Штурмовик
Шрифт:
— Прибыль за счет свежих фруктов, которые в наших землях не вырастить, — кивнул шкипер, — согласен, идея отличная. Но я всегда был ее противником.
— Почему? — удивился Аглин, медленно спускаясь по лесницы с мостика.
Следом тяжело заскрипели доски под весом Крэйма.
— Аксум непредсказуем. Постоянные склоки между представителями правящего дома вносят сумятицу в нашу работу, — пояснил шкипер. — Рушатся контракты, товар не отгружается, и есть опасность попасть в очередную местную войну. Когда начинают резаться противоборствующие стороны — влетает всем. Пятнадцать лет назад меня угораздило попасть в этот котел. Пришлось выводить корабли в море и пережидать, чем закончится война.
— Сколько
— Я пришел к берегам Аксума поздней осенью, а вернулся домой следующей зимой. Пришлось вести караван по штормовым морям. Из пяти кораблей вернулось три.
— Пираты?
— Потонули. Бывает и так.
— Ого! Не знал таких подробностей, — уважительно кивнул виконт, на мгновение взглянув на собеседника через плечо.
— Паруса на горизонте! — заорал вахтенный. — Пять силуэтов!
Крэйм Садор резко остановился и вскинул зрительную трубу, тщательно водя ею по сторонам. Губы его беззвучно шевелились, словно шкипер произносил какое-то ругательство. Возможно, так оно и было. До дарсийского порта Скайдра оставалось совсем немного, все опасные места проскочили без осложнений, даже остров Каззур остался далеко в стороне — и вот на тебе!
— Это пираты, клянусь чревом морского дьявола, — скрежетнул зубами Крэйм. — Теперь бы успеть рассмотреть штандарт головного судна.
— Зачем? — нервно передернул перчатки виконт. — Нужно приказать бомбардирам готовиться к бою. Как только пираты подойдут ближе — дадим залп из всех орудий.
— Пустое, — отмахнулся шкипер. — Ядрами не нанести смертельного урона. Корпус любого корабля выдержит три дюжины попаданий, если только шальное ядро не влетит в крюйт-камеру. Так мы только разозлим этих чертей. Не разгляжу флага!
— Да зачем он вам? — воскликнул Аглин.
— Если к нам пожаловал Лихой Плясун, или Зубастик, или, ну его к дьяволу — Дикий Кот — мы пропали. Можете сразу вскрыть себе глотку, чтобы не попасть к ним в лапы, — Крэйм на секунду отвлекся и спросил замершего за его спиной помощника. — Какая скорость?
— Увеличили до шести, кэп, но в любом случае нас нагонят через склянку, — Ферхар чуть сощурился, вглядываясь в увеличивающиеся в размерах точки. — Идут наперерез.
— Вижу, — процедил Крэйм. — Ну, что ж…. Когда-то везение заканчивается, виконт. Будем сдаваться или попытаемся отбиться?
— Сначала попытаемся уйти, — мелькнула улыбка на бледном лице Аглина. Рука в перчатке сжала эфес палаша. — Я все же дам распоряжение охране готовиться к бою.
— Ферхар! Сигнальщику приказ: приготовиться к бою. Ждать дальнейших распоряжений.
— Слушаюсь, — помощник испарился, стремясь выполнить приказ как можно быстрее.
— А «Хорнир» начинает отставать, — заметил виконт.
— Это было неизбежно, — что мог, то и ответил Крэйм.
* * *
Переливы боцманских дудок сорвали всех на палубу. Ранняя побудка, свежий ветер, плотно надувающий паруса, небольшое волнение на море необычайно бодрили и заставляли двигаться быстрее. А то затопчут любители чужого добра.
— Все-таки обнаружили зверя, — удовлетворенно заметил Малыш, толкая меня в спину, чтобы я не хлопал ушами. — Давай, шевелись. Согласно боевому расписанию — помнишь?
— Капитанский мостик, самый ад, — пробурчал я, подтягивая на себе все ремни, которые были. Под ногами блестела мокрая палуба. Шхуна увеличивала ход, торопясь за «Лаской» в кильватере, и периодически все вокруг взрывалось водными фонтанами, окатывающими борта.
Суета закончилась — началась работа. Сигнальные отбивали приказы, раздавались отрывистые команды боцмана, хлопали паруса
— Эскобето будет вести линейный бой? — удивился я.
— Нет, при сближении расстановка будет простая, — объяснил Пенек, когда как Малыш пожал плечами. — «Ласка» и «Твердыня» свяжут боем головной корабль. «Игла» возьмет на себя самого тихоходного. Там делать нечего. Раздробим их силы, и возьмем на абордаж.
— Эскобето так всегда действует?
— Только в охоте на большие караваны. А так, каждый сам волен выбирать тактику, — Пенек подозрительно посмотрел на меня. — Ты очень любопытен, Игнат. Разве ходил под парусами? Сухопутные крысы вообще не должны задавать подобные вопросы.
— Я с детства любил море, — скромно ответил я, демонстративно положив руку на рукоять кортика. — Это ведь не запрещено?
— Нагоняем! — закричал кто-то с яростным азартом. — Эскобето поднял штандарт!
Мне стало любопытно, что нарисовано на флаге головного корабля. Штандарт был темно-голубого цвета с черепами по краям. А середину украшала фигура Кракена, мерзкая клякса с длинными щупальцами, обвивающими огромный золотой сундук.
— Художник рисовал? — спросил я.
— Он всем рисует, — заметил Комар, сморщившись от лучей солнца, бивших ему прямо в глаза. Еще бы не били — чуть ли не через борт перевесился, в нетерпении колотя кулаками по дереву.
— Талант, — похвалил я неизвестного мне парня.
Я и не подозревал, насколько мне будет тяжело смотреть на разворачивающиеся события с позиции простого бойца, вынужденного смириться с невозможностью находиться на капитанском мостике, руководить предстоящим боем. Я даже не знал, какой информацией владеет Эскобето, что хочет предпринять. Обычно пираты не рискуют, когда по ним палят из всех бортовых пушек. Ограбить беззащитного купца — пожалуйста, это всегда с большим удовольствием. А налететь на зубастую дичь — сразу портится настроение и желание пропадает. Что предпримет наш командор? Мой глаз сразу определил силуэты купеческих кораблей. Флейты. Быстроходные суда, вооруженные пушками, количество которых колебалось от десяти до двадцати, в зависимости от команды бомбардиров. Экипаж около пятидесяти человек, что почти сравнимо с экипажем «Твердыни». Охрана наверняка есть. Караван идет, по всей видимости, из Аксума. Аутсайдер перегружен, отстает от своих. К нему уже устремилась «Игла», нисколько не ломая строя. «Сверчок» с «Лягушкой» тоже начали делать маневр после сигнала с головной «Ласки». Они должны были связать боем средний флейт. Нет, не уйти торговцам.
Через час с небольшим мы нагнали караван. Пусть он и делал маневр, пытаясь изменить курс на Пакчет, где на западном побережье острова базировалась Третья Эскадра дарсийского флота, но Эскобето воспользовался попутным ветром, умело меняя галсы, и вот перед нами ощетинившийся борт флейта с гордым названием «Морская лилия». Уже одно слово «лилия» говорило о принадлежности корабля к королевскому дому или к торговому роду, поставляющему товары высшей знати.
Вскоре преследователи и убегающие шли параллельным курсом, постепенно сближаясь друг с другом. Мы могли видеть напряженные лица матросов и наемников, готовящихся к нашему абордажу. На капитанском мостике стояли два человека; по их поведению нельзя было догадаться, что предпримет экипаж. Так же дело обстояло на другом корабле. Думаю, у каждого из тех, кто находился по другую сторону борта, кошки скребли на душе. Четыре пиратских судна держали на пушечном прицеле противника и могли в любой момент обрушить шквал огня.