Славянская спарта
Шрифт:
Впрочемъ, хотя я и принималъ за важныхъ людей черногорцевъ, одтыхъ побогаче другихъ, но это могла быть моя собственная иллюзія, потому что въ Черногоріи почти нтъ возможности отличить по наряду простого пандура отъ вліятельнаго сердаря, если не знаешь разныхъ мелкихъ значковъ и примтъ. Тутъ всякій вправ носить все, и всякій искренно считаетъ себя равнымъ всякому, — демократія самая абсолютная и самая естественная, безъ всякой искусственной натяжки и писанныхъ узаконеній, глубоко проникающая собою весь народъ отъ мала до велика, отъ послдняго свинопаса до предсдателя сената, и никого поэтому здсь не удивляющая и не возмущающая. Но на меня эта огульная роскошь нарядовъ цлой сплошной толпы, наполняющей городъ, сравнивавшая подъ одною и тою же народною одеждою богатаго и бднаго, рядового воина и знаменитаго воеводу, производила нсколько поражающее и вмст утшительное впечатлніе.
Если не утшало, то зато не мало потшало меня наивное отношеніе этихъ непосредственныхъ сыновъ природы въ обрядамъ своей религія, въ церкви, въ празднику. Только сравнительно ничтожная горсточка народа, притомъ большею частью служащіе при княз, собрались въ церкви и около нея, въ маленькомъ дворик-кладбищ. Все же огромное большинство, столпившееся на улиц, повидимому, не сознавало никакой необходимости слушать
Но вотъ въ толп, наполняющей дворикъ, какое-то суетливое движеніе, и вс глаза оборачиваются назадъ, во входу; прибгаютъ вооруженные ятаганами перяники князя въ своихъ кроваво-красныхъ гуняхъ и прочищаютъ дорогу князю; толпа сама собою почтительно раздвигается, оставляя широкій проходъ по середин.
Симпатичная, нсколько потучнвшая отъ лтъ, властительная и вмст привтливая фигура князя Николая появляется во дворик вмст съ осанистою княгинею Миленою и дтьми, сопровождаемая залитою золотомъ свитою. Кажется, будто что-то веселое, сверкающее и огненное вдругъ вспыхнуло среди толпы при появленіи этого шумнаго и яркаго кортежа. Князь сіяетъ своимъ нарядомъ какъ солнце; золотой орелъ на шапк, золотомъ залита грудь «джемадана», золотомъ убранъ малиновый бархатный «элекъ», надтый сверхъ блой, расшитой золотомъ «гуни»; звзды и кресты блистаютъ среди этого золота и яркихъ красокъ бархата. Князь нынче безъ «доколнницъ», въ высокихъ военныхъ сапогахъ со шпорами.
Княгиня Милена, теперь уже довольно пожилая, еще сохранила бывшую замчательную красоту; она тоже въ звзд, въ бархатномъ «якет», въ «корет» блдно-голубаго цвта; съ нею три взрослыхъ красавицы дочери и четвертая еще двочка, маленькій хорошенькій Петя, сегодняшній именинникъ, любимецъ всей семьи, одтый въ такую же, крошечную, блую гуню и малиновый джемаданъ, въ такую же «капу» съ двуглавымъ орломъ, какъ и старый князь, и сзади всхъ еще безусый стройный юноша Мирко, — популярный среди народа будущій юнакъ. Нсколько грозныхъ сдоусыхъ главарей, молодыхъ придворныхъ и адъютантовъ, тоже въ блыхъ раззолоченныхъ гуняхъ, въ золотомъ расшитыхъ «элекахъ», иные въ богатыхъ массивныхъ окладахъ, «токе», въ богатомъ оружіи, поспшно слдовали за княжеской семьей. Этотъ характерный торжественный входъ вождя рыцарскаго народа во глав своихъ витязей такъ и просился на картину талантливаго художника. Быстро прошумла сквозь толпу сверкающая княжеская процессія и исчезла подъ низкими сводами стараго храма, гд перяники съ трудомъ расчищали узенькую дорожку. Князю подали при вход огромную восковую свчу, какія у насъ носятъ передъ Евангеліемъ, онъ преклонилъ колна передъ царскими вратами и отправился на отведенное ему мсто у гроба святопочившаго Петра, гд все время службы стоялъ со свчою въ рукахъ, окруженный всею семьею. Очень скоро посл него явился въ церковь и наслдникъ княжескаго престола, молодой красавецъ князь Данила, такой же яркій и блестящій, какъ и отецъ его, сопровождаемый своею особою свитою, въ такихъ же богатыхъ и сверкающихъ нарядахъ, съ такимъ же шумомъ и бряцаньемъ оружія продвигаясь черезъ наполнявшую дворикъ толпу.
Оказалось, что я выбралъ очень удобное мсто для наблюденія, потому что внутри церкви, въ давк и жар, я не могъ бы такъ хорошо разсмотрть всхъ входившихъ и выходившихъ; хотя меня не разъ вызывались провести въ церковь познакомившіеся съ нами вліятельные черногорцы, но я настойчиво отказывался отъ этихъ приглашеній, и нисколько не раскаялся въ этомъ. Жена моя попала-было въ большую тсноту, но митрополитъ Митрофанъ, служившій обдню и уже намъ знакомый, замтилъ ее и выслалъ изъ алтаря священника, который помстилъ ее на сравнительно просторное мсто на соле. Обдня продолжалась довольно долго, часа полтора или два; въ конц ея, по греческому обычаю, не соблюдаемому у насъ въ Россіи, митрополитъ раздавалъ всмъ молящимся кусочки артоса; подавая освященный хлбъ князю, княгин и взрослымъ дочкамъ ихъ, онъ у всхъ у нихъ цловалъ руки, не подавая имъ цловать своей руки, что совсмъ не похоже на существующій у насъ для этихъ случаевъ обычай.
Я дождался обратнаго выхода князя и его семьи, чтобы еще подробне вглядться въ нихъ и ихъ свиту, и, захвативъ жену, не безъ труда отыскалъ въ толп нашего посланника. Оказалось, что вышло маленькое недоразумніе. Г. Аргиропуло испросилъ у князя аудіенцію на сегодняшній день не только для меня, но и для моей жены, между тмъ какъ она на это вовсе не разсчитывала, и, не имя съ собою въ дорог платья, требуемаго этикетомъ княжескаго двора для представленія княгин, тмъ боле въ такой торжественный національный праздникъ, даже лишена была возможности явиться въ княжескій дворецъ безъ явнаго нарушенія приличій. Хотя изъ этого выходила нкоторая неловкость и для меня, и для г. Аргиропуло, но поправить дло было нельзя, и мы отправились съ нимъ вдвоемъ, конечно, пшкомъ, какъ ходятъ вс въ Цетинь, какъ шелъ, возвращаясь во дворецъ, самъ князь съ своею семьею и митрополитъ съ духовенствомъ. Митрополитъ, впрочемъ, шелъ церковною процессіею, съ крестами и хоругвями, въ придворную церковь, недавно построенную между монастыремъ и дворцомъ, не доходя до него нсколько десятковъ саженъ. Въ монастыр было отправлено общее богослуженіе по случаю національнаго и церковнаго праздника; въ придворной же церкви нужно было отслужить семейный молебенъ по случаю именинъ маленькаго князька. Поэтому въ эту церковь, тоже очень небольшую, вошла только княжеская семья да нкоторые изъ высшихъ сановниковъ княжества, особенно близкихъ ко двору. Посланникъ нашъ, пользовавшійся большимъ расположеніемъ и довріемъ князя и постоянно бывавшій въ его семейств какъ частный знакомый, тоже счелъ себя обязаннымъ присутствовать на этой семейной молитв и ввелъ съ собою въ княжескую церковь и меня. Митрополитъ служилъ очень чинно, хоръ плъ весьма изрядно, и моему русскому сердцу было отрадно слышать здсь, на далекихъ берегахъ Адріатики, съ дтства знакомые звуки православныхъ молитвъ на томъ же язык, на которомъ поютъ ихъ у насъ въ сельскихъ церквахъ щигровскаго и тимскаго узда. Князь все время стоялъ у аналоя, молча слдя за службою по лежавшей на немъ книг. Молебенъ кончился скоро, и когда вс подошли поздравлять именинника-ребенка и его родителей, я удалился изъ церкви. Во дворецъ мы отправились съ посланникомъ тотчасъ же, какъ пошелъ туда и князь съ своимъ семействомъ. Огромныя входныя сни около лстницы, ведущей на второй этажъ, служатъ общею пріемною дворца. Здсь обыкновенно толпятся просители и придворные. При вход нашемъ тутъ стоялъ молодой наслдникъ престола, князь Данила, и съ нимъ нкоторые изъ черногорскихъ министровъ. Посланникъ представилъ меня и тмъ, и другимъ. Князь Датилъ любезно разспрашивалъ меня о моемъ путешествіи и о томъ, какое впечатлніе произвелъ на меня ихъ народный праздникъ. Познакомили меня также съ Божидаромъ Петровичемъ Нгошемъ, двоюроднымъ братомъ князя Николая, предсдателемъ сената; этотъ знаменитый, ни разу не побжденный побдитель турокъ во многихъ битвахъ, по виду совсмъ не похожъ на богатыря; онъ небольшого роста, сухой, порывистый въ движеніяхъ; несокрушимый духъ и быстрая ршимость свтятся въ его черныхъ оживленныхъ глазахъ. Изъ другихъ бывшихъ здсь лицъ свиты, которымъ представлялъ меня г. Аргиропуло, я запомнилъ только министра иностранныхъ длъ Вуковича, министра финансовъ Матановича, да огромнаго швейцарца-воспитателя наслдника, котораго я встртилъ еще ране въ гостинниц, въ обществ французскаго посланника и котораго громоздкая красивая фигура въ черногорскомъ костюм гораздо боле напоминала подлиннаго черногорскаго юнака, чмъ педагога европейца.
И князь Даніилъ, и министры князя по-русски не говорятъ, но свободно объясняются по-французски, потому что большинство изъ нихъ училось въ Париж, по распоряженію предшественника князя Николая — Даніила, большого сторонника Франціи и всего французскаго.
Изъ нижней пріемной насъ ввели въ залъ второго этажа, украшенный прекрасными портретами князя Даніила, Мирка Петровича и другихъ членовъ княжеской фамиліи. Отсюда адъютантъ князя попросилъ насъ пройти во внутренніе покои. Князь Николай встртилъ насъ во второй гостиной, стоя, и подалъ намъ руку, любезно пригласивъ въ третью гостиную, гд на креслахъ сидла княгиня Милена съ своими тремя дочками. Тутъ же стоялъ стройный юноша Мирво и маленькій хорошенькій княжичъ Петръ, сегодняшній именинникъ. Княгиня указала мн на кресло рядомъ съ нею и княземъ, а посланникъ нашъ, бывшій здсь совсмъ домашнимъ человкомъ, подслъ къ молодымъ княжнамъ.
Расположеніе и убранство комнатъ княжескаго дворца ничмъ не напоминаетъ Востока, а вполн европейское; особенной роскоши ни въ чемъ незамтно, но все хорошо и прилично, какъ въ любомъ достаточномъ дом Москвы или Петербурга.
Повидимому, г. Аргиропуло заране разсказалъ княгин и князю о моихъ дальнихъ путешествіяхъ, потому что княгиня съ этого и начала разговоръ; и она, и князь спросили меня, отчего жена моя не захотла представиться имъ, и чтобы не обнаружить происшедшей путаницы, я долженъ былъ выдумать, что ей сдлалось дурно въ тснот церкви, и она чувствуетъ себя слабой. Князь сообщилъ намъ, что детъ на дняхъ въ Никшичъ закладывать новый храмъ и скажетъ тамъ политическую рчь, едва ли пріятную его сосдк Австріи. Насъ онъ звалъ туда же, а кстати назвалъ мн боле интересныя. мста Черногоріи, совтуя непремнно прохать туда и вообще пожить подольше въ его княжеств, чтобы основательно познакомиться со всмъ. Княгиня очень много вспоминала и, кажется, искренно восхищалась Россіей, Петербургомъ, Москвою, и разспрашивала меня о разныхъ русскихъ длахъ, ее, видимо, интересовавшихъ. И князь, и княгиня говорили по-французски; князь Николай, кажется, понимаетъ по-русски, только стсняется говорить; по-французски же онъ выражается вполн свободно, такъ какъ учился въ Париж, а княгиня Милена выучилась этому языку уже будучи взрослою и сдлавшись владтельною княгинею. Любезная простота и ласковость обращенія князя и княгини по истин очаровали меня; оба они еще вполн сохранили не только бодрость силъ, во и своего рода красоту, зрлую и величественную. Рдкій по живописности мстный нарядъ ихъ длаетъ эту могучую пару супруговъ типическими представителями настоящаго черногорскаго мужа и настоящей черногорской женщины…
Несмотря на мягкія цивилизованныя манеры князя и на его европейскую рчь, въ этой богатырской груди, широкой какъ стна, въ этихъ изъ бронзы отлитыхъ плечахъ и смло глядящихъ очахъ сидитъ еще безстрашный черногорскій юнакъ, лично водившій свои побдоносныя четы на турецкіе баталіоны. Но этотъ юнакъ и вождь еще народный поэтъ, какъ его предокъ владыка Радо; горы и ущелья его пустынной родины вдохновляютъ его не только громомъ битвъ, но и тихими радостями творчества. Князь Николай — одинъ изъ самыхъ талантливыхъ и популярныхъ поэтовъ своего народа; красоты черногорской природы, какъ красоты черногорской души, умирающей за свою бдную родину, нашли въ княз Никола своего нжнаго и страстнаго пвца.
На прощаніе князь выразилъ мн сожалніе, что мы талъ скоро узжаемъ изъ Цетинья и не можемъ дождаться его отъзда въ Никшичъ, чтобы въ одно съ нимъ время отправиться туда на предполагаемое празднество, на которое соберется все выдающееся въ Черногоріи.
IX
Русскія симпатіи черногорцевъ
Мы были приглашены завтракать къ посланнику нашему, у котораго собралось все крошечное русское общество, имвшееся на лицо въ Цетинь. Здсь мы познакомились, кром секретаря посольства, г. Вурцеля, съ С. Н. Мертваго, директрисою русскаго цетинскаго института для двицъ, который она съумла въ короткій срокъ поставить на блестящую ногу посл большого упадка его при прежней начальниц, когда во всемъ институт едва оставалось 8 ученицъ, и князь Николай только изъ уваженія къ русской императриц, давшей институту имя свое, не ршался окончательно Закрыть его, какъ совершенно безполезный. Помощница г-жи Мертваго, М. А. Матренинская, оказалась даже изъ нашихъ мстъ, такъ что у насъ нашлось много общихъ знакомыхъ. Много разспрашивали мы у своихъ гостепріимныхъ земляковъ о Черногоріи и черногорцахъ, и они сообщили намъ много полезнаго. Г. Аргиропуло знаетъ отлично и страну, и народъ, и пользуется здсь вполн заслуженною любовью и авторитетомъ. Онъ самъ любитъ Черногорію какъ вторую родину свою, а это — огромное условіе для того, чтобы приносить пользу народу, среди котораго дйствуешь. Къ сожалнію, далеко не всегда это дорогое условіе встрчается среди дипломатовъ нашихъ, имющихъ дло съ маленькими скромными государствами.