Рождение сверхновой

Генрих

— Как вы думаете, все согласятся? — личико ведущей делается озабоченным.

— Подавляющее большинство, полагаю, согласится или будет вынуждено уступить. Не думаю, что до конца будет сопротивляться больше одной-двух тысяч человек. Но тогда я усилю к ним требования по иску, — излучаю абсолютную уверенность в исходе дела. Это нетрудно, я действительно не сомневаюсь, что так и будет.

— Увеличите сумму штрафа? — любопытствует СонЛи. Вопрос на грани. Интересоваться планами в таких делах не только дурной тон. Это можно расценить, как провокацию. Да хоть бы и провокация, она мне выгодна.

— Штраф, я, возможно, перестану требовать. Заменю его более жестоким условием. Но каким, не спрашивайте. Не скажу.

Обмениваемся понимающими улыбками. Чуть отставляю одну ногу вперёд, как бы ставя точку после сказанного. Тренированная стопа чуть оттягивается, демонстрируя высокий подъём. Оператор, уже привыкающий к моему образу, на этот раз не сглатывает. Но точно знаю, не пропустит этот ракурс.

Рекламная пауза.

— Очень неожиданно, ЮнМи-сии, вы вдруг прямо на наших глазах реализуете своё обещание довести размер своих капиталов до пятидесяти миллионов долларов, — с уважением и даже с придыханием говорит СонЛи.

— Здорово, правда? — улыбаюсь очень широко, предлагая разделить со мной радость успеха. Пальцы лежащих рук вскидываю навстречу друг другу. Я вообще взяла в привычку играть руками во время разговора. Это не для телевидения, это для постоянной тренировки рук и пальцев. Некоторые сложные движения я так на ходу отрабатываю.

— Очень впечатляет, ЮнМи-сии. Ведь год только начался, — СонЛи не отказывается порадоваться со мной.

— Что будете делать с такими деньгами, ЮнМи-сии? Создадите своё агентство?

— Как-то вы меня недооцениваете, госпожа СонЛи, — мягко упрекаю поднявшую брови девушку, — Агентство это слишком мелко. Вот медиа-холдинг, с тем же агентством, кинокомпанией, телеканалом, газетами, возможно, ещё с какими-то структурами — самое подходящее.

— Будете создавать многопрофильную корпорацию? — СонЛи приоткрывает в удивлении ротик.

— Не сразу, — придерживаю её восторг, — Не в этом году, госпожа СонЛи. И вообще, это дело нескольких лет и пятидесяти миллионов на это не хватит.

— А сколько хватит, ЮнМи-сии?

— Чтобы компания имела реальный вес в стране и мире, её капиталы должны исчисляться миллиардами долларов, — с дежурной улыбкой просвещаю ведущую.

— И где вы их возьмёте, ЮнМи-сии? — любопытство ярко светилось в глазах ведущей.

— А где берут их все остальные большие компании, госпожа СонЛи? Развивают свой бизнес, зарабатывают. Где я взяла свои первые пятьдесят миллионов?

— Исхитрились выдоить антифанатов? — хихикает девушка.

— Говоря языком бизнеса, я монетизировала свою популярность, — объясняю я тонкости большого бизнеса, — Вы наверняка слышали, что говорят об известных брендах. Это нематериальный актив. Как и другие подобные активы, патенты, авторские права, раскрученные товарные знаки, он может и обязан приносить доход.

— Но ваш способ, которым вы монетизировали свою популярность через судебный иск, кажется… — ведущая замялась, подыскивая подходящее слово, — кажется ненадёжным, сиюминутным. Слишком похоже на удачу в азартной игре.

— Если вдруг возникла такая возможность, почему ей не воспользоваться, — пожимаю плечами, — Но есть масса других способов. Продажа мерча, это разве не способ монетизации популярности? Да я могу просто так попросить у своих фанатов денег. Вот просто так, напрямую! Скажем, по сто тысяч вон. Фанатов около трёхсот тысяч. Пусть согласится только сто, но десять миллиардов вон я же получу, так ведь?

Рекламная пауза.

— Да, наверное, получите, ЮнМи-сии, — задумчиво соглашается СонЛи.

— Почему же «наверное»? — удивляюсь её недоверчивости, — Мои отчисления от мерча за время работы в агентстве — несколько сотен миллионов вон. А ведь айдолы в лучшем случае получают только десятую часть.

Судя по её выражению лица, СонЛи не сильно разбирается в этих вопросах. Известное многим, для неё открытие.

— Ну, хорошо, ЮнМи-сии. Будем за вами следить и болеть за вас.

— Следите. Болейте, — ничего не имею против. Слегка сдвигаю ноги, следящий за мной оператор почти не дёргается. Растёт парень.

— ЮнМи-сии, что у вас с Кимом ЧжуВоном? — резко меняет тему ведущая.

— А что у меня с ЧжуВоном? — удивляюсь я.

— Выйдете за него замуж? — Ого! Как она резко форсирует тему!

— М-м-м-м… вы меня прямо в тупик ставите, госпожа СонЛи. Откуда же я знаю?

— То есть, так-то вы не против? — загоняет меня в угол СонЛи.

— Принципиальных возражений против замужества нет. Девушки обычно всё-таки выходят замуж…

— Если они не «сампо», — уточняет ведущая. Она говорит о нынешнем поколении девушек, которое добровольно отказывается от трёх вещей: секса, замужества, рождения детей. Беда современной Кореи. Кстати, может в этом причина катастрофического снижении рождаемости.

— Я к этой категории не принадлежу, — открещиваюсь я, — Я могу выйти замуж и Ким ЧжуВон — вполне приемлемая кандидатура.

— Спрошу прямо, ЮнМи-сии, — выходит на последнюю ударную позицию СонЛи, — Если Ким ЧжуВон предложит вам выйти за него, вы согласитесь?

— Не могу сказать, — ухожу в глухую защиту, — Слишком много обстоятельств, слишком много неопределённого. Но даже если бы их не было, всё равно не сказала бы.

— Почему?

— Потенциальный кандидат не должен знать ответа заранее, госпожа СонЛи. Если я не против, потенциального жениха это расслабляет. Если настроена отказать, то зачем его огорчать заранее?

— Главный принцип шоу-бизнеса, — кивает СонЛи, — Держи интригу. Где-то вы говорили об этом. Но всё-таки, ЮнМи-сии… зрители будут огорчены. Они ничего не узнали.

— Не согласна, госпожа СонЛи, — спорю я, — Они узнали, что я могу выйти замуж, и Ким ЧжуВон — возможный претендент.

— Они и раньше это знали, — возражает СонЛи, — Вся Корея эта знала.

— Да? Тогда вы правы, госпожа СонЛи. Ничего не поделаешь, моя личная жизнь исключительно моё дело.

— Хорошо, ЮнМи-сии, пусть эта интрига остаётся. Но какую-то другую вы обещали раскрыть. Вы говорили о какой-то сенсации…