Семейные обязательства
Шрифт:
В воротной арке показался сухонький старичок в потрепанной куртке. Дед держал в руках мушкет и стоял так, чтобы при малейшей опасности спрятаться за угол. Он цепко глянул на охранников и Элизу, хмыкнул каким-то своим мыслям и поинтересовался, что это за новогодний подарок к нему прикатил, да еще и с большим опозданием.
– Не бухти, старинушка, - миролюбиво прогудел Мишка, - а поздоровайся с хозяйкой. Госпожа Лунина выкупила замок своих предков.
– Вона как!
– слегка удивился дед, но ружье
– Звиняйте, барыня, не признал. Доброго вам, сталбыть, здоровьичка. Хозяйка новая - эт чудно, токма мне б на бумагу поглядеть, для порядку.
Элиза улыбнулась, подошла к нему поближе и предъявила свидетельство с печатью имперской канцелярии. Сторож аккуратно поставил мушкет у стенки, взял документ, поцарапал ногтем золотое тиснение на львиной морде напечатанного герба, пошевелил губами, разбирая каллиграфически выведенное: "Замок Вейнберг со всеми прилежащими землями и хозяйством...". Вернул ей и с достоинством поклонился.
– Добро пожаловать в Вейнберг, госпожа Лунина, - солидно произнес он. Повернулся и крикнул вверх: - Ванька! Слазь, все нормально, хозяйка приехала!
Над головой Элизы что-то прошуршало, и со второго яруса ворот спрыгнул парень лет двадцати с таким же мушкетом. Судя по всему, всё это время он держал приезжих на прицеле, оставаясь невидимым в укрытии штурмового коридора.
– Я, значит, Федор Обрезков, - представился старик-сторож, - замок Вейнберг охраняю уже, почитай, лет десять. А этот охламон - внучок мой, Иван, помощник, сталбыть. Теперь, значит, на вас работать будем, коли не погоните.
"Какая принцесса, - самокритично фыркнула про себя Элиза, - такая и встреча. Вот он, твой почетный караул".
Нужно было провернуть разом множество дел. Протопить хотя бы одну печь в замке, выбрать более-менее подходящие для жилья комнаты, нанять работников в деревне и сделать еще множество вещей. Первым делом - разгрести сугробы во дворе. Там был прокопан узкий проезд для телеги, но для широкой дорожной кареты места было маловато.
Наверное, Элизе стоило бы прислушаться к советам - сначала послать кого-нибудь подготовить замок для новой хозяйки, а уже потом приезжать самой, но что сделано, то сделано.
Как-нибудь не пропадем. Надо прямо сейчас послать в деревню за людьми. Пара мужиков быстро раскидает снег, тем временем сторож растопит печи, еду можно заказать в местной харчевне, а там и кухарка найдется...
– Э, барыня, кого нанимать-то собрались?
– удивился сторож.
– Вечереет уже, у нас рано спать ложатся. Попроситесь, значит, к священнику переночевать, не в корчму же вам идти. Гостиниц для благородных тут не водится. Ну а завтра, Бог даст, будут вам работнички.
– П-пастораль, - прошипела Элиза себе под нос.
Сторож нетактично хмыкнул.
Элиза не ответила. Достала ключи, полученные при покупке замка, и стала их перебирать, пытаясь понять, каким открывается большой навесной замок на окованной железом
Сторож посмотрел и ткнул пальцем:
– Вот ентот, барыня. С гербом.
Ключ повернулся неожиданно легко, и Элиза потянула за массивное кольцо. Тяжелая створка поддалась не сразу, пришлось дернуть посильнее. Раздался с негромкий треск, посыпались льдинки, и дверь открылась.
В лицо Элизе ударила волна запахов заброшенного дома. Смесь пыли, подгнившего дерева, каменной крошки, рассыпающихся гобеленов и еще множества вещей, которые когда-то были роскошным интерьером богатого замка, а теперь стали просто горой хлама.
Она знала, что поместье давно заброшено, но не предполагала, что все настолько плохо.
Оценщики из имперской канцелярии явно не перетрудились, составляя опись. Зафиксировали факт: "строение в предаварийном состоянии" и на этом остановились. Видимо, вполне обоснованно решили, что все ценное отсюда давным-давно вывезено владельцами в действующие резиденции, а древним развалинам досталась участь старого чердака.
Судя по старым следам на слое пыли, кто-то иногда проходил по всем помещениям башни, но не приближался ни к облезлой кабаньей голове на стене, ни к потемневшим картинам, ни к ветхим диванчикам в гостиной.
Только камином на первом этаже явно пользовались довольно часто. В нем были свежие угли, рядом на резной плитке пола лежали несколько расколотых поленьев, а к фигурной оградке была прислонена погнутая кочерга.
– Дык я это, - пояснил сторож, - как холода настали, топлю, значит, раз в три дня. Такой тут завод, много лет ужо. Шоб, значит, библиОтика не погнила. Летом-то пореже топлю, только когда дожди, а зимой часто. Дров уходит - караул. Раз в неделю цельный воз из деревни пригоняют.
– Сейчас-то дрова есть у тебя, старинушка?
– поинтересовался Мишка.
– Надо бы снова протопить.
– Есть, служивый, как не быть, у сарая свалены. Пойдем, поможешь принести.
На следующий день Элиза ожидаемо стала главной новостью для всей деревни. Она даже удостоилась упоминания в проповеди местного священника - он выражал чаяния всех жителей, что с появлением новой хозяйки замка дела пойдут намного лучше.
Элиза не стала возражать, хотя не была в этом так уверена.
Она просто любовалась на фрески в небольшой церкви, построенной во времена Мстислава и ее предка Гришко Лунки.
Жители деревни, не скрываясь, разглядывали Элизу.
После службы она обошла церковь. Это тоже - ее земля. Ее дом.
Элиза, запрокинув голову, смотрела на каменный крест на фоне тяжелых снежных облаков. Сколько лет он стоит здесь? Четыреста? Чуть меньше? Меняется небо, за ветреной зимой приходит дождливая весна, в церковь несут новорожденных - крестить, потом они приходят сюда венчаться, и отпевают их тоже здесь... Стареют пасторы, на смену им назначают новых, а крест все тот же.