Ромео во тьме
Шрифт:
«Я очень тобой горжусь, сын мой. Ты много трудишься, чтобы добывать знания. Но тебе необходимо быть осторожным»…
Отец печально опустил голову. Ромео с беспокойством спросил:
«Что-то не так, папа? Я что-то делаю не так?»
«Милый мой сын, ты мог бы все сделать правильно, но»…– он умолк.
«Что?» – Ромео сделалось страшно.
«Ромео. Не всякое знание несет добро. Не каждая мысль наполнена светом. Тебе следует научиться отличать добро от зла, и быть мудрым. Запомни: ты не можешь позволить себе чувствовать зло, не можешь позволить ненависть. Ты должен бороться с этими чувствами, иначе они погубят тебя. Война не должна править твоим сердцем. Ты обязан бороться. Борись со всем, что попытается овладеть тобой, кроме чистых помыслов. Борись, Ромео! И не теряй важного».
«Чего, отец?»
«Не теряй» … – он не закончил.
Вдруг перед глазами Ромео возник образ девушки с янтарными глазами. Эта подзабытая мечта снова вернулась, чтобы напомнить ему о себе, и девушка снова шла мимо, вея на него ароматом грез. Легкая, беззаботная, она была словно воплощением свободы. Она шла вперед, и на ней не было никаких оков.
Вслед за ее образом все погрузилось во мрак, и Ромео больше ничего не видел.
– Тебе понятно, Душа № 6871? – Строго спросил Ангел.
– Боже, Крылатый, так это ты?! Я не поняла этого сразу! Как же я рада тебя видеть! А что сейчас с моим человеком? И как ты можешь открыто со мной говорить? Он видит тебя?
– Не волнуйся, не видит. Ромео просто спит более глубоким сном и ничего сейчас не видит и не слышит. А если наш разговор ему и приснится, то этот сон сразу же покинет его память.
– Я не могу в это поверить! – Продолжала восторгаться Душа. – Как ты сюда попал? Никому ведь не дозволено!
Ангел прижал палец к губам и заговорщицки прошептал:
– Мне разрешил Отец!
– Что?!! Сам?
– Да. Он даровал мне возможность навещать тебя. Понимаешь, ты должна сейчас стараться изо всех сил. У тебя появился шанс на спасение.
– Как это возможно? Я не могу поверить в это! Хотя, впрочем, почему это не могу. Я ведь гениальна!
– Тихо ты! Не смей все испортить, дубина!
– Сердито воскликнул Ангел. – Слушай, что происходит. Все дело не в тебе, а в твоем человеке. Ему скажи спасибо. Отец подумывает простить тебя, не сейчас, со временем, когда ты полностью докажешь, что твой человек стоит того. Тогда судьба его будет переписана, а ты сможешь вернуться в Райские Кущи и, естественно, в дальнейшем отправляться на Землю с особыми миссиями.
Душа ликовала.
– Ну, я же на правильном пути! Разве не так? Я же доказываю, что я – лучшая! Вот сейчас он прославится, и сам останется добрым самаритянином. Ведь он такой талантливый, и при этом добрый – ого, человечище!
– Не представляю, каким образом у тебя это получается,… но знай: не все так просто…– Ангел с предупреждением поднял указательный палец. – Во-первых, в твоем человеке, а значит и в тебе, появилось зло. От него надо избавляться. Во-вторых, есть еще кое-какие условия, о которых ты не знаешь.
– Что за условия? – Душа насторожилась. Ангел с сожалением покачал головой.
– Пока не могу тебе сказать. Через время. Сейчас я пришел сообщить, что могу навещать тебя, и что у тебя есть шанс на спасение. Так что не расслабляйся и трудись изо всех сил. И помни, что оба брата наблюдают за тобой. Не разубеди Господа в своей надобности! Я постараюсь прилетать чаще, давать тебе знать, как обстоят твои дела, когда смотришь на них сверху. Все. Сейчас мне пора. Самолет начинает садиться, так что он вот-вот проснется. Береги его!
2.
«Мистер Дэниэлс!» – Ромео медленно открыл глаза. Над ним склонилась очаровательная стюардесса. – «Мы уже совершили посадку. Пожалуйста, просыпайтесь».
Мэйз стоял рядом с ней и беззвучно посмеивался.
Ромео не помнил точно, что ему снилось, но он проснулся в таком блаженном настроении, что выпорхнул из самолета навстречу ночному городу грез, как на крыльях.
У трапа самолета их уже ждал черный Порш. Доминик, издав радостный возглас, кинулся к машине и немедленно занял водительское место. Их скудный багаж в мгновение ока был уложен в багажник.
3.
Огни. Миллионы, миллиарды огней. Ночь светилась и сияла вокруг них. Сияли холмы, по очертаниям которых расползался город, сияло море, на поверхности которого балансировали нарядные корабли. Несмотря на то, что Ромео и Доминик прибыли в Лос-Анджелес уже поздним вечером, город жил полной жизнью и гудел, словно пчелиный улей.
Картонные одноэтажные домики нестройными рядами лепились к расчерченным под линейку улицам. За рядами пальмовых аллей, от посторонних глаз прятались роскошные виллы. Солоновато пахло океаном. Здесь все было не так, как привык Ромео. Но это будоражило и захватывало его. Он не мог оторвать лица от стекла: он, как оголодавший бродяга, глотал этот город большими кусками, не разжевывая. Он хотел запечатлеть каждый фонарь, каждый поворот, каждую пальму, каждый дом.
– Вот мы и в Эл-Эй! – Воскликнул Доминик. – Это город-пожиратель, город-убийца, город-архитектор, город-создатель, город-Бог! Этот город может все! И ты в этом городе, Ромео! Как себя чувствует будущая звезда литературных обозрений и светской хроники? Писатель Р. Дэниелс был замечен вчера на вечеринке, в сопровождении художницы Бла-Бла. Оба явно находились под действием кокаина и вели себя неподобающим образом! – Словно бы процитировал газетный заголовок Мэйз. – Как тебе такое? Или вот вариант… м-мм… новый бестселлер молодого, но уже нашумевшего автора Эр Дэниэлса, безусловно, приоткрывает нам завесы тайн бытия. Это, бесспорно, блестящее произведение, но говорят, он пишет в измененном сознании! Здесь обо всех так говорят, Ромео. Большинство, конечно, так и делает. Но это не про тебя. Героин, кокаин… это ведь так банально! Мы можем интереснее!!! Мы можем лучше!!! – Вдруг резко выкрикнул он и крутанул руль. Машина опасно вильнула, и на мгновение вылетела на встречную полосу. Доминик задиристо погрозил кулаком встречным машинам, которые посмели возмущенно загудеть.
У Ромео пока не было слов, он только заливисто смеялся и продолжал вертеть головой во все стороны, рискуя вывихнуть себе шею.
Как Мэйз и обещал, прямо с самолета они поехали пить. И делали это в разных местах и очень много. Излишне говорить, что Мэйза везде знали и принимали как родного. Специально для Ромео составлялись какие-то особенные коктейли, к ним постоянно подходили какие-то люди, что-то говорили, весело шутили, Ромео смеялся. Мэйз сначала сыпал анекдотами, затем выбрасывал свой галстук, потом выкидывал пиджак, пока не потерял их совсем. Восторг юноши смешался с безумным количеством разнообразного алкоголя в таких пропорциях, что уже скоро все замелькало как в калейдоскопе, и Ромео уже ничего не помнил. Кроме одного: