Сальватор
Шрифт:
Он заподозрил, что тот не в своем уме.
Монах понял, что у собеседника появились сомнения в его словах.
И грустно улыбнулся.
– Нет, я не сошел с ума, – сказал он. – Не бойтесь и не сомневайтесь. Вы, человек, знакомый со всеми тайнами, должны знать, что реальность побеждает все выдумки.
– Так Конрад жив?
– Да.
– И чем же он занимается?
– Это уже не моя, а его тайна, Ваше Превосходительство.
– Чем бы он ни занимался, это должно быть великое дело. Я его знаю, у него большое сердце… А теперь скажите, как и зачем он дал вам это письмо? Чего вы хотите? Я сделаю для вас все, что смогу. Располагайте мною.
– Вы, Ваше Превосходительство, предлагаете мне располагать вами, даже не узнав, с кем говорите, не спросив, кто я такой!
– Вы человек, значит, вы мой брат. Вы священник, значит, вас послал Господь. Больше мне ничего знать не нужно.
– Да. Но я все вам сейчас расскажу сам. Возможно, что прикосновение ко мне окажется губительным для того, кто ко мне прикоснется.
– Отец мой, вспомните Сида… Святой Мартин в лохмотьях прокаженного позвал его на помощь со дна ямы: «Господин рыцарь, сжальтесь над несчастным прокаженным, упавшим в эту яму, из которой он не может выбраться! Протяните ему руку: вы ведь не рискуете заразиться, поскольку на ней надета железная перчатка». Сид слез с коня, подошел к яме и, сняв с руки железную перчатку, сказал: «С Божьей помощью я дам тебе обнаженную руку». И протянул обнаженную руку прокаженному. А тот тут же превратился в святого и повел его к вечной жизни. Вот моя рука, отец мой. Когда человек не хочет, чтобы я подвергался опасности, он не скажет мне: «Берегитесь!»
Монах не стал вытаскивать руку из своего длинного рукава.
– Ваше Превосходительство, – сказал он, – я – сын человека, чье имя вам, несомненно, известно.
– Кто же он?
– Мой отец… Сарранти, которого приговорил к смертной казни суд присяжных департамента Сена.
Посол непроизвольно отпрянул.
– Но можно быть приговоренным к смерти и невиновным.
– За ограбление и убийство! – прошептал посол.
– Вспомните Каласа, вспомните Лезюрка. И не будьте так суровы, или скорее не будьте более недоверчивы, чем король Карл X.
– Король Карл X?
– Да. Когда я был у него, когда я бросился к его ногам, когда я сказал ему: «Сир, мне нужны три месяца на то, чтобы доказать, что мой отец невиновен», он ответил мне: «Я даю вам эти три месяца. Раньше этого срока ни один волос не упадет с головы вашего отца». И я ушел. Теперь я здесь, перед вами, Ваше Превосходительство, и я вам говорю: «Клянусь клятвой братства, святостью моих одеяний, кровью Господа нашего Иисуса Христа, за нас пролитой, что мой отец невиновен и что доказательства его невиновности находятся здесь».
И монах ударил себя в грудь.
– У вас там, у сердца, есть доказательство невиновности вашего отца и вы никому не предъявили его! – воскликнул поэт.
Монах покачал головой.
– Я не могу этого сделать, – сказал он.
– Но что же вам мешает?
– Мой долг, мои одежды. На губы мои наложена рукой судьбы железная печать тайны исповеди.
– Но в таком случае надо пойти к святому отцу, надо встретиться с главой Ватикана, надо обратиться к Его Святейшеству Льву XII. Святой Петр, наследником которого он является, получил от самого Христа право связывать обязательствами и право освобождать от них.
– Э! – воскликнул молодой монах, чье лицо внезапно осветилось радостью. – Именно за этим я и пришел в Рим. Именно поэтому я и нахожусь сейчас здесь, перед вами, в этом дворце. Я ведь уже сказал: целых восемь дней передо мной возникают многочисленные препятствия. Меня отказываются принять в Ватикане, а время идет. Над головой моего отца уже занесен топор палача. И с каждой минутой он опускается все ниже. Его смерти желают влиятельные враги! Я дал слово, что обращусь за помощью к Вашему Превосходительству только в случае крайней нужды, и такой момент настал. Я здесь, припадаю к вашим ногам, как до этого стоял на коленях перед королем, которого вы здесь представляете. И прошу вас сделать так, чтобы я как можно скорее увиделся с Его Святейшеством. Иначе, вы меня понимаете? Как бы скоро я ни проделал обратный путь, я прибуду в Париж слишком поздно!
– Через полчаса, брат мой, вы получите возможность припасть к ногам Его Святейшества.
Посол позвонил.
В комнате появился лакей.
– Скажите, чтобы заложили мою карету, – сказал посол, – и пусть кто-нибудь придет ко мне, чтобы помочь мне одеться.
Затем, обернувшись к монаху, он добавил:
– Я сейчас надену мой посольский мундир. Подождите меня, отец мой, в вашей боевой одежде.
Спустя десять минут монах и посол, проехав по via del Passeggio, переехали мост Святого Ангела и покатили по площади Святого Петра.
Глава XCII
Наследник Святого Петра
Лев XII – Аннибал делла Дженга, – родившийся близ Сполета 17 августа 1760 года, был избран папой римским 28 сентября 1823 года и занимал папский трон уже около пяти лет.
Таким образом, ко дню нашей с ним встречи он был уже шестидесятивосьмилетним высоким и худым стариком с печальным и одновременно безмятежным лицом. Он сидел обычно в своем бедно обставленном, почти без мебели, кабинете, жил один со своим верным приятелем котом и питался кукурузной кашей. Зная, что неизлечимо болен, он встречал смерть с покорностью, граничившей с радостью. После того как он двадцать два раза был на грани смерти, папа римский был готов, по примеру папы Бенедикта XIII, положить в постель свой гроб.
Аннибал делла Дженга был избран папой римским благодаря ходатайству его коллеги кардинала Североли, который, будучи отстранен от папского престола вследствие исключения Австрии, указал на него как на своего наследника.
В тот момент, когда голоса тридцати четырех кардиналов сделали его папой римским и кардиналы, только что возведшие его на святой престол, приносили ему свои поздравления, он поднял низ своего пурпурного одеяния и показал избирателям свои распухшие ноги:
– Как, – воскликнул он, – вы можете предположить, что я соглашусь взвалить на свои плечи ношу, которую вы хотите мне навязать? Она слишком тяжела для меня. Что станется с Церковью в это смутное время, когда руководство ею будет поручено такому папе римскому, калеке и уже дышащему на ладан?
Но именно потому, что он был калекой и уже дышал на ладан, он и был избран папой Львом XII.
Ведь нового папу римского для того и избирают, чтобы он как можно скорее умер. И ни один из двухсот пятидесяти четырех наследников святого Петра не дожил до возраста князя апостолов, то есть не просидел на святом троне более двадцати пяти лет.
Non videbis annos Petri! [16] Такова поговорка, или скорее предсказание, которым встречают избрание каждого нового папы римского.
16
«Non videbis annos Petri!» (лат.) – «Ты не увидишь лет Петра!» (Прим. изд.)