Семейные обязательства

Келин Алексей

Эрик достал из-под сидения небольшой холщовый мешок. Потрепанный, с аккуратной заплаткой, в таких небогатые хозяйки носят капусту с рынка. Секунду помедлил и развязал тесемку. В руках Эрика приглушенно блеснул железный обруч с семью зубцами.

Отец Георгий охнул.

Эрик кивнул на невысказанный вопрос и нахлобучил Железную Корону Мстислава на скованного мага - далекого потомка великого Основателя Империи, паршивую овцу в роду самодержцев, ценнейший козырь в борьбе за власть... "Жертву на заклание ради сохранения мира", - вздохнул про себя отец Георгий.

Эрик

крепко завязал под подбородком принца веревку, удерживающую корону на голове. Так заботливые мамаши привязывают детишкам теплые шапочки - чтоб не стряхнул сорванец, увлекшись игрой. Только Эрик ее затянул настолько, что оставалось только разрезать, не развяжешь.

– Так вот что ты прихватил в том налете...- ошарашенно произнес отец Георгий.
– Вот почему скрывался. Значит, Александра короновали не венцом предков... Ох ты ж..!

– Угу, - подтвердил Эрик.
– Если б меня отловили после войны, вытрясли бы все императорские цацки, а мой хладный труп похоронили с бродягами. И ведь не вывезешь это богатство никак - на нормальных дорогах таможня, а контрабандисты первые мешок и проверят. Барыня из Золотой книги просто спасением стала, в ее багаже протащили.

– Мне уже восхищаться твоей оборотистостью?
– спросил опешивший охранитель.

– Пока нет. Сейчас дам повод получше, - Эрик сложил руки на груди и снова перешел на "ты".
– Если у тебя получится сохранить трон Александру, император точно начнет тебя благодарить и награждать. Тут ты ему и передай, что я тебе помог и тоже заслужил благодарность. Пусть отзовет ищеек. А я не против продать и корону предка, и цепь, и гарнитур императрицы, и остальное. Правда, из пары брошек пришлось камушки повыковыривать - жить-то как-то надо. Но коронные драгоценности в целости.

– Передам, - только и осталось сказать отцу Георгию.

Карету ощутимо тряхнуло - они съехали с торной дороги на лесную тропку. Принц окончательно пришел в себя, подергался и затих, глядя на отца Георгия и Эрика с такой ненавистью, что епископ отвернулся.

Тяжелая парадная карета не была предназначена для поездок по лесной дороге. Весной или осенью они бы тут же застряли, но по промерзшей земле она кое-как ехала. Возница тормознул около большого, запорошенного снегом поля.

– Ваше преосвященство, - сказал он отцу Георгию, - дальше не проедем. Вам во-он туда, на заимку, за четверть часа дойдете. А мне на тракт вертаться надо.

– Спасибо, Кастусь, ты очень помог, - ответил охранитель, выбираясь из кареты.
– Езжай теперь, верни карету хозяину. За аренду заплачено, начнет требовать еще - пошли подальше. Батьке и матери кланяйся.

Эрик вытащил из кареты Казимира. Принц попытался упираться, но против бывшего егеря не совладал и понуро подчинился.

Парень-возница поклонился отцу Георгию, сел на облучок и чмокнул лошадям: "Нно! Пошли!"

Отец Георгий поправил перевязь с пистолетами и зашагал по краю поля.

Когда они почти дошли до перелеска, в том месте, где останавливалась карета, появилось несколько всадников.

– За нами, - равнодушно

отметил Эрик.

– Наддай, - прохрипел запыхавшийся охранитель, - в лес.

Принц что-то промычал и упал в снег - мол, как хотите, я тут останусь. Эрик вздернул его за шиворот, поправил корону и прошипел:

– Слышь, высочество, не выделывайся. Пристрелю.

Они шли к охотничьей заимке так быстро, как могли. Охранитель берег дыхание, мысленно поминая недобрым словом свой преклонный возраст, пристрастие к разносолам и пренебрежение тренировками ради более важных дел. Эрик почти волоком тащил принца, злобно ругаясь и подкрепляя аргументы кулаками.

Скрыться они не надеялись - всюду лежал тонкий слой январского снега. Не нужно быть следопытом, чтобы увидеть путь отчаянного бегства. Но на заимке ждали свежие лошади и местный охотник-проводник. Доскакать до незамерзающего притока Нестрижа, сесть в приготовленную лодку - и ищи ветра в поле, точнее, на реке.

Таков был изначальный план, предложенный дедом-колдуном, отцом большого семейства, спасенным когда-то охранителем Жар-Птицей от костра.

Они не успели.

Остро закололо сердце пожилого охранителя, в глазах потемнело, он тяжело осел в снег. Эрик затейтиво выматерился, попытался подхватить еще и епископа, и рухнул рядом, получив подсечку от принца.

Спустя полминуты и несколько ударов - болезненных, но не калечащих - Эрик прочувственно сообщил принцу:

– Я хотел тебя прирезать еще в карете. Ты жив только из-за него, - Эрик кивнул на пытающегося встать охранителя.
– Так что хватай свое спасение на закорки и побежали. Ах, да, у тебя руки скованы... Сейчас. Только не вздумай дергаться, мне терять нечего, навредишь епископу - ты труп.

Если бы не корона, блокирующая колдовство, принц испепелил бы Эрика взглядом. Он нарочито небрежно и не спеша поднял стонущего охранителя, согнулся под его тяжестью и медленно пошел.

– Бегом!
– велел Эрик.
– Не корчи дохляка, исследователь. Давай, левой - правой!

Принц подчинился.

Они вбежали на кажущуюся пустой поляну с охотничьим домиком. Из-за сугроба появился бородатый мужик с ружьем, одетый поверх тулупа в белый балахон, делающий его почти невидимым в заснеженном лесу.

– Мы с хвостом, - коротко бросил Эрик.

– Угу, - кивнул мужик, качнул ружьем и вернулся в свое укрытие. На избитого принца в короне на завязках, несущего отца Георгия, он даже не покосился.

Эрик кинулся в дом. Уложил епископа на скамью, ослабил на нем шарф - что еще можно сделать, бывший егерь понятия не имел. Наскоро проверил корону на принце - держится! Связал добычу и встал сбоку от окна с пистолетом.

Всадники ехали шагом. Их было около десятка - точнее не различить за деревьями. Первого смел выстрел охотника, почти сразу после него выстрелил Эрик.

Вопль, ругань, испуганное ржанье...

Минус два? Пока неясно.

Эрик осторожно глянул из окна. Всадники спешились, прячась за лошадьми. Один лежал на поляне с кровавым месивом вместо лица - охотник не промазал, а вот куда ушла его пуля?