне слабо разработанная по состоянию источников. Исследования феодального хозяйства опираются преимущественно на материалы конца XV–XVII вв. В нашу задачу не входит подробное рассмотрение вопросов вотчинного режима.

В XIV в. в монастырском хозяйстве, согласно известной грамоте Киприана Константиновскому монастырю под Владимиром, дело с обработкой льна обстояло так: «…а ленъ дасть игуменъ въ села и они прядутъ, с?жи и д?ли неводные наряжаютъ» [1171] . Здесь неясен источник получения льна — оброк или «игуменов жеребей», вспахивавшийся крестьянами в счет барщины.

Легче предположить первое, так как в подобном перечне крестьянских барщинных повинностей нет ни одного упоминания о работах, связанных с подготовкой льна к прядению (теребление, мочка, сушка, трепание и др.).

1171

Уставная грамота 1391 г. — ААЭ, т. I, № 11, стр. 7.

Прясть лен и ткать или плести из пряжи в мужском монастыре было некому и этим объясняется сдача льна «в села». Данные писцовых книг и грамот рисуют нам пеструю картину форм обработки льна. С одной стороны, продолжает бытовать еще старый оброк готовыми изделиями, с которыми мы знакомы еще по грамоте Ростислава Мстиславича 1151 г. Готовые ткани (льняные и, может быть, шерстяные) подразумеваются под такой статьей оброка как «портъное» или «скатертное» [1172] .

1172

ААЭ, № 131, стр. 97; АЮБ, № 31, стр. 91; см. также: С.В. Бахрушин. Ук. соч., стр. 596. — Об оброке беленым полотном см. НПК, т. VI, стр. 31.

Наряду с таким присвоением продуктов домашнего производства существовал оброк льном и пряжей, собиравшийся иногда специальными лицами — «льняниками» [1173] .

Под льном нужно, вероятно, понимать непряденый лен (т. е. именно такой, какой шел на экспорт). «Пряжа», «прядено»,

«пряжа усчинная» встречаются очень часто в перечислениях оброка. Лен измерялся горстями и коробьями, пряжа — пасмами [1174] .

Пряжа не являлась экспортным товаром, и наличие пряжи в составе оброка может говорить об использовании ее в вотчинном хозяйстве для выделки тканей. Обращает на себя внимание то, что сборщиками льна иногда являются «истобники». Так, например, в Бежецкой пятине «в волости лен да белье [беленую пряжу] збирает на великую княгиню» Демидко истобник.

1173

«Владычный льняник» (НПК, т. VI, стр. 14).

1174

С обжи — 21 1/2 пасма больших (НПК, т. VI, стр. 29).

Термин «истобник» далеко не всегда обозначает слугу, занятого отоплением княжеских хором. По всей вероятности, он происходит от «истъба» — теплое, отапливаемое помещение (как «горничная» — от горницы, а «спальник» — от спальни). Причем истобники связаны именно с женской половиной дворца [1175] , где они, очевидно, соответствовали спальникам. Итак, лен и пряжа поступали в распоряжение великой княгини. По всей вероятности, это было связано с наличием на женской половине двора специальных прялок и ткацких станов.

1175

Иначе трудно попять текст Воскресенской летописи 1447 г.: «а княже Иванова нам?стника Василиа Чешиху, бежаща из града на кони, изымалъ истопничишко великие княгини, Ростопчею звали, и приведе его к воеводамъ».

В технике прядения произошли серьезные изменения, прослеженные только в городе, где в XIV–XV вв. появилась самопрялка, о чем свидетельствует находка спицы в раскопках А.В. Арциховского в Новгороде [1176] .

Итак, в отношении обработки льна мы твердо знаем о производстве тканей крестьянами и можем предполагать их производство в вотчине. Нередко, очевидно, трудом крестьян производились и плотничные работы, что избавляло феодала от необходимости прибегать к специалистам-плотникам.

1176

ГИМ, зал № 9.

Вотчинное хозяйство в отношении ремесла распадалось на два концентра: один — внешний, охватывающий ремесленников, разбросанных по деревням и погостам, принадлежавшим данному вотчиннику, а другой — внутренний, в который входили ремесленники, расположенные в непосредственной близости к усадьбе вотчинника.

Ремесленники первой группы связаны с вотчиной лишь оброком, в состав которого зачастую входила часть их продукции. С развитием внутреннего рынка и денежной ренты связь их с вотчиной именно как ремесленников, как мастеров, изготовляющих те или иные вещи, порывается, так как оброк вносится уже не топорами, косами и лемехами, а деньгами. Это вполне отвечает и той тенденции деревенского ремесла к выходу на более широкий рынок, которую рисуют нам документы XV в. Развиваясь в недрах вотчины, деревенское ремесло перерастало потребности вотчинного натурального хозяйства и становилось готовым к работе на рынок. Так возникало одно из интереснейших явлений в русской экономике XV–XVI вв. — рядки, эти, так сказать, «деревенские города».

Неукрепленный поселок, состоящий больше чем на половину из непашенных крестьян, занимающихся ремеслом, промыслом или торгом, — рядок становится экономическим центром небольшого района, возникшим без всякого участия вотчинника [1177] .

Иногда ремесленно-торговый поселок развивался на старом городище, на погосте [1178] , иногда возникал вне связи с предшествующим поселением. Из некоторых рядков развились современные нам города (напр., Боровичи). В погостах независимо от местонахождения владельческого двора всегда можно указать известное количество ремесленников и торговцев, группирующихся в этом небольшом местном центре [1179] .

1177

НПК, т. II, стр. 424; «Временник ОИ и ДР», т. XI, стр. 341; Б.Д. Греков. Очерки…, стр. 92–94.

1178

НПК, т. II, стр. 568.

1179

Слово «погост» употреблено здесь в смысле центра района, а не всего района.