Сальватор
Шрифт:
– Значит, мсье, вы клянетесь мне?..
– Нет, принцесса, я вам ни в чем не клянусь. Клятвы дают только те, кто хочет их нарушить. Я хочу, чтобы вы полностью доверились мне. Хотите остаться в парке и присутствовать при нашей беседе? Ладно! Можете присутствовать, но издали. Вы понимаете, как я буду выглядеть в присутствии вас и этого юноши. Укутайтесь-ка получше в вашу шубку, чтобы не простудиться, и встаньте вон там, за кустом. Ждать нам осталось совсем недолго: сейчас ровно десять. Если точность – вежливость королей, то она должна быть добродетелью влюбленных.
И с этими словами граф отвел принцессу за кусты, росшие слева от калитки. Туда, где Сальватор увидел ее сразу же, войдя в парк. А сам начал прогуливаться за кустами справа до того момента, когда заметил того, кого он принял за Петрюса. И тогда он спрятался за ствол платана.
Принцесса, увидев издали этот маневр и смутно догадываясь о том, что он означает, быстро вышла из-за куста и устремилась по аллее навстречу Сальватору.
Когда ей до него оставалось сделать шагов десять, раздался выстрел.
Принцесса громко вскрикнула и упала на снег.
Пуля, пущенная графом, ударила Сальватора в грудь. Послышался звон металла.
Сальватор остался на ногах, словно пуля прошла от него в десятке метров.
Дело в том, что она попала в самый центр его бляхи, указывающей на его принадлежность к гильдии комиссионеров.
– Вот уж, действительно, я выбрал хорошую профессию, – сказал он, беря на мушку едва заметного в темноте графа, вытянувшего в этот момент руку для того, чтобы разрядить свой второй пистолет.
Прогремел выстрел, и граф рухнул на землю. Сальватор, увидев, что противник упал, сунул пистолет в карман и направился туда, где лежала принцесса, со словами:
– Судя по тому, как он упал, граф некоторое время не будет нам мешать. Принцесса, – обратился он вполголоса к Регине, приподняв голову потерявшей сознание женщины, – принцесса, очнитесь!
Но принцесса его не слышала.
Тогда он взял пригоршню снега и потер Регине виски. Медленно приходя в сознание, она открыла глаза и, грустно взглянув на Сальватора, спросила:
– Что произошло?
– Ничего, – ответил молодой человек. – Во всяком случае, ничего такого, что могло бы вас огорчить.
– А этот выстрел? – спросила Регина, с тревогой глядя на Сальватора, чтобы убедиться в том, что он не ранен.
– Этот выстрел – ответил тот, – был произведен в меня человеком, который прятался за деревом. Но он в меня не попал.
– Это был граф, – живо произнесла Регина, вставая, опираясь на руку своего спасителя.
– Я не был уверен в этом.
– Это был он, – повторила принцесса.
– Тогда мне его жаль, – сказал Сальватор. – Я тоже стрелял в него, а у него вряд ли есть бляха комиссионера, которая могла бы его защитить.
– Вы убили графа? – испуганно спросила Регина.
– Не знаю, – ответил Сальватор. – Но уверен в том, что попал в него, поскольку видел, как он упал на газон. Если позволите, принцесса, я пойду посмотрю, что с ним.
И Сальватор быстро зашагал по аллее, в конце которой упал на землю граф Рапт.
Сначала он увидел его лицо: обычно белое, оно стало уже смертельно-бледным. То ли потому, что он был мертв, то ли из-за тусклого света луны. Весь снег вокруг него был пропитан кровью.
Подойдя, Сальватор склонился над графом. Не слыша звуков его дыхания, он приложил руку к груди. Граф не дышал: пуля пробила ему сердце!
– Господь, прими его душу! – сказал он философски и выпрямился.
Вернувшись к принцессе, он коротко сообщил:
– Он мертв!
Регина опустила голову.
В этот момент между ними, словно из-под земли, вырос высокого роста человек. Скрестив руки на груди, он, пристально глядя на комиссионера и на молодую женщину, сурово спросил:
– Что здесь происходит?
– Отец! – вскричала принцесса, испуганная его внезапным появлением.
– Господин маршал! – произнес Сальватор с поклоном.
Действительно, это был маршал де Ламот-Удан.
Всю предыдущую ночь никто в доме не сомкнул глаз.
Даже два выстрела, раздавшиеся почти рядом с домом, не смогли разбудить смертельно уставших слуг.
В доме не спал один только маршал.
Услышав эти два выстрела, он вздрогнул и устремился в парк, откуда, по его мнению, они донеслись.
И с удивлением увидел в такой час и в такой холод принцессу Регину наедине с комиссионером.
Свое удивление увиденным он смог выразить только этими словами:
– Что здесь происходит?
Принцесса молчала.
Сальватор шагнул к маршалу и, поклонившись во второй раз, сказал:
– Если господин маршал пожелает выслушать меня, я объясню, что только что произошло.
– Говорите, мсье, – сурово произнес маршал. – Хотя я спрашиваю не вас и мне по меньшей мере странно видеть вас в моем саду в такой час с госпожой принцессой.
– Отец, – воскликнула молодая женщина, – сейчас вы все узнаете. Но прошу вас прежде поверить, что не произошло ничего, что заставило бы вас краснеть.
– Говорите же кто-нибудь, – сказал господин де Ламот-Удан.
– С вашего разрешения, господин маршал, я позволю себе объяснить вам все.
– Хорошо, мсье, – сказал маршал, – но поторопитесь. А вначале позвольте мне узнать, с кем я имею честь говорить.
– Мое имя Конрад де Вальженез.
– Вы?.. – воскликнул господин де Ламот-Удан, уставившись на молодого человека.
– Да, господин маршал, – ответил Сальватор.
– В такой одежде? – спросил господин де Ламот-Удан, разглядывая куртку и бархатные штаны комиссионера.