Снохождение

mso

Она сдержалась тогда, сдержится и сейчас.

Снохождение. Оно же сновидчество, оно же сновидение; слово «снохождение» теперь звучит как глас древности, теперь никто так не говорит. Практика, с которой знакомится каждая Ашаи-Китрах с ранних лет ученичества.

Начинается она с пробуждения во сне, осознания себя в мире снов. Через сновидение Ашаи может, в первую и последнюю очередь, чувствовать Ваала, убеждаясь в его несомненном существовании; по очень давней традиции полагается, что ученица может только ощущать или слышать Ваала, но видеть — нет. Это, дескать, могут только сёстры, потому к ним издавна обращаются «видящая». Но на самом деле это, как известно, не так; и, к примеру, многие подруги-ученицы Миланэ утверждали, что видели Ваала, причём каждая — в своём образе; и у неё тоже был подобный опыт — много раз она чувствовала присутствие чего-то безграничного, первосущного и великого, как сам Тиамат. Сама Миланэ — так себе, неважная сновидица. У неё практика сновидчества вызывала многие трудности: она никак не могла добиться устойчивости внимания в картине сновидения, а само оно было преисполнено фантасмагориями, страхами и нелепыми сюжетами, как и обычные сны.

Но она не раз утешалась утверждением наставниц: в прежние времена сильно преувеличивалась важность сновидчества для становления духа Ашаи-Китрах. Теперь уже всем кристально ясно, что оно не столь важно, и является, по большей части, прерогативой Вестающих. Несомненно, сновидение, в котором можно себя осознать — великий дар Ваала, но дарованный лишь для того, чтобы молодая Ашаи могла утвердиться в своей вере, не более и не менее. «Обретение силы» и «познание других миров» в сновидении это не более, чем вероборчества и заблуждения давних Ашаи, которые пошли на поводу у дурных знаний и некоторых примитивных культов. Конечно, есть ещё Вестающие, но это особый разговор: им Ваалом дарована особая склонность к сновидчеству, вследствие чего они могут передавать сообщения друг другу, чем и пользуется Империя Сунгов уже восемь столетий, а до этого девять столетий пользовались правители Тёмной Эры.

Им-то оно требуется по делу, а не по праздности.

— Вот и славно, — молвила себе Миланэ, вынимая старые комментарии и заворачивая их в материю.

Поставила новые. Можно закрывать.

Прислушалась. Тишина, тишина повсюду.

В жизни всегда есть место случайности. И сейчас цепь случайностей дарит возможность одним глазком взглянуть на ветхую книгу, старый текст Ашаи-отступницы; тогда, у тела мёртвой ученицы, она не знала сути этой книги. Когда она прибыла в Сидну, то узнала, какого рода книга волей случая оказалась в её руках, и устрашилась этому; поняла, почему её так просили забыть обо всём, почему безвестная старшая сестра взяла с неё клятву о молчании; а после, когда прошло почти три года после возвращения с Востока, под конец ученичества, пришлось везти эти комментарии в столицу Империи Сунгов; и среди них — случай! — оказались комментарии к «Снохождению». Надо же! Тем не менее, это цепь случайностей, не судьба. Судьба — выдумка слабых. А вот свершение своего пути — изобретение сильных.

Фатума нет, есть только воля Ваала. Так учат.

Миланэ доселе редко испытывала желание совершать что-то запрещённое и недозволенное; она — дочь спокойной примерности, совершать глупости — не её нрав. Но здесь возгорелась истинным любопытством.

Она успела кое-что узнать об «Снохождении»: в нечаянных разговорах, на уроках наставниц; встречалось имя опороченной и отлученной Малиэль в разных книгах; с ней связано несколько ничем не подтверждённых легенд. «Снохождение». И вот оно, рядом. Рукой подать. Одна из старых печатных копий. Единственная, которой повезло сохраниться. Яснее некуда, что больше такой возможности в жизни не будет. Посмотреть, полистать, прочувствовать дух времени. Потом рассказать тайком подругам, посмеяться, поболтать. Прихвастнуть: «А вот я видела…». А потом — своим детям. И детям детей… «Была некогда в библиотеке Марны, так видела «Снохождение», представляете? Знаете, оно было такое… такое…». Конечно, видела только здесь. О мёртвой ученице и окровавленной книге она не скажет никому и никогда.

Какое оно?

Нужно видеть.

— Мои предки, вы мне простите, — молвила она, положив руку на ящик со «Снохождением».

Да шакал раздери, Ваал с ним. В конце концов, Он поощряет дерзкие, неправильные поступки, если намерение исходит из искренних и верных побуждений. «Раз так случилось, что никого нет, и печать по ошибке не там, где надо, так нужно глянуть», — думала ученица, отставив новые комментарии в сторону и сдвигая внутреннюю перегородку. — «Ничего такого, в конце концов. Я — будущая Ашаи. Мне можно».

Перегородка вынута, бережно поставлена рядом. Что внутри? Книга, немаленькая, высотой в две ладони. Пропорции золотого сечения. Когда-то за этим следили, это теперь делают пропорции книг из соображений удобства. Переплёт дорогой, из тёмно-синей парчи; цвета уже выцвели. На нём замысловатый узор, и больше ничего.

Миланэ очень осторожно вынула книгу, обернулась к двери, прислушалась. Да ладно. Тоже мне преступление. Печати аккуратнее ставить научитесь.

На стол. Саму книгу открывать почему-то страшно, озноб прокатился по спине. «Трусиха ты», — подумала Миланэ, но чтобы занять руки, взяла и поставила рядом старые и новые комментарии. Перевернув несколько страниц, она с удивлением обнаружила, что «старые» не такие уж старые — выпущены два года назад. И отличия в новых оказались крошечны: была добавлена лишь одна мелкая глава в обличительной части: «О возможном влиянии варварских культов Севера на омрачение духа с. с. Малиэль Млиссарской». В остальном новые комментарии во всём повторяли старые.

Вздохнув, Миланэ вдруг решилась, оставила комментарии в покое и просто осторожно открыла первую страницу «Снохождения».

«Минутку посмотрю, а потом поставлю назад».

Первая страница, в традициях старых мастеров-переплётчиков, оказалась чистой. Страницы чуть пожелтели от времени, но вообще, книга была в отличной сохранности.

Вторая.

Снохождение

свободные ото лжи

опыты путешествий сознания

по иным мирам

да некоторые общие размышления о пути знания

сестринства Ашаи-Китрах

Написано от руки, хорошими чернилами, каллиграфической кистью. Удивительно. Почему вручную? Титульную уже тогда почти всегда набирали печатным способом.

И внизу — стамп. Миланэ обожает рассматривать чужие стампы; она очень любит оценивать: «тот слишком выхолощенный», «слишком скучный», «формальный», «изысканный, но много претенциозности», «стамп гармоничного покоя». У неё много эпитетов в запасе.

Тогда были иные каноны стампов. Рваный круг обрамления. Цветок по центру… Что за цветок? Сложно сказать. Вроде строфант, но не уверена. Вверху нет названия дисциплария — Малиэль никогда не училась в дисципларии. Внизу нет года получения (странно!), есть инициалы — «М. М.», а полных имён нет. Да уж, тогда стампы делали кто как хотел, не то что сейчас. Цветок обрамляет ритмичный, правильный орнамент в сальгарском стиле: Малиэль родом из Сальгара, восточной провинции Империи.

И всё.

Интересно. Переверни страницу.

Одинокий эпиграф и напряжённость пустого пространства.

Всякому пороку есть место в душе, но не трусости

Амали Тихая

Амали Тихая? Неплохо зная историю сестринства и помня внушительное количество персоналий, Миланэ никогда не слыхала о такой львице — Амали Тихой. Возникали даже сомнения, Cунга ли это, дочь ли Империи, ибо они носят одно или два имени, как вот сама Ваалу-Миланэ-Белсарра, и ещё имя рода. И это не Ашаи, так как перед именем обязательно будет знак-отличие-клеймо «Ваалу-».

«Хм…».

Ещё страница.

«Не захожу ли я слишком далеко? Сейчас придёт Ирмайна».

Ещё страница.

Так и есть — подлинный, первичный экземпляр. Не перепечатка.

Благородство вечного ученичества

С чем пришла ты ко мне, душа ученицы? Изумишься, спросишь, отчего смею звать тебя так, но не храни на это обиды, даже если глаза твои видели многое, а уши укрылись лет сединою. Все мы, Ашаи, изжигая свечу жизни, лишь учимся — мы вечные ученицы. Пришла ли ты с солнечной радостью верного знания либо же томишься в лунном неведении? И если знаешь ты всё, что полагается знать, и наставницы твои объяснили все смыслы, да и ты передашь их своим ученицам, то от слов Малиэль тебе проку не будет, и с лёгким вздохом ты можешь укрыть эти строки либо предать их огню, что ярко сверкает. Но если ты не уверена в своём мире, ощущая, что тропа полна неведений, а страхи и тайны снуют, да повсюду, то знай же: Малиэль поведает о том, что зовёт сестринство Ашаи-Китрах снохождением. Так твоих тайн не станет поменьше, скорее, скажу я — они умножатся, но так будешь идти по тропе, сознавая, что делаешь это достойно, Ашаи.