Решительная леди
Шрифт:
Дориан улыбнулся.
— А как же Чарльз? Это означает, что ты ответишь отказом на его предложение?
Элиза кивнула, уверенная в своем решении.
— Я бы в любом случае отказалась. Обдумав все, поняла это.
Она поняла кое-что еще, но сейчас не до того. Ей хотелось целовать Дориана, наслаждаясь ветром, трепавшим ее волосы.
Решения приняты. Да, они не решали проблем, впереди ждала битва, Элиза ни на секунду не забывала об этом. Но все же, готовясь к борьбе, в глубине души она надеялась на чудо, которое помогло бы ей сохранить верфь, яхту и, может быть, дружеские отношения с Роуландом, свободные от страсти и страданий.
— Она
— Вы говорите о моей невесте? — поднося бинокль к глазам, с раздражением спросил Чарльз.
Вдруг под ним заиграл конь. Все трое стояли на обрыве реки и наблюдали, как мимо в лучах рассветного солнца проплывает «Надежда Саттонов».
— Я говорил о яхте, но к вашей невесте мой комментарий тоже подошел бы, — поддразнил Чарльза Тайн. — Правда, на вашем месте я бы не стал смотреть в бинокль. Вам может не понравиться то, что вы увидите. Кажется, Роуланд тоже ею восхищается. — Он подтолкнул Харта локтем, они оба рассмеялись.
Лицо Чарльза исказилось от злости, когда он увидел сквозь окуляры, что Роуланд подошел к Элизе и обнял ее.
— Да как он смеет! — Чарльз негодовал. Джентльмены не ведут себя подобным образом с женщинами!
— А как смеет она? — спросил Тайн, искоса посмотрев на него. — Мне не кажется, что мисс Саттон расстроена. Напротив, у них все хорошо. Кажется, им приятно вдвоем, будто они…
— Замолчите! — Чарльз взорвался.
На самом деле он подумал о том же, что и Тайн. Роуланд шептал что-то Элизе на ушко, она принимала его объятья, смеялась. Казалось, им все это не впервой. В Чарльзе взыграла ревность, он утратил контроль над собой.
— Я хочу, чтобы он умер!
Тайн рассмеялся:
— Это легко устроить, мой юный друг! Очень легко!
— Еще не время, — резко ответил Харт, по тону его голоса Чарльз догадался, Тайн вовсе не шутит. — Возможно, Элиза согласится принять наше предложение, и тогда неприятных последствий удастся избежать.
— Какой ты оптимист, Максвелл! — Тайн покачал головой.
Чарльз посмотрел сначала на одного, потом на другого. Рядом с ними ему все время казалось, что эти двое что-то скрывают и тайна вовсе не в строительстве быстроходных судов.
— Я не могу позволить себе не быть им. Придется остаться здесь, когда ты отправишься греться под лучами средиземноморского солнца, — напомнил Тайну Харт. — Успехи сына герцога Эшдонского тебя, возможно, не побеспокоят, зато сильно осложнят работу здесь. Хорошая верфь и быстрое судно не помогут нам, если он добьется своего.
Теперь все ясно. Харт знал, что хорошо для его дела, и этот рационализм вполне понятен Чарльзу.
Тайн прочистил горло и ковырнул носком ботинка грязь.
— Когда гонка в честь открытия сезона?
— Через пять дней, а что?
— Давайте оставим ее в покое на это время. Если через пять дней она не ответит утвердительно, я немного поколдую.
Чарльза пробила дрожь. Он не возражал, когда Тайн и Харт строили козни против Роуланда, но теперь они втягивали в это грязное дело Элизу.
— Послушайте, Тайн, мы с отцом не потерпим, если Элиза пострадает.
Тайн холодно улыбнулся, глядя на уменьшавшуюся яхту.
— Если она поступит благоразумно, выйдет сухой из воды. И вы тоже, Брэдфорд. — Он обернулся к Чарльзу и пристально посмотрел на него. — Даже не думайте о том, чтобы предать нас. Теперь уже поздно. Теперь не только ей следует поступать благоразумно. — Тайн сделал паузу. — Значит, договорились, Максвелл? Гонка в честь открытия?
Харт едва заметно
— Договорились.
Глава 20
— Я отпустил команду и дал им немного денег. Хватит на обратную дорогу и на пинту-другую. — Дориан подошел к Элизе сзади и заключил в объятия. Ему нравилось обнимать ее со спины, наслаждаясь близостью тела. Точно так же они стояли, когда плыли в Воксхолл. — Яхта в нашем распоряжении, — прошептал он ей на ухо.
Элиза обернулась и положила руки Роуланду на плечи. В ее глазах плясали веселые огоньки, щеки порозовели от ветра, она была оживлена. Эмоциональное возбуждение, вызванное утренней прогулкой на яхте, передалось их телам. Нечто приятное ожидало впереди, и уединенность бухточки, в которой Роуланд бросил якорь, только подтверждала неотвратимость этого. Впрочем, вскоре ему предстояло принять очень важное решение, что делать с Элизой? Отпущенное время подходило к концу, после гонки в честь открытия у него не будет объективных причин задерживаться рядом с ней. Попросит ли она его остаться? Ответит ли он согласием на ее просьбу, ведь ради этого придется принести немало жертв? Может быть, Элиза уплывет с ним, если он позовет? Только будет ли она счастлива в Гибралтаре? Долгими ночами Роуланд только об этом и мечтал. Увезти ее и жить с ней долго и счастливо.
— Что-то мне не нравится, как ты на меня смотришь.
Элиза сказала это со смехом, но Роуланд испугался. Возможно, она все поняла. Возможно, тоже знает, что их роман не может длиться бесконечно и обязательно придет к логичному завершению.
— Пойдем поедим, Элиза. Я разложу продукты.
Она погрузилась в свои мысли, Роуланд, оставив ее у поручней, расстелил на палубе плед и достал сыр, хлеб, яблоки и конечно же шампанское. Элиза любила шампанское и умела вытворять с ним невероятные вещи.
— А ты времени даром не терял. — Она опустилась на палубу и подоткнула под себя юбки.
Роуланд снял сапоги и сел рядом. Лучи солнца наконец-то пробились сквозь облака, и палуба нагрелась, яхта тихонько покачивалась на волнах. Момент был прекрасен.
— Отцу бы все сегодня понравилось, — мягко проговорила Элиза.
Ей, как и ему, не хотелось нарушать атмосферу умиротворения. Роуланд догадывался, Элиза думала об отце. Да и как она могла о нем не думать в такой важный день? В ней заложена способность невероятно сильно любить, только Элиза ограничивала ее, хотя, возможно, и не отдавала себе в этом отчета. По крайней мере, Роуланду казалось, что Элиза сдерживается.
— Он гордился бы «Надеждой Саттонов». — Дориан откупорил бутылку и наполнил бокалы. — И тобой бы гордился. — Он передал один бокал Элизе. — Позволь мне сказать тост. За Ричарда Саттона, за его мечту и за его дочь!
Элиза улыбнулась, ее глаза увлажнились. Роуланд был рад тому, что она поняла и оценила его искренность.
— Спасибо тебе. — Элиза поднесла свой бокал к бокалу Роуланда. — Как насчет того, чтобы выпить за мастера? За Дориана Роуланда, самого необычного мужчину!
Последние несколько недель они еще не говорили друг с другом так откровенно. Их взгляды на мгновение встретились, и Роуланд с удивлением понял, что хочет отвернуться. Они с Элизой немало пережили вместе, и опасность, и близость, и риск, но еще ни разу не признавались в своих чувствах, и эти слова, пожалуй, были самым смелым выражением эмоций. Ни один из них не хотел открыто сказать, что ощущает, будто бы это обязательно привело к появлению обязательств, которые они не готовы на себя взять.