Рыцарь короля
Шрифт:
– Женщины?..
– простонал Блез.
– Нет! О-о, если бы... но он влюбился в твою сестру и по этой причине хранит целомудрие. Нет - пари, скандалы, постоянные поиски поводов для ссор - первый забияка, одним словом... В таком городишке, как Люцерн, который кишмя кишит самыми отчаянными солдатами Европы, ему было вдоволь потехи. Когда я уговаривал парламент поставить нам десять тысяч пикинеров, то успеху этого дела никак не мог способствовать молодой нахал, затевающий драки в тавернах. Так что я его отправил...
Де Сюрси ухмыльнулся:
– Могу поспорить, что, вернувшись, он привезет нам новости не только из Лиона, но и из Лальера!
– А пикинеры?
– спросил Блез.
– Не беспокойся. Первые отряды уже на марше. Его величество будет доволен. Ну,
– У меня письмо к вашей светлости от короля. И другие новости тоже есть.
– Хорошо! Поужинаем вместе и поговорим.
Гостиница "Три короля" обслуживала в основном иностранцев. Когда маркиза со свитой устроили, как подобает министру Франции, время ужина пять часов - давно миновало. Потом, оставшись наконец за столом наедине с де Сюрси, Блез вручил ему письмо короля и начал свой рассказ; когда же он закончил его и ответил на вопросы маркиза, ужин уже был съеден и со стола убрано.
Блез не сомневался, что де Сюрси отнесется к рассказу с интересом, но в его быстрых оценивающих взглядах, восклицаниях и коротких замечаниях проявлялось нечто большее, чем простой интерес. Время от времени нахмуренные брови или резкий вздох выдавали волнение слушателя.
– Итак, монсеньор, - заключил Блез, - вот вкратце и вся история. Вы поймете, насколько я счастлив оставить это дело на ваше попечение и как сильно нуждаюсь в вашем совете.
Маркиз протяжно вздохнул.
– Клянусь честью, нет ничего вернее пословицы о том, что человек предполагает, а Бог располагает. Когда я посылал тебя ко двору, думал ли кто-нибудь из нас, что заварится такая каша? Я надеялся, что это поручение обратит на тебя внимание короля и будет способствовать твоему успеху, какое бы поприще ты ни избрал. Увы! Уж внимание на тебя он точно обратил... Король не забудет тебя, бедный мой Блез. Я надеялся также, что ты получишь хоть небольшое представление о службе, которой так восхищался в тот вечер в Роане, чем весьма мне польстил... Ничего себе небольшое представление! Черт побери, я никак не рассчитывал, что тебя без церемоний окунут в эту самую службу по самые уши и поручат столь щекотливую миссию прежде, чем ты хоть немного пооботрешься. Ты чувствуешь теперь, что жизнь - не шахматная партия, а игра в кости?.. Но одно, по-видимому, ясно...
Де Сюрси сидел, потирая подбородок. Пауза тянулась так долго, что Блез не выдержал и спросил:
– Что ясно, монсеньор?
– Да то, что ты попал в этот поток и придется теперь плыть по течению. Выкарабкаться на сушу ты не можешь.
– Не понимаю...
Встав с кресла, маркиз прошелся по комнате, потом застыл у окна и рассеянно уставился на площадь, слабо освещенную фонарем у подъезда гостиницы и такими же фонарями у дверей домов на другой стороне. Издалека доносилось бормотание Роны между сваями моста Пон-Бати.
– Попробую объяснить, - сказал он, вернувшись наконец на свое место. Давай-ка рассмотрим проблему - прежде всего с точки зрения госпожи регентши, талантами которой я всегда восхищался, а сейчас могу лишь искренне изумляться. В этом деле она сослужила Франции хорошую службу хотя и за твой счет. Имея в виду две цели, она ловко использовала тебя для достижения обеих. Двойной ход величайшей тонкости!
– Две цели?
– повторил Блез.
– Да. Первая из них - обнаружить, кого кардинал Уолси посылает к Бурбону, дабы можно было схватить этого человека, - желательно при переговорах с герцогом. Этого гонца ожидают в самом скором времени. Вполне вероятно, что миледи Руссель располагает сведениями, которые будут ценны для него. Поэтому герцогиня и поддержала желание миледи спешно попасть в Женеву и использовала тебя в своей комбинации. Но это ещё не все, есть и вторая цель. Герцогиня не против, чтобы король забавлялся с фаворитками, но при условии, что их держит в руках его мать. Ты что думаешь, мадам де Шатобриан попала в немилость просто потому, что надоела королю, или мадемуазель д'Эйли завоевывает королевскую благосклонность исключительно благодаря своим прелестям? Конечно, нет. Эта английская девица может стать опасной, если её перехватят
– Да-а, - протянул Блез, - теперь мне ясно. Но что же другое я мог сделать?
– Ничего - у тебя ведь, как я сказал, нет опыта в таких делах. Заметь, госпожа регентша могла использовать многих других, а выбрала тебя.
– И обещания ничего не стоят? Она дала слово оправдать меня перед королем.
Де Сюрси покачал головой.
– Бедный мальчик!.. Ладно, теперь давай подумаем о короле. Миледи Руссель он забудет, а вот тебя - нет. Может быть, если ты зароешься поглубже в армии или ещё где-нибудь, лишь бы не попасться ему на глаза, то будешь в безопасности. Но как же тогда продвижение по службе? Карьера? Успех? Черта с два! Забудь про все. Зато вот что помни: если мятеж господина Бурбона провалится, то из-за предательства твоего отца и брата попадешь в мятежники и ты. Из боязни показаться смешным король может удержаться и не наказывать ничтожного человечка, похитившего приз, которого домогался он сам, но что помешает ему покарать сына и брата заведомых предателей? Тебя легче легкого будет обвинить в том же преступлении.
– Выходит, я пропал?
– Ну, не так сразу... У тебя есть два пути.
– Маркиз наклонился к Блезу и пристально посмотрел на него.
– Ты можешь и в самом деле стать изменником, присоединиться к герцогу и поднять оружие против Франции стоит сказать лишь слово миледи Руссель о том, что мы задумали насчет английского посланца, и одна эта услуга создаст тебе положение в стане врагов. Не исключено, что Бурбон победит - дело-то весьма сомнительное, - и ты будешь процветать вместе с ним. Ну, а если он проиграет, ты сможешь утешать себя пословицей, что лучше быть повешенным за овцу, чем за ягненка... Я тебе такого, конечно, не советую, но лучше уж я скажу это вслух, чем ты подумаешь про себя. С тобой ведь подло обошлись...
Блез ощетинился:
– Но не король. И вы сказали, что герцогиня Ангулемская сослужила Франции хорошую службу, хотя и оказала плохую услугу мне... Нет, монсеньор, я не отступлю от выбора, который сделал в Лальере. Франция значит для меня больше, чем дом Валуа, как бы со мной ни обошлись.
– Для меня тоже, - заметил маркиз.
– Тогда, значит, тебе остается открытым только один путь: восстановить свою репутацию перед его величеством, совершив дело такой важности, чтобы увеселительная прогулка с миледи Руссель выглядела пустяком по сравнению с ним. К счастью, случай представится в скором будущем. Вот почему я сказал, что тебе нужно и дальше плыть по течению. Что, по-твоему, способно более всего удовлетворить короля сейчас? Он упоминает об этом в письме.
Было ясно, что де Сюрси имеет в виду доказательство вины Бурбона, а им мог бы стать арест герцога во время его переговоров с британским агентом. Поняв это, Блез заранее сжался в ожидании предложения, к которому вел маркиз.
– Предположим, - продолжал де Сюрси, - что ты выследишь этого чужеземца и станешь наблюдать за ним до самой его встречи с герцогом. Тогда именно тебе король будет благодарен за поимку обоих - за услугу столь значительную, что она может повлиять на историю Европы. Ибо, говорю тебе, господин коннетабль сейчас более опасен для Франции, чем Империя и Англия, вместе взятые. Предположим, повторяю, что ты сумеешь это совершить. Если так, то одним махом ты завоюешь свое счастье и спасешь страну!.. А больше тебе надеяться не на что.
К удивлению маркиза, его речь была встречена невыразительным молчанием, и после паузы он спросил:
– Ты меня понял, Блез?
– Благодарю вас, понял. Но, вдобавок ко всему, я хотел бы сделать ещё одно предположение: допустим, что посланец, о котором шла речь, - брат миледи Руссель?
Де Сюрси широко раскрыл глаза:
– Господи Боже! Так что из того?.. Конечно, это вполне вероятно... Но опять же - что из того?
– Ну, в этом случае... я скорее... я могу оказаться не в состоянии...