Смертельно прекрасна

Дьюал Эшли

Потираю ладонями лицо, осматриваюсь и невольно замечаю вдалеке знакомое лицо. На душе становится легче. Убедившись, что тренер еще не собрала девочек, схожу с места и иду к Мэтту.

Он одет в серую футболку и спортивные широкие штаны. Сосредоточенно глядит на мишень и натягивает тетиву в пальцах , делая это так, будто делал уже сотни раз. Звучит хлопок, свист. Стрела несется вперед, слившись с зеленым покрытием стадиона, и прытко вонзается в мишень с глухим стуком. Я впечатлено покачиваю головой.

– Неплохо.

Мэтт оборачивается.

Собирается что-то ответить, но потом, видимо, замечает на мне синюю форму чирлидиров и довольно распахивает глаза.

– Не может быть! Наверно, стрела отскочила и прилетела мне прямо в голову !

– Ого, да ты и шутить умеешь. – Парирую я, отнимая у парня лук. Оружие тяжелое, я никогда прежде не держала его в руках, с интересом осматриваю деревянную дугу и вновь гляжу на Мэтта. На его лице играет воодушевленная ухмылка. – Чего ты ржешь?

– Я и не думал ржать. – Он вскидывает ладони в сдающемся жесте. – Честно.

– Ага, я все вижу. Тебе не нравится эта чудесная форма?

– Едва ли на тебе что-то есть.

Он усмехается, а я закатываю глаза.

– Между прочим, тому парню понравилось.

Мэтт следит за мной взглядом и кривит губы.

– Логану? Я и не сомневался.

– Это была твоя идея, помнишь? Начать новую жизнь, заняться собой. – Я взмахиваю руками и протяжно выдыхаю. – Вперед «Вороны», и все в этом духе.

– «Соколы».

– Да хоть воробьи.

– Ари, ты нормально выглядишь и правильно сделала, что решилась. – Мэтт забирает у меня лук и опирается об него руками. Мы стоим близко друг к другу. Не знаю, замечает ли он, но мне гораздо спокойнее, когда его тень закрывает меня от посторонних глаз.

– Люди смотрят. – Неуверенно отрезаю я. Не знаю, с какой стати вообще говорю все это Мэтту, но мне кажется, я могу ему доверять. – Они пялятся так, словно…

– Ари…

– Серьезно. Они постоянно смотрят. Здесь. На уроках. На улице.

– Пусть смотрят.

– Но я не могу. – Поднимаю подбородок и гляжу в синие глаза парня. Он озадаченно хмурит лоб и придвигается ко мне еще ближе. – Мне сложно, понимаешь? Я вроде бы как стараюсь не обращать внимания, но это жутко раздражает, у меня уже даже сил нет.

– Ари. – Мэтт неожиданно кладет ладонь мне на плечо. – Успокойся. Знаешь, о чем я подумал, когда впервые тебя увидел?

Покачиваю головой, а парень усмехается.

– Неужели эта чудачка действительно слушает «Рамоунз»?

– Я подумал , что ты очень смелая.

– Смелая. – Эхом повторяю я и растерянно хлопаю ресницами. – Но почему?

– Ты спокойно подошла ко мне, поздоровалась.

– Так делают все люди, Мэтт.

– Не все. Я бы заткнулся. А ты – нет.

– О, да ладно. – Я легонько толкаю парня в бок и смущенно поджимаю губы. – Ты бы не заткнулся, я точно знаю.

– Да у меня вечно живот сводит, когда я с незнакомцами разговариваю.

Прыскаю со смеху и удивляюсь:

– Что?

– А еще я никогда первый говорить не начинаю, чисто

из принципа! Жмусь и боюсь, что скажу лишнее, выставлю себя полным кретином.

– О, да ты врешь.

– Ну…, – Мэтт задумчиво покачивает головой, – ладно. Допустим, живот у меня и не сводит, – он улыбается широко и искренне, и я рада, что теперь и мне досталась эта его не фальшивая улыбка. – Но ты все равно смелая, Ари.

В ыпрямляюсь и довольно прищуриваю глаза. Находиться рядом с Мэттом так легко и привычно, будто мы знакомы с ним уже несколько лет, и мне приятно слышать его смех и видеть ямочки на его щеках. Мне приятно просто быть здесь. Неожиданно я рада, что не струсила и подсела к нему на биологии. Возможно, мы станем хорошими друзьями.

– Ну, как скажешь. Если ты и, правда, так думаешь, я тебе поверю. Так уж и быть.

– Так уж и быть. – Улыбаясь, повторяет он.

Я покачиваюсь на носках и протяжно выдыхаю.

– Ну, пойду выкрикивать идиотские лозунги. Может, сочиню речевку про форму ?

– Ари, ты хорошо выглядишь.

– О, – я игриво вскидываю брови и улыбаюсь, – это мне еще помпоны не выдали.

Мэтт в голос усмехается, а я помахиваю ему рукой и замечаю, как он взъерошивает угольные волосы. Наверно, приятно пройтись пальцами по его волосам. Интересно, Джил так делает, когда сидит с ним рядом, когда целует его?

Я покрываюсь красными пятнами и резко отворачиваюсь. О, Господи. Что за мысли? Я спятила. Встряхиваю головой и зажмуриваюсь: прекрати, Ари. Возьми себя в руки. Но у меня вдруг вспыхивает странное чувство в груди, будто взять себя в руки будет совсем не просто. Мэтт – невероятный зануда , но иногда он глядит так, что дыхание перехватывает, и с этим, черт возьми, сложно поспорить.

Я приподнимаю подбородок и неожиданно замечаю на трибунах женщину. Она мнет в пальцах край джинс , смотрит куда-то вдаль и выглядит расстроенной. Может, она здесь работает? Странно. На трибунах нет никого, кроме нее.

Я хочу подойти ближе, потому что лицо ее мне кажется знакомым, однако внезапно передо мной вырастает тренер Хокингс с толстой, широкой шеей и соколиными глазами.

– Блэк! Ты пришла прохлаждаться? Воздухом свежим подышать?

– Нет, я не…, – смотрю на трибуны, но внезапно понимаю, что женщины там больше нет. Наверно, в очередной раз схожу с ума. Перевожу взгляд на тренера. – Простите.

– Пэмроу! Сюда, живо.

Неожиданно к нам подходит худая, красивая брюнетка с раскосами глазами. На меня она даже не смотрит, впяливает деловой взгляд в Хокингс.

– Да, тренер?

– Покажи Блэк, где она должна стоять.

– Хорошо, тренер.

– Ты отвечаешь за нее, ясно? Программу вместе разучите. Услышали обе?

Я киваю, а брюнетка в очередной раз отрезает:

– Хорошо, тренер.

Ну, ее и надрессировали… Как цербера. Я почему-то сразу чувствую, что мы с ней не подружимся. Хокингс отходит в сторону, а мисс-само-очарование переводит дыхание.