Садовник
Шрифт:
Настоящий потомственный барон, живущий в хрущевской пятиэтажке, готовит на газовой плите лечебный бальзам от боли в ногах и бесплатно раздает его желающим. Он всегда готов приютить у себя талантливого человека с любого конца страны, приехавшего показаться столичным профессионалам. Он устраивает музыкальные вечера, дни рождения поэтов. Он так популярен, что стал героем пьесы. Сейчас решил сменить немецкую фамилию на русскую, чтобы русская земля, как говорит, "приняла его и была ему пухом"...
Студентка из Ливана окончила театральный институт в Москве. Уехала в Германию. Однажды ночью в московской квартире ее бывшей преподавательницы раздался телефонный звонок.
– Умоляю, прочитайте лекцию о Гёте.
– Когда, как? - спросила ошарашенная старушка.
– Сейчас. По телефону, - ответили из Германии.
– Но сейчас ночь. И по телефону дорого.
– Ваша лекция стоит дороже. Я поступаю в театр.
Старушка прочитала лекцию. Ливанку приняли в театр.
Что касается городского зверья, кошек, собак, здесь благотворительности нет конца. Ведь до сих пор в России не существует настоящей службы милосердия по отношению к животным. У меня на глазах в очень важном учреждении живут семь лет две бездомные собаки. Каждое новое начальство пытается их изничтожить. Но отступает, увидев, как очередной пенсионер тащит в конуру собаки на зиму одеяло или кастрюлю с похлебкой.
Случилось так, что многие гуманитарные ниши нынешней жизни пустуют. Скажите, кому споет сегодня, если он не Дмитрий Хворостовский, рядовой хороший певец? Пустому залу? Кто пойдет слушать хор духовных песнопений, состоящий из старых людей и руководимый юношей и девушкой? Ведь это все необходимое, как воздух, повседневное культурное пространство. И чтобы оно не исчезало в разрушенной, обедневшей стране, его латает пенсионер. Он сидит в консерватории, он слушает Бортнянского, Березовского, Хандошкина, Веделя. Он отправляется на выставку Сергея Андрияки. И вот уже вся Москва говорит о художнике и едет смотреть его картины. Это элита склонна создавать только себе и для себя славу. Пенсионер занят бескорыстной духовной благотворительностью, черпая, конечно, не из нищенской пенсии, а из необъятной, все еще не уставшей души.
Я видела, как пенсионеры пытались спасти мастерскую скульптора Николая Томского. Его мастерская была на Спиридоновке, в самом заповедном уголке Москвы. Белое небольшое здание в стиле позднего псевдоклассицизма под стеклянной крышей. У входа не случайно, не просто так посаженные симметрично два дерева - липа и клен, огражденные низкой ажурной решеткой. Здесь же лежали глыбы гранита и мрамора - своеобразный "сад камней". Я тебе напомню работы Томского, кстати, лауреата Ленинской премии и президента Академии художеств СССР. Он создал памятник Кутузову у Бородинской панорамы, Ломоносову у Московского университета, который ты когда-то заканчивал, Гоголю на Гоголевском бульваре, адмиралу Нахимову. Его портрет Сергея Кирова вошел во все учебники в России и за рубежом. Конечно, целая галерея памятников Ленину. Он был человеком своего времени, героев своих искал в нем. И любой социальный заказ был овеян его вдохновением. Когда Томский умер, Третьяковка решила в его мастерской открыть музей с учебными студиями для студентов. Но грянула перестройка. У Третьяковки не было денег на открытие музея, у семьи скульптора - на аренду мастерской. Кое-что из работ увезла дочь, кое-что взяла Третьяковка и Военно-политическая академия, рабочие инструменты скульптора забрали преподаватели и студенты школы им. Н.Томского. Остальное осталось в мастерской. И когда в один из дней открыли дверь - зрелище предстало ужасное. Сто квадратных метров были превращены в руины. Работы сбрасывали с верхних стеллажей, на полу, видимо, их били ногами, бутылками, железом. Уродовали изощренно: Ломоносову оторвали голову, Гоголю разбили нос, в дикой разнузданности крошили скульптуру курчавого мальчика - маленького Ленина. Дочь Томского в ужасе от садизма и зверства плакала и говорила, что лучше бы она сама уничтожила работы отца. Вскоре пошел слух, что мастерскую снесут, ибо куплена земля под чей-то дом. Крестами отмечали деревья для вырубки. Вот тут-то появилась фигурка пенсионера. Москвич Сергей Александров дневал и ночевал в холодном здании, назвав его "музеем вандализма". Думаю, ни в одной стране не было такого музея! Только в сумасшедшей России. И все же мастерскую не спасли. Сейчас здесь пустырь. Правда, старики спасли деревья.
Как видишь, мой американский садовник, - мы оба заняты: ты растишь за океаном зелень и цветы, я на другом берегу океана их охраняю. "От кого?" спрошу тебя.
Нейсон у русской няни
Раз уж я в новой жизни садовник - начну с садовнических утех. Хотя эта запись о другом. В часе-полтора езды от Бостона есть фермы: животноводческие, земледельческие и производящие фрукты. Хозяева, уловив тягу горожан к природе, приглашают их с маленькими детьми в гости. На каждой ферме есть загоны и сараи с коровами, овцами и птицами. Их можно погладить, совершить прогулку в телеге, запряженной лошадью, или на платформе за трактором. Стоит копейки, но для горожан и детей - целое событие. Осенью садоводческие фермы приглашают горожан на уборку фруктов. Приезжаешь, покупаешь за три-десять долларов (в зависимости от величины и предполагаемого содержимого) специальный пакет или корзину (можно и несколько корзин), и тебя с чадами и домочадцами запускают в сад. А там яблоки и груши, малина и ежевика с голубикой - собирай и ешь сколько хочешь. Но с собой можешь вынести лишь фирменную корзину или пакет, которые приобрел. Обходится это гораздо дешевле, чем в магазинах, а главное - все свежее, собранное своими руками. Выгодно фермеру, потому как урожаи здесь невероятные - яблоками, грушами усыпаны не только деревья, но и земля под ними. Выгодно и приезжим. Хвост машин собирается в погожий день на ферме. Андрюша очень любит такие поездки. А еще неподалеку есть ферма, где продают домашнее мороженое, десятки сортов. Я очень люблю московское мороженое, особенно свежее, когда приезжаю в Москву, непременно иду в новый ЦУМ и покупаю сразу три стаканчика. Но при всем своем патриотизме признаю, что мороженое с фермы вполне может поспорить с московским.
А теперь о событии. В Наташином детском саду прошел выпускной вечер. Выпускался только Нейсон, все остальные Наташины питомцы уже разлетелись. Мероприятие состоялось по инициативе родителей мальчика. Они, предупредив нас за день, что собираются в гости, принесли все с собой: две зажаренные курицы, два вида очень вкусных сыров и вино. При этом Джин с сынишкой пришли заранее, чтобы помочь накрыть стол, а Берри явился позже с очень красиво подобранным и дорогим букетом. Королевой бала была, конечно же, моя Наташа.
Немного предыстории. Наташа приехала в Америку, чтобы быть просто бабушкой. Но не получилось. Юля с Брюсом купили двухсемейный дом в кредит, как здесь принято, с выплатой больших процентов в течение тридцати лет. Создалась напряженка с деньгами. Наташа бросилась на выручку и решила создать на своем первом этаже небольшой домашний детский сад, собрать в него несколько детей Андрюшиного возраста. Опыт у нее был. Когда Юле исполнилось полгода, Наташа не решилась отдать ее в Риге в чужие руки, а сидеть с ней дома не позволяла моя зарплата. Вот и пошли они вместе в детский сад: Юля воспитанницей в ясельную группу, Наташа - воспитательницей в среднюю. Проработала шесть лет, пока Юле не пришло время идти в школу, причем Наташа за компанию с коллегами окончила педагогическое училище. Юля пошла в школу, а Наташа, окончив Ленинградскую высшую профсоюзную школу культуры, стала работать в орготделе Латвийского совета по туризму.
Казалось, Америка перечеркнула всю прежнюю жизнь и прежний опыт. Оказывается, нет.
Выяснилось, что небольшие семейные садики здесь не редкость. И открыть еще один достаточно просто. При каждой мэрии существует офис для детей что-то вроде управления по работе с детскими организациями. Здесь надо заявить о своем намерении, после чего выдается пакет с разными анкетами, на которые нужно ответить желающему получить лицензию. Прежде всего надо предоставить информацию о себе. К примеру, есть ли соответствующее образование и стаж работы с детьми (кстати, родительство также в него засчитывается). Рижский диплом педагога, как оказалось, очень впечатлил не только чиновников из мэрии, но еще больше родителей. Далее нужно описать место, где предполагается разместить садик, авторскую программу и свою философию воспитания. Нужно также предоставить информацию обо всех людях, которые часто бывают на территории садика, в том числе о членах семьи - их обязательно проверят на возможность криминального прошлого. Нужны справки о состоянии здоровья, свидетельство об окончании курсов первой помощи (для этого, естественно, их сначала нужно окончить). Конечно же, без помощи Юли ответить на все эти вопросы по-английски и пройти все бюрократические инстанции Наташа была не в состоянии.
Через две недели после подачи документов в мэрию к нам домой заявилась симпатичная дама - инспектор из офиса. И попросила показать ей первый этаж - помещение будущего садика. Особое внимание обратила на безопасность: потребовала счистить старую свинцовую краску с перил на веранде и перекрасить все заново, закрыть отопительные батареи решетками, а краны газовой плиты и розетки - специальными крышками. (Тут и мне пришлось потрудиться - решетки для батарей изготовил собственноручно, стоят до сих пор и интерьера не портят.) Инспектор проверила, достаточно ли помещений для игр и сна, есть ли игровая площадка во дворе и необходимое количество игрушек, запасной выход на случай пожарной тревоги. Об устранении замеченных недостатков предложила просто сообщить по телефону. И ожидать лицензии по почте.
Кстати, меня поначалу очень удивило доверие американских чиновников и жителей к почтовому ведомству. Потом я убедился: все документы, вплоть до самого важного в Америке - водительских прав, американцы получают таким образом. И без сбоев и потерь. Так что если мои письма теряются в дороге, можно быть уверенным: это происходит за пределами Соединенных Штатов.
После получения лицензии по всему микрорайону расклеили объявление: "Опытный лицензированный педагог со знанием русского языка принимает детей в новый домашний садик". И номер телефона.