Сказ про Игната-Хитрого Солдата
Шрифт:
Мохнатые брови Игната весело зашевелились.
– Может, повезло мужикам, тонут братья?
– спросил он сам себя.
– Нет, тут мелко, коню по колено... Небось клад ищут... Или обронили что...
Опять вынырнул Спирька. Захлопал глазами, приметил Игната.
– Не говори, что меня видел!
– сказал Чёрт и ушёл под воду.
Потом снова показалась тыква Парамона. Поп в этот раз тоже узрел солдата и попросил, отфыркиваясь:
– Игнатик, т-ш-ш! То не я!
И, заглотав побольше воздуха,
В стороне вынырнула третья голова.
– Ага, и ты, простота, здесь, - обрадовался Дурынде Игнат.
– Чего друг от друга прячетесь, Яков?
Дурында оглядел реку - никого нет.
– Чего смотришь, тебя спрашиваю. Или ты не Яков?
– усмехнулся Игнат.
– Я вроде, - неуверенно произнес Дурында.
– Эх, "вроде"...
– вздохнул Игнат.
– Даже имя у тебя украли..
– Я первый вынырнул, - обречённо сказал Дурында.
– Да чего там!
– спокойно молвил Игнат.
– И поп, и Чёрт уже не раз вылезали.
Дурында удивился. Игнат заметил, что у парня яркие голубые чистые глаза.
– Спор у нас, - объяснил Дурында.
– Кто первый вынырнет, тот к себе всех ведёт на угощение.
– А-а, тогда ныряй, простота, - махнул рукой Игнат, - вон Чёрт вылезает!
Дурында едва успел нырнуть, как над водой показалась голова Спирьки.
– Ты первый, первый, - сказал Игнат.
– Лезь назад.
– Ау-улб!
– Спирька ушёл в реку. Тотчас же всплыл Парамон. Он, видно, уже хлебнул водицы, подзамёрз, и голос его дрожал.
– Сол-солдатик Иг-иг-игнатик, - гнусаво проговорил поп, - никого больше тут-ту-тут не видел?
– Ты первый вылез, - вздохнул Игнат.
– Госпо-по-по-ди по-по-помилуй...
– пробормотал Парамон и скрылся под водой.
Затем, как поплавок, бесшумно выплыла голова Дурынды.
– Сотоварищи твои надышались - и снова к рыбам, - доложил Игнат.
– Вот братья, друг друга стоят - скорее утопятся, чем угостят.
Дурында увидел всплывающую макушку Спирьки и скрылся в реке.
"Парень-то начинает привыкать к хитрости, - довольно подумал Игнат. Придёт день, и он себя ещё покажет..."
Чёрт уже был голубым от холода.
– Ну?
– спросил он зло, глядя на Игната.
– Чего веселишься, солдатик?
– С весёлого - беда, как с гуся вода!
– ответил Игнат.
– Весёлость лучше богатства - не слыхивал разве? Ныряй, а то опоздаешь!
Спирька послушно нырнул.
– Что-то поп долго не вылезает, - оглядывая реку, проговорил Игнат. Не утонул ли ненароком от жадности?
Наконец вынырнул Парамон. Он весь дрожал, губы стали серыми. Голова попа была уже не жёлтого, а какого-то зелёного, лягушачьего цвета.
– Ва-ва-ва, - сказал Парамон.
– Ныряй, а то проспоришь, - сказал Игнат.
– Вон Спирька лезет!
– В-ва-ва, - вякнул поп и упал в воду.
Действительно, вылез Спирька. Лицо его голубело, как небо, отражающееся в реке. Протёр глаза, зло посмотрел на солдата и, дрожа, спросил:
– Сидят всё ещё?
– Ты первый, - грустно сказал Игнат.
– Холодно?
– Зимой хуже бывает, - проговорил Спирька и нырнул.
Дурында показался над водой, огляделся.
– Чего видел там?
– спросил Игнат.
– Как рыбы не жнут, не сеют, а живут?
Дурында улыбнулся побледневшими губами.
– Не видел...
– Ничего, простота!
– подбодрил его Игнат.
– Твои мужики уже синенькие, сейчас их спасать будем. Ныряй, Чёрт выплывает!
Спирька вынырнул, невидящим взором пошарил вокруг.
– Ой-ой-ой, - вдруг запричитал он.
– Чего тебе, Чёртушко?
– с любопытством оглядел Спирьку Игнат.
– Ноги свело...
– пробормотал Спирька.
– Спасай, солдатик...
– Держись!
Игнат протянул свой железный посох, Спирька ухватился за него. Игнат подтянул Чёрта к берегу, вытащил на песок.
– Лёгкий ты, что малёк!
– усмехнулся Игнат, разглядывая тщедушного голубого Спирьку.
– Первый я?
– спросил Спирька.
– Первый, первый, - ласково молвил Игнат.
– А вот и второй...
Всплыла голова попа. И поплыла по течению затылком вверх.
– Утоп, - тихонечко усмехнулся Спирька, - утоп вроде родной братик, хе-хе...
– Эй, Яков!
– взбаламутил посохом воду Игнат.
– Вылезай!
Дурында одним махом выскочил на берег.
– Попа спасай, - кивнул в сторону уплывающей зелёной головы Игнат, - а то унесёт его к Бесову омуту!
Дурында шагнул в реку, ухватил Парамона за тонкую паучью ножку, подтянул к берегу.
... Когда Парамон открыл глаза, то увидел стоящий на берегу возок с запряжёнными лошадьми. Дурында пыхтел, растирал попу ноги.
– Не говори только. Чёрт, никому, что я тебя вытащил, - сказал Игнат Спирьке.
Спирька ещё не обсох, но уже натянул на себя одежду. Маленькие змеиные глазки его уставились на солдата.
– Почему?
– А то меня мужики за это в болоте утопят, - усмехнулся Игнат.
– Они тебя и так утопят, залётный ясный сокол, - прошипел Спирька.
Он промёрз в воде, и голос его совсем осип.
– Как только начнёшь подати выбивать, - продолжал Спирька, - то мужики, солдатик, тебя больше, чем меня, возненавидят, хе-хе-хе... Как сбор-то идёт? Два дня осталось до батогов, хе-хе... Шуткую я, шуткую, солдатик... Ты чудеса умеешь творить - чего тебе пугаться батогов... Ефимка-сборщик из селян был, у него тут все сватья да кумовья. Рука на них не поднималась. А ты чужой, чего тебе мужиков жалеть?