С полемическим задором
Шрифт:
А.Ю.Сегень +, Наш современник. Мне особенно нечего добавить к той характеристике, которую уже давал ему в инвективе против другого зава – Шишкина Е.В. (см. рассказы «Нелепый ребенок», «Проволочки»).
В.Д. ЦЫБИН, + Литинститут. Цыбин был моим руководителем во дни заочного обучения в Литинституте. Думаю, что другой бы навредил мне и побольше, Владимир же Дмитрич проявил известное благодушие, и только в своих многочисленных (внутри-учебного пользования) отзывах просил меня вернуться «на грешную землю» (см. Саркисянц). Но зачеты ставил исправно и даже обиделся, когда на У111 Совещании молодых я проигнорировал его семинар, а подался к Астафьеву. И все-таки взаимного интереса не было: я его считал слабым поэтом, он меня – слабым учеником.
Л.В.Бахнов, +
Э.А.Проскурнина, + Юность. Ну, об этой надо писать пятичастную симфоническую поэму. Потому что в «Юности» она заседает лет 50, не меньше, и хорошо бы нашелся человек, который просчитал бы, а чего, собственно, Эмилия Анатольевна (?) предложила-то напечатать? Есть ли в ее предложениях, промелькнуло ли хоть одно имечко? Прав Иисус, сын Сирахов: судите о других по себе и рассуждайте о действиях своих, и тогда вы не сделаете ни одной ошибки при всех редакторах молодежного журнала.
О.Новикова, Новый мир. С этой дамой, помоложе, я тоже не поладил. Говорила она комплименты по поводу романа «Квипрокво, или Бракосочетание в Логатове», но мне говорить комплименты – все равно, что бензин в огонь подливать. Я ей ответил, что она, скорей всего, просто не читала мою рукопись, и, судя по ее сконфуженности, так оно и было. Вот рвите меня на куски, если лгу, но сотрудники «самого передового русского литературного журнала» в литературе не понимают ни аза. Потому что весь тот формализм, вычурность, претенциозность, которые обычно инкриминируют мне, присущ как раз всем этим целиком словоблудным Херсонским и Крымоостровским – их-то они и считают настоящей литературой. Ребята, ну надо же им, вашим новомирским авторам, приемлемым для вас, хоть сюжет научиться строить, что ли, хоть информацией свои бессмысленные словоизвержения заполнять. Ведь не все же читатели мазохисты, некоторые ищут пользы и удовольствия от чтения, а иные даже правды.
А.Беляков, СМ. Почему у меня записан А.Беляков из «Студенческого меридиана», не понятно; и его рецензии я не нашел. Имеется в виду, скорее всего, С.Беляков, из журнала «Урал»: общаясь с ним по телефону, я потратил больше денег, чем стоил предмет хлопот, присланные в журнал рассказы. И всякий раз он меня успокаивал. А когда прошли положенные по ВААПу три месяца для рассмотрения, я просто подал в суд на господина, успешного драматурга Н. Коляду, потому что и сам он, и его сотрудники динамили меня не один месяц. И правда, рассказы и до сих пор валяются у них в редакции, свеженькие рассказы, из цикла «Новые феноменальные», а ответа я так и не добился. Екатеринбургская прокуратура прислала отписку; на большее я и не рассчитывал. Что вы думаете, я их пробил? Нет, рассказы и до сих пор не прочтены. А поверить Белякову (какой-то его материал в «Знамени»), так он грудью ляжет за талантливых людей. Вот он я, Сергей Беляков, вот он, я. Ложитесь грудью на рельсы, защищайте меня. Нет, они там со своим главным редактором и прямых обязанностей не хотят исполнять.
В.П.Иванов, Книготорговый бюллетень. Этого чиновника не помню.
Г.А.Митин, Литературный перекресток. Прислал отписку (сейчас найду), вот: нет, не нашел. А, так он же просто не ответил, а когда ты ему звонил, - увещевал и говорил про трудности. Надо будет еще позвонить, потому что стихи-то пропали, считай, а я этого не люблю – когда не ясно, каков конечный результат.
Г.Беликов, ЛГ. Ну вот, свихнуться можно, почти однофамилец того. Я прислал им в «12 стульев» сатирическое «Руководство для начинающих рецензентов», но он 25 сентября 1989 г. в ответ отшутился, №54685. В «ЛитГазете» бедного Ивина хоть и печатали чаще, чем в других местах, но всё с прикладной журналистикой. Нет, чтобы дать стихи или прозу, как у других.
Ю.МЕЛЬНИКОВ, Наш современник. Отписка датирована 16 мая 1975 года. И тоже стих. «Полуденный зной» раскритикован: я в нем призывал гром и молнию, чтобы атмосфера очистилась в жару. Опасная метафора. Так что старый коммунист и, к тому же, кажется, еврей обрушился на 20-летнего дурака со всей яростью.
В.ОБОТУРОВ, + Вологда. Не любили меня коммунисты, выпускники ВПШ. Этот был самый первый мой критик: сидел на жопе в «Вологодском комсомольце» и третировал сельских графоманов. И потом третировал. И вплоть до смерти. Товарищи мои удостаивались отдельных книжек, фотографий и статей о творчестве, а я – ни-ни. Что скажет партия? «Даже старый дом не вызывает у Ивина умиления, а ведь это жизнь поколений!» 1 июня 1971 года, вот когда он мне отказал! Еще Рубцов был жив. Я ведь тогда не собирался быть пророком, но, встретив столь стойкий отпор, почему не захотеть стать?
С.М.Луконин, Очаг. Когда этот «Очаг» уже потухал в здании «Комсомольской правды», я искал там напечататься, но очередной писательский сынок, как и все они, говорил только хорошие слова и кормил обещаниями. Обещаний не сдержал.
А.Рубашкин, Звезда. 13 апреля 1976 г. и жирный штемпель «Звезды». Я потом цитировал эту его рецензию в одном из ранних своих рассказов («Роман в письмах»).
И.С.Уханов, Молодая гвардия. Этот не соблаговолил ответить письменно, но, похоже, потому, что я сам к нему приходил. Общее впечатление от журнала (а тогда еще там заправлял Анатолий Иванов) – тяжеловесного, запущенного, абсолютно бескультурного и нечитабельного. Может, евреи и правы, перенося черты боевитых и неумных русских на всю нацию, потому что сговориться с такими умному человеку (а особенно просвещенному) точно нельзя: это конда, кремни.
Л.Н.Лысова, + Школа-Пресс. Все-таки хотелось пристроить хотя бы «Бальзака», потому что он и прикладное значение имеет, но педагогические издательства не умнее художественных. Лысова (кажется, издательство находилось где-то на Цветном бульваре) щебетала много, без толку и с большим гонором, и, если мне память не изменяет, внешне была дама симпатичная, - но расстались мы врагами. Почему я разговаривал с ней всегда на ходу, в коридорах и на улице – это надо бы проанализировать.
В.Харчев, Работница. 15.8.1980 г. отнесся в целом внимательно, и хвалил, и писал (как начинающему), что стоит продолжать (а у меня уже на солидный том стихов), и о Хайяме что-то твердил, но ведь лучше бы он сначала уговорил свою главную редакторшу опубликовать хоть стишок, чем безответственные авансы-то выдавать. Так что вот так. Интересно, в журнале «Асбест и цемент» меня могли бы приветить?
Н.К.Попова, Центрполиграф. Как оказалось впоследствии, по сведениям Вологодского землячества, Н.К.Попова человек вологодский и, к тому же, сестра П.Рожновой. Помню, что это издательство давало (вместе с «Вагриусом») заработок: я пытался перевести роман Сандры Браун «Железная леди» (не о Тэтчер) и заново перевел роман «Великолепная Фейт» Лесли Уоллера: что-то там о принцессе Монако. Они у меня работу приняли, даже заплатили, но в результате
А.Костанян, + Вагриус. – в результате я разозлился на обоих. Потому что их переводное чтиво, по моему глубокому убеждению, не стоило и одной моей страницы в таких романах, как «Квипрокво» или Бракосочетание в Логатове», «Исчезновение» и «Пособие для умалишенных». Но оба эти богатые издательства упорно гнали Джесси Смит, Ленору Стил или, черт ее дери, Барбару Картленд и совали мне под нос как образец высокой прозы. И я ходил к ним, побирался: там выклянчу редактуру, там переводы (помню фантаста П. Андерсона несусветную лабуду – правил перевод, сверяясь с оригиналом, и смеялся, что есть профессиональные переводчики, которые владеют английским хуже меня). И еще меня злило, что кресло для клиентов у Костаняна было расшатанное и гораздо ниже его собственного, так что он взирал сверху, как Будда.