С прибоем на берег
Шрифт:
– Не надо, Юрко, - остановил его Федор, - я все понимаю…
Шурша брезентовой накидкой, к командирскому бэтээру подошел старший лейтенант Еськов.
– Условия все больше приближаются к боевым,- стряхивая с накидки воду, сказал он.- Я сейчас беседовал с новичками. Не чувствуется, чтобы робели. Думаю, опытные ребята поддержат их в трудную минуту.
– Да, молодым сегодня предстоит соленая купель.
– «Бензобак!» - голосом Ермоленко заговорила ультракоротковолновая станция.
– Я - «Канистра». Как меня слышите? Прием.
– Слышу вас отлично, - ответил в микрофон
– Заправка будет у колонки номер два. Как поняли меня?
– Вас понял. Заправка у второй колонки, - ответил Русаков и доложил посреднику: - Посадку будем производить по запасному варианту, товарищ майор.
Не прошло и двух суток, а Русаков успел привыкнуть к своей безмолвной «тени». Хотя посредник ни разу не вмешался в его действия, Юрий прекрасно понимал, что оценка действий будет зависеть от доклада майора командованию.
Спустя полчаса колонна двинулась к побережью. Дождь немного утихомирился, превратясь в занудливый моросуп. Под колесами бронетранспортеров и танковыми траками шипела раскисшая дорога.
– Укладываемся в график?
– спросил Юрия замполит.
– Пока идем с небольшим опережением.
– Примите вводную, товарищ гвардии лейтенант, - вклинился в их разговор посредник.
– Вышла из строя машина со стрелковым боезапасом.
«Вот и первая палка в колеса», - с досадой подумал Юрий, давая сигнал остановки.
– Прошу уточнить характер поломки, - обратился он к майору.
– Пробит масляный картер.
– Ясно. Передать по дистанции: гвардии сержанту Тимофееву взять «четверку» на буксир!
Возле берега колонну встретили Ермоленко и командир сил высадки - старший группы десантных кораблей.
Юрий подошел к командиру с докладом.
– Условно неисправна одна из боевых машин, - сообщил он.
– Будем заводить в твиндек на буксире и на переходе вводить в строй.
– Может, лучше оставить ее на берегу?
– предложил капитан третьего ранга.
– Сильный накат. Аппарели ходят ходуном.
– В таком случае я отменяю вводную, - заявил посредник.
– Поблажки нам не нужны, товарищ майор, - набычился Юрий.
– На войне как на войне!
Возле уреза воды темнели силуэты десантных кораблей. Открытые зевы носовых ворот были освещены синими лампами.
– Посадочные колеи накатаны, - доложил Ермоленко.
– Только при въезде на аппарель надо глядеть в оба, сильно дергает.
– Файзулаев, сможете завести на буксире «четверку»?
– Так точно, товарищ гвардии лейтенант!
– живо откликнулся старший матрос. Только на днях он получил первую лычку на погоны и очень ею гордился.
Затаив дыхание, Юрий наблюдал за тем, как задним ходом медленно подходила спарка машин к пошатывающемуся па прибойной волне кораблю, и в душе уже корил себя за глупую гордыню. Чего проще было принять отступную посредника? Другие на его месте не постеснялись бы это сделать..
Передняя машина уже вкатилась на ребристую палубу аппарели, и тут Юрий заметил, что задняя идет с большим перекосом. Он хотел было крикнуть, остановить Файзулаева, но мотор бэтээра уже победно рокотал, резонируя в пустом корабельном трюме.
«Молодцом!» - мысленно похвалил
Один за другим скрывались в темных корабельных чревах бронетранспортеры, следом за ними стали пятиться по колее приземистые плавающие танки. А из твиндеков уже доносились перезвоны цепных стопоров и глухие удары кувалд. Технику закрепляли на палубах по-походному.
В проталинку между облаками неожиданно вынырнула полная луна, залив побережье блеклым, словно неоновым, светом. Стали видны выгнутые горбатыми чудовищами дюны, таинственно синеющий лес и серые громады кораблей, покачивающих тонкими крестами мачт.
ГЛАВА 16
Дополнение к анкете Русакова
В Ишим Юрий возвратился веселым солнечным утром. Не стал ждать автобуса, решил пройтись пешком от привокзальной площади до своего дома по зеленому проспекту Карла Маркса. Постоял чуток на углу улицы Одоевского, припомнил, что названа она не без участия школьного исторического кружка. Долго они с Леней Огневым трудились над проектом письма в горисполком. Предлагали еще улочку Болотную переименовать в улицу Григория Мачтета, но, видимо, городское руководство не впечатлила эта историческая личность.
За месячное отсутствие Юрия вокруг ничего не изменилось. Как обычно, торопились куда-то редкие прохожие, и никто из них не подозревал, что навстречу им идет с чемоданчиком совершенно новый гражданин. Уезжал из родного города Юрий Валерианович Вельяминов, а вернулся назад Юрий Егорович Русаков.
Дома он никого не застал, но не успел даже помыться и переодеться с дороги, как зазвонил телефон.
– Ты, Юрик?
– спросила мать, и на него обрушился из трубки поток упреков: - Куда же ты запропастился? Разве можно так вот, ничего не сообщить, сесть и уехать невесть куда? Мы уже телефонный разговор заказывали с Бартеньевкой, переволновались с отцом до смерти…
– Потом все объясню, мама. А беспокоились вы напрасно: я же взрослый человек.
– Для нас ты всегда будешь ребенком. Отцу не звонил? Я ему сейчас сообщу. Перекусил? Бери все, что есть в холодильнике. Я закончу прием и прибегу.
Пообедав холодной курицей, Юрий достал из секретера картонную коробку. В ней хранились документы. Стопочкой были сложены дипломы матери и отчима, орденские книжки, похвальные листы Юрия за все классы, начиная с первого. В самом низу лежало то, что он искал,- его метрическое свидетельство. Он подержал в руках зеленую книжицу с вытесненным государственным гербом, раскрыл, примяв немного сгиб. Внимательно начал читать:
Фамилия - Вельяминов, имя - Юрий, отчество - Валерианович.
Родился 11 апреля 1952 года.
Родители:
отец - Вельяминов Валериан Дмитриевич,
мать - Русских Лидия Сергеевна.
Ага, вот он секрет: дата оформления -2 ноября 1953 года!
Как это он раньше не заметил и не задумался над этим временным несоответствием? А считал себя очень наблюдательным человеком…
На лестничной площадке послышались шаги, щелкнул английский замок: это мать открывала дверь своим ключом.