Семейные обязательства

Келин Алексей

– Кота?
– жалобно улыбнулась Элиза.

– Да. Собаки берут след, коты видят колдовство. Получить такого помощника очень сложно, зато они не ошибаются.

– Коты Святого Официума, - кивнула Элиза.
– Да, я помню... Вы подбираете бездомных котят. Некоторые из них становятся служителями, остальных вы продаете на благотворительных аукционах за громадные деньги. Говорят, такой котик спасает от сглаза?

– Еще от тоски и одиночества, как любой домашний любимец, - улыбнулся отец Георгий.

Через

несколько минут в кабинет важно зашел уже знакомый Элизе серый мохнатый кот. Он покружил возле гостьи, с интересом обнюхал подол юбки и дернул ухом. Оперся передними лапками на колено сидящей Элизы, заглянул ей в глаза и запрыгнул на руки. Тревожно мяукнул, потоптался, лизнул Элизу в щеку. Снова мяукнул, обернувшись к охранителю, как будто звал своего человека - чего стоишь столбом, тут помощь нужна!

Отец Георгий грустно вздохнул.

– Он вас жалеет. Это проклятие, Елизавета Павловна. Хорошо, что вы пришли.

– Проклятие, - эхом повторила Элиза.
– Конечно. Как иначе-то? Меня ненавидит так много людей... Но вы ведь поможете? Отчитаете, проведете экзорцизм... или что тут нужно?

Отец Георгий сел в кресло напротив. Укоризненно посмотрел на Элизу. Она встрепенулась - за что? Я ведь жертва, это меня прокляли?!

– Елизавета Павловна, где вы получили образование?
– поинтересовался провинциал-охранитель.

– В монастыре... Школа святой Маргариты, для благородных девиц. А при чем здесь это?!

– Вам ведь наверняка преподавали Закон Божий?
– терпеливо спросил охранитель.

– Конечно. Но почему вы спрашиваете?
– в голосе Элизы звенели слезы от непонимания и несправедливой обиды.

– Потому что двойка вам по этому предмету, госпожа Лунина. Даже кол. Будь я вашим учителем - оставил бы после уроков зубрить псалмы.

– Что?! Ай!
– Элиза хотела вскочить, но кот у нее на коленях угрожающе рыкнул и выпустил длинные острые когти.

– Подсказка, - ласково, как ребенку, сказал ей отец Георгий.
– Двадцать второй псалом.

– Господь Пастырь мой, - чуть слышно вспомнила Элиза, - я ни в чем не буду нуждаться...
– Она всхлипнула и продолжила уже тверже: - Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим,подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего...
– Элиза чуть запнулась.

Отец Георгий сделал ободряющий жест рукой. Элиза выпрямилась и звонко закончила:

– Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня!

Охранитель кивнул.

– Теперь понимаете?

– Не совсем. Чувствую, но словами описать не смогу.

– М-да, - протянул охранитель.
– Нужно будет изменить школьную программу. Хорошо, объясню попросту. Проклятие действует только тогда, когда вы ему позволяете. Проще говоря - проклясть можно только самого себя.

– А как же... Колдуны? Ведьмы, некроманты?!
– вскинулась Элиза.

– А никак, - отрезал Охранитель.
– Колдун может что-то сделать с телом человека, но не с душой. Вылечить, обжечь, залить дождем, укусить или заразить какой-нибудь болезнью - это они могут. Душа - только ваша. Вы можете впустить в нее что-то по собственному желанию, решению или слабости. Кто-то может пожелать вам плохого, но это только его мысли, его грех и его проблема. Если вы допускаете проклятие, если верите в него - оно к вам пристанет. Если нет, если душа ваша полна Господом - Он защитит. Не убоитесь зла, пройдя долиной смертной тени. Так яснее?

– Почти. Значит, я сама виновата?

– Почему все так любят искать виноватых?
– вздохнул отец Георгий.
– Нет, дитя. Вы не виноваты. Вы измучены горем и очень устали.

Элиза только сейчас поняла, что плачет. Слезы сами собой текут по щекам, капают на кота - тот недовольно дергает мохнатым ухом, но не спрыгивает с ее колен.

– И все-таки я... проклята, - всхлипнула она.
– И виновата. Значит, Пьер действительно погиб из-за меня? Сначала лошадь эта взбесившаяся, его чуть каретой не сбило, потом глупая дуэль...

– Лошадь?
– изумленно переспросил отец Георгий.

Он сохранял профессиональное спокойствие, утешал Элизу, ловил обрывки важной информации в ее рыданиях, а в голове билось страшное: "Еще одна свеча в моей сумке. Я осторожничал, и мальчишка погиб. Еще одна свеча...".

– Ваше преосвященство...
– Элиза попыталась взять себя в руки. Вытерла слезы платком и выпрямилась в кресле.
– Вряд ли это связано, но... Пьеру прислали какие-то сведения о церковной благотворительности. Я не хочу отдавать их кавалергардам, не знаю, почему, но - не хочу. Может быть, вы разберетесь?

Элиза достала конверт, вынула из него бумагу о платежах Елизавете Луниной, а остальное протянула отцу Георгию. Он мельком глянул на основания платежей, на адресатов и суммы.

Все сходилось.

Самым мерзким и гнусным образом из всех возможных.

– А это?
– кивнул он на изъятый Элизой документ.

– Это... Семейное, - вздохнула Элиза.
– Я не знаю, с чем связано перечисление таких огромных сумм, но я наследница тетушки. Я сама должна этим заняться.

Отец Георгий прочитал копию приказа и вернул его Элизе. Сохранять бесстрастность становилось все сложнее, но пожилой епископ справился.

Незадолго до отречения принца-колдуна на имя его возможной любовницы Елизаветы Луниной императрица начала переводить огромные суммы. В Гнездовск. Хотя принц мог уехать куда угодно - лишь бы покинуть империю. Значит, княжество... Запомним.

Теперь перед Жар-Птицей сидит незаконнорожденная дочь той Елизаветы. Тоже - Елизавета, видимо, назвали в честь матери. И ее отец...

Господи, если это - Твой ответ, то я ничего не понял. Кроме того, почему кавалергардский корпус с ней так носится. Единокровная сестра императора - это серьезно.