Символисты и другие. Статьи. Разыскания. Публикации
Шрифт:
В сентябре 1918 г. Яффе уехал из Москвы в родное Гродно, откуда вскоре перебрался в Вильну, где, редактируя ежедневную газету на идише, прожил около года и прошел через тяжкие испытания. [1379] На рубеже 1919–1920 гг. Яффе переселился в Палестину, обосновался в Иерусалиме. 8 января 1922 г. он писал Гершензону: «Мы здоровы. Работаем тяжело. Много забот личных и общественных. Недавно провел несколько месяцев в Европе. Заехал в Гродно – повидаться со старушкой матерью – и в Вильну. Был по делу в Германии и Англии. Жизнь там легче и привольнее, но не променял бы на нее все наши тревоги и заботы».
1379
О них он вкратце поведал в письме к Гершензону от 6 мая 1922 г.: «Во время занятия Вильны поляками и жестокого польского погрома вытащили меня с двумя товарищами из дому, обвинили в стрельбе из окна, одного из нас, писателя Вайтера, тут же расстреляли. Нас спасла случайность ‹…› ждали 6 дней расстрела. Не было надежды на спасение. Спасло нас чудо».
С той поры жизнь и литературно-общественная деятельность составителя «Еврейской Антологии» были всецело связаны с исторической родиной – Палестиной. Там его и настигла смерть – 11 марта 1948 г. в Иерусалиме, от взрыва бомбы, подложенной арабскими террористами в здание Основного фонда, председателем которого он был.
Автобиографии А. А. Кондратьева
А. А. Кондратьев скончался в Америке (в штате Нью-Йорк) в преклонном возрасте в 1967 г., на много десятилетий пережив ту негромкую и весьма локальную известность, которой пользовались его стихи и проза в 1900 – 1910-е гг. Первый шаг к воскрешению писателя из забвения предпринял два года спустя Г. П. Струве, опубликовавший довольно большую подборку писем, дававших вполне отчетливое представление о личности Кондратьева и о его жизни и деятельности в пореволюционный период. [1380] В последующие годы в России и за рубежом была продолжена публикация эпистолярного наследия Кондратьева, [1381] появились обобщающая энциклопедическая статья о писателе [1382] и сборники его поэзии и художественной прозы; [1383] наконец, вышла в свет книга о Кондратьеве В. Н. Топорова, в которой творческие опыты писателя рассматривались как последовательное воплощение «неомифологизма», чрезвычайно характерного для русской литературы, изобразительного искусства и музыки начала XX века. [1384]
1380
Струве Глеб. Александр Кондратьев по неизданным письмам // Annali. Sezione Slаva (Istituto Universitario Orientale). A cura di Leone Pacini Savoj e Nullo Minissi. XII. Napoli, 1969. P. 3 – 60. Далее указания на эту публикацию приводятся сокращенно: Струве.
1381
См.: Письма А. А. Кондратьева к Блоку / Предисловие, публикация и комментарии Р. Д. Тименчика // Литературное наследство. Т. 92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. Кн. 1. М., 1980. С. 552–562; А. Кондратьев. Письма к Амфитеатровым <1930–1932 гг.> / Публикация и подготовка текста В. Крейда // Новый журнал (Нью-Йорк). 1990. Кн. 181. С. 139–172; Кн. 182. С. 106–130; 1994. Кн. 4. С. 145–167; А. А. Кондратьев. Письма Б. А. Садовскому / Публикация, подготовка текста С. В. Шумихина; предисловие и примечания Н. А. Богомолова и С. В. Шумихина // De visu. 1994. № 1/2 (14). С. 3 – 39; Два письма А. А. Кондратьева к В. И. Иванову / Публикация Н. А. Богомолова // Новое литературное обозрение. 1994. № 10. С. 107–113 (то же – в кн.: Богомолов Н. А. Русская литература первой трети XX века: Портреты. Проблемы. Разыскания. Томск, 1999. С. 435–437).
1382
См.: Русские писатели. 1800–1917. Биографический словарь. Т. 3. М., 1994. С. 47–48 (статья Р. Д. Тименчика).
1383
Кондратьев Александр. Боги минувших времен / Вступ. статья В. П. Крейда. М.: Молодая гвардия, 2001; Кондратьев А. Сны. СПб.: Северо-Запад, 1993, 544 с. Сборнику
1384
Топоров В. Н. Неомифологизм в русской литературе начала XX века. Роман А. А. Кондратьева «На берегах Ярыни». (Eurasiatica. Vol. 16). Trento, Edizioni di Michael Yevzlin, 1990, 328 с. Далее указания на это издание приводятся сокращенно: Топоров. В библиографии А. А. Кондратьева, составленной Е. В. Глуховой (см.: Русская литература конца XIX – начала XX века. Библиографический указатель. Т. I (А – М). М., 2010. С. 754–758), дан перечень новейших статей о стихах и прозе писателя.
Монография В. Н. Топорова включает и обзор большого количества архивных документов – с пространными цитатами, – оказавшихся в поле зрения исследователя («Эпистолярное и поэтическое наследие А. А. Кондратьева (по материалам Рукописного отдела Государственной Публичной Библиотеки)»). Задача собирания и публикации рукописей, имеющих отношение к творческому пути и литературным связям Кондратьева, тем более значима, что архив писателя – безусловно, содержавший множество ценнейших документов, включая многочисленные письма к нему (А. Блока, В. Брюсова, Ф. Сологуба, И. Ф. Анненского, Б. А. Садовского, М. А. Кузмина и т. д.), мемуарные очерки и заметки Кондратьева (частично опубликованные в редчайших изданиях 1920 – 1930-х гг., частично остававшиеся в рукописи), [1385] – погиб: остался без присмотра в Ровно, занятом в 1939 г. советскими войсками. Источником сведений о Кондратьеве остаются его письма и рукописные материалы, отложившиеся в архивах других лиц.
1385
См. библиографический список публикаций, разысканных Р. Д. Тименчиком (Топоров. С. 239–240). О своей работе над литературными мемуарами Кондратьев извещал В. Я. Брюсова в письме от 17/30 мая 1919 г. (РГБ. Ф. 386. Карт. 90. Ед. хр. 11).
При этом доля «рукописного» творчества в общем объеме сочиненного Кондратьевым весьма велика. Писатель с осознанными, и рачительно охраняемыми, «архаическими» литературно-бытовыми привычками и предпочтениями, он считал насущнейшей потребностью прежде всего самовыражение и свободное общение, а не жесткие нормативы текущей и спешной литературной деятельности. В письмах он старался быть щедрым на слово и обстоятельным – явно убежденный в том, что выходящий из-под его пера эпистолярный текст не только несет в себе конкретную утилитарную информацию, сообщаемую в определенный день определенному лицу, но и исполнен более широкого историко-культурного содержания. «Замечали ли Вы, изучая писателей двадцатых и тридцатых годов, как хорошо и пространно писали они письма? – спрашивал Кондратьев Б. А. Садовского в письме от 24 марта 1915 г. – Теперь, к сожалению, времена уж не те. Литератор вместо письма перешел на открытку. Каждая написанная им и не оплаченная строка кажется ему пятиалтынным, убегающим из кармана. Не будем стараться быть современными в этом отношении». [1386]
1386
De visu. 1994. № 1/2 (14). С. 23.
Тщательность, доскональность, внимание к подробностям, присущие «рукописному» творчеству Кондратьева, отчасти объясняются и самоосознанием того места в писательской среде, которое он занимал и которое во многом сам для себя определил – всемерно отклоняясь от литературного «центра» и последовательно отдавая предпочтение литературной «периферии» (В. Н. Топоров пишет в этой связи о Кондратьеве как о человеке, занимающем «некую “среднюю” позицию, периферийную (тем не менее) по отношению к тому, что было высшими достижениями эпохи в разных ее проявлениях (литература, искусство, религия, идеи общего характера, моды, вкусы, modi vivendi и т. п.)», о сознательности этого «среднего» выбора). [1387] Характерен преобладающий интерес Кондратьева в его историко-литературных и биографических штудиях к литераторам второстепенным, «забытым» или вообще никогда не пользовавшимся широкой известностью, даже к литераторам-дилетантам (Н. Ф. Щербине, А. И. Подолинскому, Авдотье Глинке, Ф. А. Туманскому, Панкратию Сумарокову и др.): «маргинальные» фигуры из прошлого оказывались предметом особого тяготения для писателя, избравшего для себя маргинальное место в литературном настоящем. Историк литературы Кондратьев ясно осознавал, что для таких авторов, обычно обделенных вниманием потомков, наличие архивных документов и их оснащенность биографическими фактами – главное и непременное условие сохранения от окончательного забвения. Подробность, детализованность, библиографическая точность характерны для кратких автобиографий Кондратьева – в том числе и для тех, которые сосредоточены в Рукописном отделе Пушкинского Дома. [1388]
1387
Топоров. С. 190, 192.
1388
Автобиографические сведения содержатся также в письме Кондратьева к Н. А. Энгельгардту от 29 декабря 1912 г. (Топоров. С. 229–230) и в его памятной записке о своей жизни, полученной Г. П. Струве от дочери покойного писателя (Струве. С. 4).
Первая по времени составления автобиография хранится в архиве Петра Васильевича Быкова (1844–1930) – поэта, прозаика, историка литературы, библиофила, с которым Кондратьев общался на протяжении ряда лет и делился своими историко-литературными разысканиями; [1389] автобиография предназначалась для «Словаря русских писателей», составлением которого Быков занимался долгие годы, но так и не довел работу до конца. Текст приводится по автографу. [1390]
1389
9 писем Кондратьева к П. В. Быкову, хранящиеся в РНБ, отражающие в основном работу автора по исследованию биографии А. К. Толстого, охарактеризованы и частично опубликованы В. Н. Топоровым (Топоров. С. 221–226); еще 4 письма Кондратьева к Быкову хранятся в Пушкинском Доме (ИРЛИ. Ф. 273. Oп. 1. Ед. хр. 284).
1390
ИРЛИ. Ф. 273. Оп. 2. Ед. хр. 11.
Родился 11 мая 1876 г. в Петербурге. Отец был чиновником и служил в Типографии при Канцелярии Государственного Совета. Учился и кончил курс в 8-ой СПБ. гимназии, где директорами при мне были: Я. Мор, Инн. Анненский и К. В. Фохт. О всех трех я сохранил лучшие воспоминания. Любовью к античному миру я обязан Иннокентию Федоровичу Анненскому, переводившему на русский язык Эврипидовские трагедии и потом нам их читавшему. Одна из переведенных им трагедий была даже разыграна гимназистами. [1391] Я всегда питал органическое отвращение к математике (несмотря на то, что преподавателем ее был человек, которого я глубоко уважал и любил) [1392] и не ладил с грамматикой древних языков. Почти не способен к отвлеченному мышлению. В Университет поступил осенью 1897 г., по желанию отца, на Юридический Факультет. Очень жалею, что не удалось побыть на историко-филологическом. Сдал государственные экзамены весною 1902 г. и в том же году, осенью, поступил на службу в Управление Железных Дорог М<инистерства> П<утей> С<ообщения>. Стихи начал писать в старших классах гимназии, подражая товарищам, но первые, самостоятельные, попытки относятся к самому раннему детству. В юные годы, не умея еще читать, очень любил декламировать пушкинскую «Полтаву». Затем любимым моим автором стал Алексей Толстой. Первое стихотворение мое было напечатано в 1899 г. А. К. Шеллером в «Живоп<исном> Обозрении». [1393] Шеллер относился к моим первым опытам весьма снисходительно и печатал, по доброте сердечной, вещи довольно слабые, потом хотя и переделанные, но не все вошедшие в Сборник моих стихотворений. [1394] Так же снисходительно ко мне относилась и «Петерб<ургская> Жизнь», где я с того же 1899 г. стал помещать свои стихи. К 1899 г. относится и начало моего сотрудничества в журнале «Шут» (стихотворения «Из античного мира», иллюстрировавшиеся талантливым художником Як. Як. Бельзеном). [1395] Помещал свои стихи и небольшие рассказы в «России», в «Звезде» («Лебеди Аполлона»), [1396] в «Детском Отдыхе», в «Новой Иллюстрации» (приложение к «Бирж<евым> Ведомостям»), «Севере», «Почтальоне» (мифологическая повесть «Пирифой»), [1397] «Беседе», в «Слове», в «Литературно-Художественном Сборнике студентов СПб. Университета» (издан в 1903 г. под редакцией приват-доцента Б. В. Никольского). [1398] Сотрудничал в «Новом Пути» (между прочим рассказ «Белый Козел» и «Материалы к биографии Алексея Толстого»), [1399] вальманахах «Гриф» (рассказ «Иксион»). [1400] Из ненапечатанных вещей упомяну повесть «Фамирид» [1401] и заканчиваемый в настоящее время роман «Сатиресса». [1402]
Сборник, в котором я поместил большую часть напечатанных и несколько не напечатанных стихотворений, выпущен мною в мае 1903 г. и встречен критикой, за немногими исключениями, сочувственно. Наиболее содержательными благоприятными рецензиями были П. В. Быкова («Слово», прилож<ение> к № 159 за 1905 г.) и Б. Вл. Никольского («Московск<ие> Ведом<ости>», № 149 за 1905 г. Вышла затем отдельной брошюрой под заглавием «Заколдованный Талант»). Из отрицательных рецензий следует упомянуть Вал. Брюсова («Весы» № 7, 1905 г.). [1403]
Должен, в заключение, признаться, что стихи даются мне не легко; пишу я их медленно и очень мало. Легче всего они писались в Италии, которую я посетил летом 1904 года. [1404]
Ал. Кондратьев.
9 февраля <19 >06 г.
1391
Древнегреческая трагедия «Рес» в переводе И. Ф. Анненского (см.: Рес. Трагедия, приписываемая Еврипиду. Перевел с греческого стихами и снабдил предисловием Иннокентий Анненский. СПб., 1896) была представлена на гимназической сцене 31 января и 2 февраля 1896 г. Анненский охарактеризовал постановку в позднейшей заметке ««Рес» на гимназической сцене» (Гермес. 1909. № 10 (36), 15 мая. Стб. 367–369. Подпись: И. А.) и в письме к С. Н. Сыромятникову от 7 февраля 1896 г. (см.: Лавров А. В., Тименчик Р. Д. Иннокентий Анненский в неизданных воспоминаниях // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник 1981. Л., 1983. С. 136–137; Топоров. С. 10–11, 138–139). Ср. письмо Кондратьева к В. Я. Брюсову (Новый Симеиз, 2 февраля 1917 г.): «Порой, когда я сижу среди навороченных одна на другую кучею скал, мне вспоминаются покинувшие меня в разное время друзья. Высокий худой, изысканно-небрежный в отношении внешности, Иннокентий Анненский, так поощрявший когда-то в нас, гимназистах, стремления к литературе и искусству. Он благоволил ко мне между прочим за то, что я, будучи в седьмом классе (неожиданно для него), успешно справился с трудною для других ролью в переведенной им трагедии Эврипида (Каллиопы в “Ресе”), сделав ее (так мне приходилось слышать от людей ко мне вовсе не расположенных) фокусом пьесы. В последние годы жизни своей он неоднократно бывал у меня и часто писал» (РГБ. Ф. 386. Карт. 90. Ед. хр. 11). Мемуарный очерк Кондратьева «Иннокентий Федорович Анненский», включающий и рассказ о постановке «Реса», был напечатан в варшавской газете «За свободу!» (1927. № 208. 11 сентября).
1392
Преподавателем математики в 8-й петербургской гимназии был Николай Александрович Жорж.
1393
Литературный дебют Кондратьева – стихотворение «Я иду судьбе навстречу…», напечатанное в еженедельном журнале «Живописное Обозрение», выходившем под редакцией А. К. Шеллер-Михайлова (1899. № 4. 24 января. С. 70). В том же 1899 г. в «Живописном Обозрении» были опубликованы стихотворения Кондратьева «Ионическая песня» («Словно чайки крыло…») (№ 6. 7 февраля. С. 106), «Ладья готова. Гребцы у весел…» (№ 20. 16 мая. С. 394), «Перед грозой» («Свинцовым отблеском и сталью отливая…») (№ 45. 7 ноября. С. 890), «Сафо» («Тело вдоль берега плыло…») (№ 50. 12 декабря. С. 998).
1394
Имеется в виду книга: Стихи А. К. СПб., 1905.
1395
Яков Яковлевич Бельзен (1870 – после 1919) – живописец и график, выпускник Академии художеств (1894); рисовал для журнала «Шут» (1899–1903). В журнале «Шут» было опубликовано несколько десятков стихотворений Кондратьева (большинство – под псевдонимом: Э. С.), в том числе ряд стихотворений под общим заглавием «Из античного мира» (1901. № 16. С. 9; № 20. С. 1; 1902. № 16. С. 8; № 43. С. 3; № 49. С. 3).
1396
Рассказ «Лебеди Аполлона (Осенняя сказка)» был опубликован в журнале «Звезда» в 1901 г. (№ 46. С. 6–8), вошел в книгу Кондратьева «Белый козел. Мифологические рассказы» (СПб., 1908).
1397
Повесть «Пирифой» была опубликована в журнале «Почтальон» в 1902 г. (№ 12. С. 707–741), вошла в сборник «Белый козел».
1398
Об этом сборнике см.: Блок – участник студенческого сборника / Публикация В. И. Беззубова и С. Г. Исакова // Блоковский сборник. II. Тарту, 1972. С. 325–332; Бронникова Е. Еще раз о литературном дебюте А. Блока // Вопросы литературы. 1990. № 1. С. 261–265; Иванова Е. В. Блок в Кружке изящной словесности Б. В. Никольского // Александр Блок. Исследования и материалы. Л., 1991. С. 198–212. Борис Владимирович Никольский (1870–1919) – юрист, литературный критик, поэт, латинист, общественный деятель. Кондратьев поддерживал с ним дружеские отношения и по окончании университета.
1399
Рассказ «Белый козел» был опубликован в журнале «Новый Путь» в 1903 г. (№ 10. С. 12–18), вошел в одноименный сборник Кондратьева; материалы «К биографии Алексея Толстого» – в 1904 г. (№ 1).
1400
Рассказ «Иксион (Древнегреческий миф)» был опубликован в «Альманахе «Гриф»» (М., 1904) вместе с тремя стихотворениями Кондратьева.
1401
«Фамирид (Древнегреческий миф)» был впервые опубликован в «Понедельниках газеты “Слово”» (1906. № 13. 15 мая. С. 2; с посвящением И. Ф. Анненскому), позднее – в журнале «Золотое Руно» (1908. № 1. С. 44–53; № 2. С. 39–44), вошел в сборник Кондратьева «Улыбка Ашеры. Вторая книга рассказов» (СПб., 1911). См. параллели между этим произведением Кондратьева и «вакхической драмой» И. Ф. Анненского «Фамира-кифарэд» (Топоров. С. 11, 140–141). Сам Кондратьев писал в этой связи в очерке «Иннокентий Федорович Анненский»: «Мне приятно, что, написав (несколько раньше его) повесть “Фамирид”, я совпал со своим учителем в теме, хотя должен признаться, что пьеса Анненского ‹…› представляет в значительно более оригинальном преломлении авторского “я” написанное произведение, нежели мой основанный на сопоставлении мифологических фрагментов рассказ» (цит. по публикации Н. Богомолова: Независимая газета, 1996. 28 сентября. С. 8).
1402
Предварительная публикация – «Сатиресса (Отрывок из мифологического романа)» (Золотое Руно. 1906. № 4. С. 45–53); полностью опубликовано отдельным изданием – «Сатиресса. Мифологический роман» (М.: Гриф, 1907).
1403
Рецензия В. Я. Брюсова на «Стихотворения» Кондратьева (Весы. 1905. № 7. С. 53–56) включена в кн.: Брюсов В. Среди стихов. 1894–1924: Манифесты. Статьи. Рецензии. М., 1990. С. 151–154.
1404
Впечатления этого заграничного путешествия отразились в стихотворном цикле Кондратьева «Прогулка по Европе в жаркое лето» (1. «Вена», 2. «Будапешт», 3. «Венеция», 4. «Рим», 5. «Неаполь», 6. «Мисенский мыс», 7. «Помпея», 8. «Ницца», 9. «Париж», 10. «Берлин»), опубликованном (за подписью: Э. С.) в журнале «Шут» (1909. № 33. С. 7; № 34. С. 3; № 36. С. 2; № 38. С. 3; № 39. С. 6; № 40. С. 3; № 41. С. 6).
Восемь лет спустя Кондратьев составил другой текст автобиографии – на этот раз по заказу С. А. Венгерова, собиравшего материалы для своего Словаря русских писателей и ученых. [1405] Автобиография хранится вместе с сопроводительным письмом Кондратьева Венгерову: [1406]
Ст. Поповка Николаевской ж. д.; поселок Подобедовка. Большой просп., дача Кондратьевых.
6. VII. 1914.
Милостивый Государь Семен Афанасьевич.
Отвечаю не тотчас же на Ваш запрос, т<ак> к<ак> живу на даче и лишь вчера получил адресованное мне на городскую квартиру Ваше письмо. Т<ак> к<ак> архив мой теперь не при мне, то я посылаю Вам лишь краткие сведения о себе и написанном мною (опуская журнальные и газетные статьи).
Примите уверение, глубокоуважаемый профессор, в моем совершенном почтении к Вам.
Александр Кондратьев.
Кондратьев, Александр Алексеевич, родился 11. V. 1876. в Петербурге. Отец и мать были русские и православные. Мать потерял (умерла) 3 1/2 лет. Отец служил в Государственной Типографии (умер в ноябре 1904 г.). По его совету и желанию я пошел, по окончании 8-й СПБ. Гимназии, на Юридический Фак<ульте>т, где с достаточною степенью добросовестности изучал соответствующие науки. В гимназии был несколько лет учеником Иннокентия Федоровича Анненского, с которым поддерживал хорошие отношения вплоть до его смерти. Русский язык в гимназии преподавался мне Петром Максимовичем Филоновым и Платоном Васильевичем Красногорским. Им обоим я весьма признателен за то, что они научили меня грамотно писать. Любовью к литературе учебным заведениям, в которых воспитывался, обязан мало. Писать стихи начал в гимназии; печатать их – в Ун<иверсите>те (в 1899 г.). Первый рассказ напечатан мною в амфитеатровской «России» в 1901 г. (на тему из области деревенской мифологии). [1407] Напечатал много стихов, преимущественно под псевдонимом Э. С., в журнале «Шут», издававшемся Р. Р. Голике. Сотрудничал и помещал стихи и рассказы в журналах: «Новый Путь», «Золотое Руно», «Перевал», «Весы», «Аполлон», «Русская Мысль», «Огонек» и многих других. Помещал также статьи, заметки, стихи и беллетристические произведения в «Голосе Москвы», «Русской Молве», а также еще в 2–3 недолго выходивших московских газетах (о «России» Амф<итеатро>ва я уже упоминал). Из альманахов сотрудничал почти исключительно в «Грифе». Кроме того я занимался исследованиями в области истории русской литературы; написал несколько статей об Алексее Толстом (помимо вошедших в книгу о нем – «“Крымские очерки” гр. А. К. Толстого», см. «Современник» 1912 г., VI). [1408] Писал об Авдотье Глинке, Н. Ф. Щербине, Панкратии Сумарокове… [1409]
Стихотворения мои вышли в двух книжках: 1) Стихи А. К. СПб. 1905 г., 2) «Черная Венера». СПб. 1909. Беллетристика состоит из романа «Сатиресса» М. 1907, кн<игоиздательст>во «Гриф», и двух книг рассказов: 1) «Белый Козел». СПб. 1908, и 2) «Улыбка Ашеры». СПб. 1911. Кроме того, в кн<игоиздательст>ве «Огни» – «Гр. А. К. Толстой. Материалы для биографии». Мною же переведена была книга Пьера Луиса «Песни Билитис», второе издание которой было уничтожено по постановлению суда. [1410]
Из других событий литературной жизни моей, пожалуй, стоит упомянуть лишь о победе на поэтическом конкурсе, организованном журналом «Золотое Руно» в 1907 г. [1411]
Мои внелитературные занятия – служба – сперва в Юридической части Управления Железных Дорог, затем (с 1908) в Канцелярии Государственной Думы. [1412]
Ал. Кондратьев.
1405
7 июля 1914 г. Кондратьев писал А. И. Тинякову: «Недавно получил ц<иркуля>р от Семена Афанасьевича Венгерова с приглашением прислать для Биобиблиографического словаря соответственные данные» (Топоров. С. 204).
1406
ИРЛИ. Ф. 377. Оп. 6. Ед. хр. 1851. К автобиографии приложена заполненная Кондратьевым анкета, текст которой здесь не воспроизводится.
1407
Рассказ Кондратьева «Последнее искушение (Рассказ духа)» был опубликован в пасхальном номере петербургской газеты «Россия» (1901. № 694. 1 апреля. С. 4); А. В. Амфитеатров заведовал в «России» отделами славянским, литературным, театро-музыкальным и изящных искусств. В указателе «Основные даты жизни и творчества А. А. Кондратьева», составленном Олегом Седовым, сообщается, что «первой публикацией прозы» Кондратьева в 1901 г. в газете «Россия» был рассказ «Домовой» (Кондратьев А. Сны. С. 540), однако указанный рассказ («Домовой (Очерки деревенской мифологии)») был опубликован в журнале «Отечество» (1903. № 2. С. 33–38), вторично – в журнале «Нева» (1906. № 1. С. 86–91), затем вошел в сборник Кондратьева «Белый козел».
1408
Книга Кондратьева – «Граф А. К. Толстой. Материалы для истории жизни и творчества» (СПб.: Огни, 1912); статья – «“Крымские очерки” Алексея Толстого (Из записной книжки поэта)» (обстоятельства ее публикации в журнале «Современник» отражены в письмах Кондратьева к Б. А. Садовскому от 11 и 19 мая 1912 г. // De visu. 1994. № 1/2 (14). С. 7).
1409
Имеются в виду статьи Кондратьева «Авдотья Павловна Глинка» (Новый журнал для всех. 1913. № 7. С. 111–116), «Молодость поэта Щербины» (Русская Мысль. 1914. № 4. Отд. II. С. 118–134), «Панкратий Сумароков (Жизнеописание основателя первого в Сибири журнала)» (Новый журнал для всех. 1914. № 6. С. 43–45). Авдотья Павловна Глинка (1795–1863) – поэтесса, прозаик, переводчица; дочь П. И. Голенищева-Кутузова, жена поэта, публициста, прозаика Ф. Н. Глинки. Николай Федорович Щербина (1821–1869) – поэт; был близок Кондратьеву прежде всего как автор антологических стихотворений. Панкратий Платонович Сумароков (1765–1814) – журналист и поэт (см.: Стихотворения Панкратия Сумарокова. СПб., 1832), внучатый племянник А. П. Сумарокова; в 1789–1791 гг. издавал в Тобольске журнал «Иртыш, превращающийся в Иппокрену» – первое периодическое издание в Сибири. См.: Смирнов-Сокольский Н. Рассказы о книгах. М., 1960. С. 158–164; Ларкович Д. В. Литературная судьба П. П. Сумарокова: Опыт семантического анализа. Сургут, 2007; Ларкович Д. В. Сумароков Панкратий Платонович // Словарь русских писателей XVIII века. Вып. 3 (Р – Я). СПб., 2010. С. 202–206.
1410
Перевод книги французского писателя Пьера Луиса (1870–1925) «Песни Билитис» (1894), выполненный Кондратьевым, впервые был издан в Петербурге в 1907 г. Второе издание «Песен Билитис» было отпечатано в 1911 г. 27 декабря 1911 г. Кондратьев писал В. Я. Брюсову: «В декабре я выступал в Судебной Палате, защищал Песни Билитис, но неудачно. Палата утвердила приговор Суда об уничтожении. Не знаю, буду ли подавать в Сенат. Необходимо, чтобы последний высказался, ибо при нынешнем толковании ст<атьи> 1001 безусловному уничтожению подлежат почти все произведения античной литературы, при старом режиме бывшие неприкосновенными. Как юрист я считаю современное толкование ст<атьи> 1001 нарушением ее смысла, т<ак> к<ак> она требует для уничтожения книги наличности двух признаков: 1) безнравственности и 2) неблагопристойности (внешней неприличности изложения), а не одного какого-либо из них» (РГБ. Ф. 386. Карт. 90. Ед. хр. 8).
1411
В литературно-художественном конкурсе на тему «Дьявол», объявленном журналом «Золотое Руно» в конце 1906 г., по разделу поэзии вторую премию (первая не была присуждена) получил Кондратьев за сонет «Пусть Михаилом горд в веках Иегова…» – опубликованный вслед за тем в «Золотом Руне» (1907. № 1. С. 29). См.: Топоров. С. 144–145.
1412
Об этой своей службе Кондратьев более подробно сообщает в позднейшей памятной записке: «Служа в Канцелярии Гос. Думы, исполнял обязанности помощника редактора “Справочного листка Гос. Думы” ‹…›, а после революции – “Известий Временного Комитета Гос. Думы”. Начиная с 1908 г., исполнял делопроизводительские обязанности в комиссии по запросам (о незаконных действиях правительства). Кроме того несколько последних лет службы был одним из редакторов “Стенографических отчетов заседаний Гос. Думы”. Был зачислен во время правительства Керенского в организовавшуюся тогда из чиновников Гос. Думы и Государственной Канцелярии канцелярию Учредительного Собрания, но после перехода власти к большевикам и упразднения Гос. Думы и ее канцелярии остался без места. В январе 1918 г. с разрешения начальства покинул Петроград и уехал в Крым, где тогда проживала моя семья» (Струве. С. 4).
Третий автобиографический документ Кондратьева относится уже к совсем другой эпохе. Это, собственно, не автобиография в строгом жанровом определении, а письмо, содержащее рассказ о жизненных перипетиях писателя в пореволюционные годы и о том положении, в каком он оказался в разоренной войной Польше, под Краковом, бежав из имения своей тещи на Волыни, «освобожденной» советскими войсками. Адресат письма, Евгений Александрович Ляцкий (1868–1942) – литературный критик, историк литературы, фольклорист, – постоянно проживал в Праге с 1922 г., где вел широкую общественную и благотворительную деятельность, состоял председателем Комитета по улучшению быта русских писателей в Чехословакии. Связанный с Ляцким еще по Петербургу деловыми отношениями и близкими историко-литературными интересами, [1413] бедствующий Кондратьев обратился к нему за денежной помощью и, получив ее, откликнулся подробным письмом, в котором не только поведал о своей жизни, но и поделился надеждами на будущее и собственными специфическими «узнаниями» (в частности, сообщил своему корреспонденту о некоторых «сновидческих» прецедентах, которым он придавал большое значение и которые нашли преломление в его творчестве – прежде всего в повести «Сны», включающей автобиографическую подоплеку). [1414] Письмо приводится по автографу из архива Ляцкого. [1415]
1413
В архиве Ляцкого сохранилось 10 писем Кондратьева к нему (ИРЛИ. Ф. 163. Оп. 2. Ед. хр. 244), 9 из них относится к 1909–1912 гг., 10-е – приводится ниже.
1414
4 декабря 1957 г. Кондратьев писал Е. Н. Рудневой: «Много у меня накопилось ‹…› черновиков начатых в разное время повестей и романов (порою фантастических, основанных на виденных мною снах). Закончить их вероятно не удастся» (Струве. С. 56). Ср. письмо Кондратьева к А. М. Асееву от 16 февраля 1954 г., содержащее рассказ о виденных снах и их связи с реальностью (Там же. С. 42–43).
1415
ИРЛИ. Ф. 163. Оп. 2. Ед. хр. 244. Л. 23–24 об.
Absender Aleksander Kondratjew.
15/2. V. 1942.
Дорогой Евгений Александрович.
Вчера получил Ваше доброе письмо, а сегодня дочь принесла присланные Вами деньги (ей выдали на почте польскою валютою 20 злотых). Огромное Вам спасибо за Ваше великодушие. Стыдно мне принимать эти деньги, зная, что Вы сами стеснены в средствах. Но отказаться тоже не могу. Только вместо букета приобрету кусок мыла, ибо здесь, выражаясь мягко, наблюдается некоторый недостаток такового, равно как и некоторых других предметов, чем пользуются тайно продающие эти предметы или продукты лица. Кило сала (помимо получаемых по карточкам не очень часто жиров) стоит около 100 злотых. Вздорожали несколько керосин, сахарин и сахар… Но пока, слава Богу, сыты (кончаем остатки запасенного с осени картофеля и крупы)… Мне еще в 1907 г. все это было предсказано. Ясновидящая говорила между прочим, что хотя будет трудно, очень трудно, но того, ч<то>б<ы> нечего было есть, не случится. В свободные получасы разворачиваю иногда спасенные дочерью и увезенные ею из усадьбы записные книжки свои и некоторые бумаги и отрываюсь от действительности… Мне не очень повезло в занятиях моих литературою и историей литературы. Пропал, между прочим, с любовью составленный труд – биография поэта Федора Туманского, в котором приведены были некоторые его ранние стихотворения. У меня существует подозрение, что, благодаря сходству инициалов, кое-какие произведения Туманского приписываются Тютчеву. В одном из ранних произведений первого есть выражение, повторяющееся у второго («Возвышенная стыдливость страданья»)… [1416] Остались в Петербурге выписки и заметки по славянской мифологии и фольклору, лет за 10 до революции. Да и книги кое-какие по этим областям там остались. У меня был между прочим труд Вашего предшественника по «Слову о Полку Игореве», гр<афа> Мусина-Пушкина. [1417] Конечно, ошибок у него много, но и любопытного много, особенно принимая во внимание его эпоху. Вы – первый, если не ошибаюсь, указали, что произведение это принадлежит нескольким авторам… [1418] Время от времени задумываюсь над значением слов: «Див? кличет вверху древа» и т. д.
Не повезло мне и в изучении оккультных наук. Правда, несколько книжек по демонологии, главным образом на франц<узском> языке, у меня были, но романа из жизни обитателей ада написать мне так и не удалось. Покойный профессор Вяч<еслав> Мих<айлович> Грибовский [1419] добыл раз для меня из библиотеки СПБ. Ун<иверсите>та что-то вроде адского адрес-календаря на франц<узском> языке – середины ХVШ в., если не ошибаюсь. – «Эту книгу я доставал там несколько ранее и для покойной Мирры Лохвицкой», – говорил он мне… Этот Грибовский кончил свои дни в Риге и до самой смерти своей писал мне оттуда. Я не принадлежал к числу университетских его слушателей (меня больше интересовал тогда Л. И. Петражицкий). [1420] С Грибовским же я сблизился по кружку поэтов и поэтесс К. К. Случевского. У меня сохранилась здесь даже рукописная статейка – воспоминание об этом кружке. [1421] Сохранилось и еще что-то вроде статейки – заметка с воспоминаниями об умершем поэте Рославлеве, [1422] одном из молодых писателей, носивших, по примеру Горького, Леонида Андреева и Бунина, поддёвку (такую же носил и Есенин)… Две тетради с наклеенными на их страницах газетными вырезками воспоминаний моих о знакомых русских писателях остались в г. Ровно. Не знаю, уцелели ли…
Возвращаюсь к невезению с оккультными науками. Еще в СПб. работал я над биографией поэтессы Авдотьи Глинки, жены поэта Ф. Глинки. Т<ак> к<ак> кое-какие материалы по биографии последнего и бумаги его хранились в Шереметевском архиве, я был очень рад, когда получил туда рекомендацию не то из Публичной Библиотеки, не то из Архива Академии Наук (не помню). Мне говорили между прочим, что там хранятся розенкрейцерские ритуалы для вызова видений. Т<ак> к<ак> я в тот момент больше интересовался Авдотьей Глинкой, то, получив на первый раз лишь часть рукописей Глинки, не очень был огорчен, не найдя там текстов этих ритуалов, а лишь тетрадь со тщательно зарисованными видениями. Цветными карандашами там изображены были надгробные памятники, эмблемы, кажется, – ангелы и т. п. Я решил, что самые ритуалы я успею списать в другой раз. В подлинности их я не сомневался, т<ак> к<ак> Федор Глинка был в довольно высоких для России градусах… Когда же я пришел во второй раз, Шереметевский архив был закрыт по случаю войны (1914 г.).
На Волыни (с 1918 по 1939 г.) у меня было сравнительно много свободного времени и очень мало попадало в руки интересных книг. По истории литературы я перечитывал учебники и «курсы», бывшие в библиотеке Ровенской гимназии, ядром которой послужила библиотека б<ывшего> директора Ровенского реального училища Соколова. Ничего нового для себя я там не прочел, но списал много. Составлял я тогда для себя что-то вроде рукописной библиотеки-словаря по истории русской поэзии. Покупать книги удавалось редко, – главным образом, начиная с середины тридцатых гг., когда жена моя унаследовала именье, в котором мы жили. Жили мы не столько на доходы с земли, сколько на остатки от сумм, вырученных от продажи земельных участков для уплаты обыкновенных и чрезвычайных налогов. Доходов для жизни и налогов не хватало, и приходилось продавать землю. Пробовали сдавать землю в аренду, – арендаторы не платили нам условленных взносов, так что не на что было даже воспитывать детей. Сына, напр<имер>, пришлось взять из Львовского политехникума, куда он поступил, прилично выдержав вступительные экзамены. Боюсь, что именье это, на котором не было налоговых долгов (все были уплачены до войны), нигде не заложенное, в наши руки не вернется. Еще поляки некогда говорили мне, – «Ваша земля нужна нам для наших польских крестьян»…
У меня лично была земля в Шлиссельбургском уезде (доходов она не давала). Во время войны осенью 1916 г. я ее продал (вместе с совладельцами). На мою долю досталось не то 125, не то больше тысяч рублей. 75.000 р. я отдал на военный заём. На остальные деньги отправил в Крым и держал там семью до осени 1918 г., когда перебрался на Волынь, к теще. Несколько тысяч пропало в каком-то Киевском банке, а то, что не было растрачено на жизнь, утратило цену и обратилось в ничто…
Теперь все это кажется мне сном. Я благодарен Судьбе, что сон моей жизни не лишен был интересных картин и впечатлений. В молодости, когда я служил в М<инистерстве> П<утей> С<ообщения>, удалось мне 3 раза совершить три больших путешествия (1904, 1906 и 1908 гг.). Помимо европейских больших городов и находящихся в них музеев, побывал я в Греции, Египте и Малой Азии. Это дало содержание многим стихам. А картины российской «Великой и Бескровной», виденные мною в Таврическом дворце! [1423] Сколько предшествовавших поколений желало их повидать! А сколько интереснейших литераторов и ученых удалось мне встретить в жизни, и не только встретить, но и пользоваться их расположением. Благодаря Вам, напр<имер>, увидела свет работа моя об Алексее Толстом… [1424] О другом очень полюбившемся мне в молодости поэте, Н. Ф. Щербине, закончить работы мне не удалось. Петр Бернгардович Струве напечатал в «Р<усской> М<ысли>» начало этой работы: «Молодость поэта Н. Ф. Щербины». Незадолго до начала войны мой варшавский (тогда еще заочный) знакомый, приват-доцент С. Ю. Кулаковский (сын киевского профессора византинолога) [1425] прислал мне, без предупреждения, в презент, эту статью, вырезав и склеив соответствующие страницы из книжки журнала. За день до получения этой посылки вижу сон: приходит ко мне будто бы покойный Н. Ф. Щербина. Я его спрашиваю: чему я обязан удовольствием его видеть. А он мне отвечает: «Ведь Вы обо мне писали». Когда я получил свою статью, я понял, почему видел этот сон. А поэта А. К. Толстого во сне никогда не видел. Зато за последние годы, годы изгнания, часто вижу разных покойных или по всей вероятности умерших поэтов, знакомых своих. Хотя бы, напр<имер>, Петра Петровича Потемкина, [1426] который мне приснился в 1941 г. А на другой день иду в клинику, где содержалась жена, подхожу по дороге к лотку с книгами (меня обычно тянет к этим лоткам). Спрашиваю, нет ли русских книг. Торговец протягивает мне книжку стихов Потемкина. Купил ее за 30 грошей. Снились мне здесь в Холмщине и И. И. Ясинский, и С. А. Кречетов-Соколов, и совсем недавно – Б. В. Бер. [1427] (Не знаю, слыхали ли Вы об этом поэте – я познакомился с ним у Шеллера-Михайлова, – у которого собирался очень небольшой поэтический и артистический кружок довольно интересных людей, как напр<имер> кн. Г. С. Гагарин†, Евдоким Николаевич Квашнин-Самарин, Ив<ан> Ив<анович> Тхоржевский, молодой скульптор Микешин, сын знаменитого, и др.). [1428] Валерий Яковлевич Брюсов снится мне обычно перед болезнью кого-либо из членов моей семьи. При жизни В. Я. очень хорошо всегда ко мне относился, хотя я, пока он был жив, не напечатал о нем ни строки. А после его смерти печатал только хорошее. Не знаю, чем объяснить такое совпадение. Думаю, что объяснить могут только оккультисты.
Простите, что я так заболтался, и таким мелким почерком! Рассчитываю на доброту Виды Павловны, [1429] которая не откажет, вероятно, прочесть Вам мои каракули.
Жена, хотя и очень смущена неожиданностью Вашего подарка, просит меня поблагодарить Вас за Ваше внимание к ней и доброту. Она просит Вас также сообщить, не известно ли Вам чего-нибудь о судьбе Вашей поклонницы, общей знакомой нашей Марии Эмильевны Штраус.
Дай Вам Бог здоровья и благополучия и радости, дорогой Евгений Александрович. Не знаю, удастся ли мне Вас увидеть. Многое будет зависеть от того, вернут или нет жене ее именье на Волыни (немного больше 150 дес<ятин>). Если бы удалось повидать Вас, был бы счастлив. Не знаю, удастся ли сыну перетащить нас на Волынь. Он в марте переехал туда и пристроился там, кажется, на пивном заводе. Но на Волыни едва ли не сильнее, чем здесь, чувствуется, особенно в городах, экономический (вероятно, – временный) кризис. Пристроиться же самому на какое-либо место не удается, из-за незнания немецкого и недостаточного знания польского и местных наречий… Счастлив буду, если напишете.
Виде Павловне целую ручки. Вас обнимаю.
Ваш душевно Александр Кондратьев.
16/3 – V – 1942.
1416
У Ф. И. Тютчева: «Божественной стыдливостью страданья»; вариант (исправление стиха, принадлежащее Н. А. Некрасову): «Возвышенной стыдливостью страданья» (заключительная строка стихотворения «Осенний вечер», 1830). См.: Тютчев Ф. И. Лирика / Издание подготовил К. В. Пигарев. М., 1963. Т. 1. С. 39, 235. Федор Антонович Туманский (1799–1853) – поэт, троюродный брат В. И. Туманского. См.: Языков Д. Федор Антонович Туманский (Его жизнь и поэзия). М., 1903. Работа Кондратьева «Ф. А. Туманский. Материалы к биографии» сохранилась в рукописи в архиве В. И. Анненского-Кривича (РГАЛИ. Ф. 5. Оп. 1. Ед. хр. 119).
1417
Алексей Иванович Мусин-Пушкин (1744–1817) – археограф и коллекционер, издатель древнерусских памятников; подготовил (вместе с Н. Н. Бантыш-Каменским и А. Ф. Малиновским) первое издание «Слова о полку Игореве» (М., 1800).
1418
Имеется в виду книга Е. А. Ляцкого «Слово о полку Игореве. Повесть о князьях Игоре, Святославе и исторических судьбах Русской земли. Очерк из истории древнерусской литературы. Композиция, стиль» (Ргаhа, 1934). Согласно Ляцкому, «Слово о полку Игореве» представляет собой композицию, осуществленную «слагателем» из нескольких песен (поэма о князе Игоре, поэма о Святославе, отрывки из песни-плача об Изяславе Васильковиче Полоцком и отрывочные строфы старых циклов). См. статью о Е. А. Ляцком Р. П. Дмитриевой (Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Т. 3. СПб., 1995. С. 190–192).
1419
В. М. Грибовский (1866–1924) – юрист, профессор Петербургского университета.
1420
Лев Иосифович Петражицкий (1867–1931) – юрист, профессор Петербургского университета.
1421
В собраниях литературного кружка «Вечера Случевского» Кондратьев участвовал с 1906 г., позднее (в 1910-е гг.) выполнял в нем секретарские обязанности. 16 апреля 1929 г. Кондратьев писал бывшей участнице кружка М. Г. Веселковой-Кильштет: «Так приятно порою бывает вспомнить о собраниях поэтесс и поэтов на “Вечерах имени Случевского”! Ведь Вы теперь один из старших по времени избрания в этот кружок бывших его членов. ‹…› Припоминая годы молодости, стараюсь восстановить некоторые даты и обстоятельства из жизни нашей поэтической общины, так сказать историю оной» (ИРЛИ. Ф. 43. Ед. хр. 281). В письме от 26–27 февраля 1953 г. к А. М. Асееву Кондратьев сообщал: «Триестский лагерный журнал выходил в крайне ограниченном количестве экземпляров. Напечатанные в одном из номеров этого журнала мои воспоминания о кружке поэтов и поэтесс имени К. Случевского очень незначительны по содержанию своему и сводятся главным образом к перечислению его членов» (Струве. С. 37).
1422
Александр Степанович Рославлев (1883–1920) – поэт, прозаик. Воспоминания Кондратьева о нем нам неизвестны.
1423
Впечатления от Государственной Думы в период после Февральской революции (самые негативные) Кондратьев изложил в письме к Б. А. Садовскому от 20 июня 1917 г. (De visu. 1994. № 1/2 (14). С. 25–26), а также в письме к Ф. Сологубу от 28 июля 1917 г.: «Члены Думы увы, в большинстве случаев, ленивы, трусливы и бездарны!.. ‹…› Таврический Дворец ломают внутри, расширяя зал заседаний» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 342).
1424
Е. А. Ляцкий был одним из руководителей издательства «Огни», напечатавшего монографию Кондратьева об А. К. Толстом. В письме к Ляцкому от 10 октября 1910 г. Кондратьев сообщал о завершении своей работы над биографией А. К. Толстого, в письме от 4 сентября 1911 г. благодарил Ляцкого за ведение корректуры книги (ИРЛИ. Ф. 163. Оп. 2. Ед. хр. 244).
1425
Сергей Юлианович Кулаковский (1891–1944) – филолог; в пореволюционные годы жил в Польше, писал о современной польской литературе (см.: Современные польские поэты в очерках Сергея Кулаковского и в переводах Михаила Хороманского. Берлин: Петрополис, 1929). Его отец – историк античности Юлиан Андреевич Кулаковский (1855–1919). См.: Тименчик Р. Д. Заметки на полях именных указателей // Новое литературное обозрение. 1993. № 4. С. 158.
1426
П. П. Потемкин (1886–1926) – поэт, автор стихотворных книг «Смешная любовь» (СПб., 1908), «Герань» (СПб., 1912), «Отцветшая герань. То, чего не будет» (Берлин, 1923).
1427
И. И. Ясинский (1850–1931) – прозаик, поэт, критик, журналист; участник кружка «Вечера Случевского». См. отзыв Кондратьева о нем в письме к Г. П. Струве от 24 января 1931 г. (Струве. С. 18). Сергей Кречетов (наст. имя – Сергей Алексеевич Соколов; 1878–1936) – поэт, критик, руководитель издательства «Гриф». Борис Владимирович Бер (1871–1921) – поэт, переводчик.
1428
Князь Георгий Сергеевич Гагарин (ум. в 1915) – поэт, автор сборников «Стихи» (СПб., 1908) и «Стихотворения. Второй сборник» (Пг., 1914). Е. Н. Квашнин-Самарин (1877/78 – 1920) – поэт, историк морского флота. И. И. Тхоржевский (1878–1951) – поэт, переводчик. Борис Михайлович Микешин (1873–1937) – скульптор, сын академика Михаила Осиповича Микешина.
1429
Жена Е. А. Ляцкого Видослава Павловна Ляцкая (урожд. Зелена, Zelena; 1913–1991), сербский филолог-славист, переводчица на сербскохорватский.