Сильнее бури
Шрифт:
Джурабаев порой поучает его: «Вникайте в каждую мелочь, будьте внимательны к каждому посетителю». Но кто будет знать об этой его внимательности, кроме самого посетителя? И может ли он, при своей должности, тратить время на мелочи? В обкоме, в облсовете видят султанов- ские сводки, отчеты, протоколы, а не приемную Султанова, где он ублажал бы жалобщиков. Джурабаев, тот «вникает в мелочи», а вот отчетность у него бывает порой запущена, он часто ввязывается в безрассудный спор с обкомовскими работниками, и Абдуллаев недовольно морщится, когда речь заходит о Джурабаеве. Вот у кого можно поучиться
–
А Султанов знает об этом. Они с Абдуллаевым давно нашли общий язык. Это Абдуллаев предложил и Отстоял кандидатуру Султанова в председатели райисполкома…
Конечно, о работе председателя райисполкома судят не только по отчетам и докладам, в первую голову судят по конкретному положению в районе. Но дела у него в районе идут, в общем, неплохо: стараются же колхозники! Да и райком не дремлет. До сих пор в смысле хозяйственного руководства районом райком многое брал на себя, и это вполне устраивало Султанова. Ему очень не нравились разговоры о расширении прав местных Советов. Он и так проявлял немало инициативы, -когда приходилось в сводках сглаживать острые углы. Расширение прав грозило повышением ответственности, а об ответственности все- таки приятней было рассуждать, чем нести ее. Этак и должность председателя райисполкома могла потерять свою привлекательность…
Но пока она была Султанову по душе и, оберегая ее от посягательств со стороны, он сумел добиться того, что и в районе и в области о нем говорили как о заправском ораторе (а это ведь ценится в руководителях), как о человеке крайне загруженном. Если не все могли воочию убедиться, сколь он загружен, то все знали об этом. Абдуллаев, к тому же, всегда подчеркивал, что Султанов очень-исполнительный работник…
Султанов и не заметил, как блюдо с пловом опустело до дна, до выведенной на дне фамилии хозяина. Весело взглянув на тяжело отдувавшегося Кадырова, он предложил:
– Повторим, раис? Плов-то - пальчики оближешь.
Кадыров устало отвалился на подушки, подставил побагровевшее лицо легкому ветерку, насквозь продувавшему беседку:
– Погоди, товарищ Султанов… Дай отдышаться.
– А мы не спеша, полегоньку…
– Погоди. Я ведь не обедать приехал. У меня к тебе разговор.
– Вот за пловом и потолкуем. Или… Нет, давай уж сначала с делами покончим. Выкладывай, что там у тебя?
– Недовольны у нас в колхозе председателем сельсовета.
– Умурзаковой?
– Султанов усмехнулся и стукнул себя кулаком по шее.
– Вот где она у- меня сидит, ваша Умурзакова!.. Ну-ну?
– Много она о себе возомнила, вот что, - Мрачно продолжал Кадыров.
– Распоряжается в колхозе, как дома… И не видит ничего, кроме своей целины.
– Упрямый фанатизм, - определил Султанов.
– Вот-вот! Только и слышишь от нее: целина да целина1 А эта целина уже все соки из колхоза высосала! Мы так план можем сорвать!
–
– И сорвем! Буря нас так приласкала, что до сих пор не можем опомниться. Тут уж не до целины!..
– Верно, раис. Надо было весь народ мобилизовать на борьбу с последствиями бури.
– Я и мобилизовал. Да мне же за этр влетело.
– От Умурзаковой?
– От нее и от Джурабаева.
– Так… Ну-ну?
– Чтобы спасти хлопок, я снял людей со строительства поселка, отозвал с целины. В общем, принял решительные меры. Умурзакова накинулась на меня как коршун! Ты, говорит, не ^ веришь в народ. У народа, мол, хватит сил и целину поднять, и хлопок выходить!..
– Демагогия.
– Ясно, демагогия. Только мне-то от этого не легче. Умурзакова добилась-таки того, что все осталось по-старому: на полях людей не хватает, а мы развлекаемся тем, что поселок строим.
Султанов слушал Кадырова, а сам подыскивал формулировку, под которую можно было бы подвести действия Умурзаковой. Формулировки успокаивали Султанова, он верил в их силу и знал, что иная формулировка эффективней длинной цепи доказательств и обоснований: навесишь на человека ярлык, и уж не тебе, а ему придется что-то домазывать.
– Так, так… А знаешь, раис, как это называется? Самоуправством! Умурзакова возомнила себя этаким маленьким диктатором: что ей взбредет в голову, то и хорошо! А с остальными можно не считаться. Вспомни-ка, как началась эта целинная эпопея. Умурзакова даже со мной не посоветовалась, хотя подчинена непосредственно именно мне. Помчалась со своим планом к Джурабаеву! Решила через голову действовать! А что получилось? Райком принял постановление, а выполнять его поручил нам, райисполкомовцам, председателям колхозов! Это тоже штучки Умурзаковой! Она больше всех разоряется: мол, у местных Советов мало хлопот, подбавьте еще! Вот райком и поделил с нами эту обузу… М-да… Так, говоришь, сумела она настоять на своем?
– Султанов потянулся, раскинув руки, зевнул сладко и бросил с насмешливым небрежением: - Растяпы вы все, раис… Растяпы! С девчонкой сладить не можете.
– Так ведь она всем головы задурила! Народ тоже словно взбесился: вынь да положь ему целину!
– Ну, народ у нас такой, ему только дай пошуметь. Народ любит сказки… В сказках-то - все богатыри!.. Ты лучше вот что скажи: неужели нет у тебя в колхозе трезвых, рассудительных людей?
Кадыров посмотрел на Султанова с недоверчивым удивлением: тот словно догадался, с чем пожаловал к нему неурочный гость. Мысли у них, выходит, сродни друг другу… А раз так, то стесняться нечего. И Кадыров решительно отрубил:
– Эти люди и послали меня к тебе, товарищ Султанов. Допекли нас наши «активисты», лопнуло наше терпение! Не знаешь, что делать, - то ли колхоз поднимать, то ли с Умурзаковой сражаться. Эти споры только 'от работы отвлекают. Вот мы и решили… .
– Кто это «мы»?
– Не бойся, товарищ Султанов, люди все достойные. Они и посоветовали пропечатать про все махинации Умурзаковой в районной газете. А потом, может, в областной. Я вот письмо привез… Заметку, так сказать…
Кадыров расстегнул карман гимнастерки, достал аккуратно сложенный лист бумаги, протянул Султанову.