Семейные обязательства
Шрифт:
Пока Элиза говорила, Владимир мечтательно улыбался. На словах о портрете фыркнул:
– Польстили мне потомки, ну да и бог с вами. А ты молодец, девочка. Немногие за двести лет меня сходу узнали.
Элиза улыбнулась:
– Так я не первая с вами говорю?
– Конечно, нет, - удивился Александр.
– Нас может видеть любой Лунин, хоть по крови, хоть по браку, хоть приемыш, хоть бастард... да как угодно, лишь бы принятый в род. За четыре века кого тут только не было. Выпей вина в этом склепе и плесни на пол - а там уж кто откликнется.
– Чертовщина, -
– Вот и дед твой, мой сын, так сказал, - вздохнула Елизавета, - только ты радуешься, а его передергивало от одной мысли, что рядом с ним призраки. Пытался извести, экзорциста, прости Господи, вызывал, да не заладилось что-то.
Александр хмыкнул. По выражению его лица стало понятно, и как не заладилось, и кто не заладил.
– Потому он земли забросил, а сыну велел сюда не ездить, - не глядя на Александра, закончила фразу дама.
– Как мы замок от мародеров берегли, особенно во время войны принцев - история грустная и поучительная.
– Неужели кто-то пытался разграбить?
Призраки захохотали.
– Девочка, ты из каких прекрасных мест приехала?
– ехидно поинтересовался дед.
– Это в какой святой земле крестьяне не пытаются хозяйственно растащить все, что плохо лежит? Заброшенный замок с развалившимися стенами привлекал домовитый люд, как лису курятник. Тем более, что сторож из местных. Ему тоже жить как-то надо и с соседями ссориться не хочется. Так что пришлось шугануть пару особо рьяных охотников за чужим добром. Для тебя берегли. Не лично для тебя - для главы рода. Теперь это ты.
Элизе хотелось расспросить их о многом. О своем рождении, о древних временах... Вопросы роились в голове, путались друг с другом, и Элиза решила - потом. Она не торопясь подумает и расспросит своих предков обо всём.
Сейчас главным было то, что она не одна.
У нее есть семья.
У нее есть дом.
Пусть дом - развалины, а семья - призраки, это неважно.
– Глава рода?
– с недоумением спросила Элиза, но тут же поняла, какую глупость сказала.
– Простите. Да. Я единственная, значит - глава. Хоть и бастард неизвестно от кого. Вы не знаете, кто мой отец?
– Прости, нет, - вздохнула Наталья.
– Мы знаем только то, что было на нашей земле. Лизавета так и не призналась, от кого тебя родила. Но в тебе есть что-то... еще. Не только наша, Лунинская сила.
– Было подозрение, что род Мстислава, - вздохнула Элиза.
– Нет!
– Отрезал Владимир.
– Мстиславу ты, к счастью, и близко не родня. Хотя папаша твой, похоже, был сильно не прост. Черт его знает, что с ним не так, но Лизавета нашла не просто человека или мага. Точнее не скажу, не знаю. Просто чую... Мы все, как и наши виноградники, выросли на силе предгорий. Особенно те, кто здесь родился. А в тебе есть и наше, и чужое. Сама разберешься. Главное - береги замок и земли, в них вся жизнь. Род захиреет, если снова откажется от Вейнберга.
– Ага, - пьяно хихикнула Элиза, - мы вроде как вампиры с их доменами? Или чудища с цветочками аленькими?
Со скрипом открылась дверь
– Барыня? С вами все в порядке?
– Д-да, Настя, все х-хорошо, - кое-как выговорила Элиза. Язык не слушался. Попыталась встать, но получилось плохо - нога подвернулась, и она боком упала на каменный стул. Голова сильно кружилась. Элиза снова попыталась подняться, но только неловко взмахнула рукой и нечаянно сбросила со стола пустую бутылку. Она упала с глухим стуком, чудом не разбилась и покатилась к стене.
– Вы нашли прекрасное место для того, чтобы напиться, - вздохнула Настя.
– Употребить столько вина в одно лицо, из горла, в фамильном склепе - это вы молодец. Сразу видно, благородная дама.
– Т-ты чего это? Совсем...
– Элиза попыталась устроить нахалке гневную отповедь, но поняла, что сейчас у нее не получится. Никак. Суметь бы встать.
Настя осторожно подняла ее, придерживая за талию, и повела к двери.
Предков Элиза больше не видела. То ли они решили не показываться посторонней, то ли и впрямь существовали только в ее воображении.
На всякий случай она обернулась и прошептала:
– Покойтесь с миром. Спасибо вам... родные.
Ей показалось, что в правой галерее блеснул клинок - кто-то отсалютовал новой госпоже Вейнберга.
Поднявшись по ступенькам, Элиза глубоко вздохнула, закрыла глаза и подняла лицо к низкому зимнему солнцу. Она простояла так почти минуту, дыша полной грудью и представляя, что Вейнберг - живой. Не просто земля, а душа, суть, кровь, плоть... Слова становились бессмысленными и пустыми, ведь Элиза сама была этой землей, развалинами замка, виноградником, полями, перелесками, неглубокой бурной речкой, несущей ледяную воду с гор, дорогами и лесом.
"Мой дом, - одними губами прошептала она.
– Моя земля"
Они были на полпути от церкви к замку, когда мир неуловимо изменился, Элиза почувствовала запах гари, увидела дымный чад и огонь, грозящий неминуемой смертью... И тут на них с Настей откуда-то... извне вывалились три человека.
Стонущий отец Георгий почти в беспамятстве. Поцарапанный, но бодрый Эрик, измазанный в саже, с обгоревшими волосами и подпаленным рукавом и пан Казимир, он же - принц Ульрих, одетый франтом, но почему-то избитый, с кляпом во рту и привязанной к голове короной - точной копией императорской.
От испуга и удивления Элиза мгновенно протрезвела.
Глава 22. Мертвецы и курганы
Три возгласа прозвучали одновременно.
– Получилось, мать твою через семь заборов!
– счастливо заорал Эрик.
– Мамочки!
– ахнула Элиза.
Слова Насти можно было перевести так: "Вы напугали меня внезапным появлением, но я рада вас видеть".
Элиза в недоумении крутила головой. Вот, значит, как выглядит телепортация?