Собиратель душ
Шрифт:
Единственная, кого я впустила к себе, это Амади. С полным подносом разнообразной снеди, увидев которую, поняла, насколько проголодалась. А теперь мне следовало бы покушать впрок. На балу будет некогда, потом не факт, что выбранный леди Ди капитан поспешит нас первым делом накормить. Возможно, некоторое время придется нестись без сна и отдыха, отрываясь от погони.
А Эрни пришел сам. Кто бы его остановил! Влетел восторженным вихрем, повиснув у меня на шее.
— Спасибо, спасибо, спасибо!!! Я теперь наследник, мама останется со мной, я буду императором Залтана!! — делился он причиной своей радости.
Амади смеялась и тоже меня благодарила. Я не понимала, за что. Понять, что мальчик будущий император, мог бы любой из них. И рано или поздно это бы случилось, особенно, когда стало бы ясно, что Пророчество исполнено, раз император продолжает быть в своем уме. Они просто через полгода занялись бы плотными поисками нечаянного наследника, проверив, как в сказке про Золушку, всех любовниц императора. Интересно, что вместо туфельки они стали бы примерять? Ох, и затянулось бы это дело у них… Ну да ладно. А вот Рози я сказку подпортила. И испытывала в связи с этим отравляющее всякую радость чувство вины.
Орчанка, когда я с ней поделилась, долго хмурилась, а потом все-таки сказала:
— Эрни, малыш, скушай пирожок, мой хороший, и пойди маме помоги, она сейчас в гостевом крыле. — Эрни, который, как большой игривый котенок, нежился, развалившись на софе и положив кудрявую голову мне на колени, подхватился и умчался, не забыв прикрыть дверь, которую Амади тут же снова заперла. — Рози до неприличия романтична и уверена, что давным-давно влюблена в упыря. На самом деле, она живет в выдуманном мире, где есть губные феи и розовые горгульи. Жизнь ее не баловала, ты же слышала ее историю, вот она и придумала себе прекрасного принца. Люди любят сочинять себе сказки, чтобы было легче жить. А она всрьез в нее поверила. А так как здравомыслия в ней едва хватает, чтобы растить Эрни в любви, вовремя пыль вытирать да подносы с едой господам таскать, то и жизнь ее до сих пор ничему не научила. Ну, не пара она упыренку, совсем ему не подходит. Он не понимает, но магия все чувствует. А она… Хорошая девочка, добрая. Но не императрица. Совсем нет. Вирджинии на один клык.
Помолчав, добавила.
— Слушай меня внимательно. Если упыренок избежал безумия, то его мамаша, как тебя увидела, совсем с катушек съехала. Вирджиния желает привязать тебя к семье де Глоттарини всеми доступными методами. Да не просто так, а чтобы ты слушалась именно ее и влияла на императора. Ничего не ешь и не пей из ее рук. Не принимай подарков, которые нельзя снять. Не давай никаких клятв и обещаний. Если почувствуешь, что вот прямо сейчас тебе страшно или очень хочется сделать то, чего раньше не хотелось, терпи и сопротивляйся. На флер императора у тебя аллергия, на других — нет, как оказалось. Ты не заметила, но кроме императора, никто особо не сдерживается, а ты хоть бы чихнула для приличия. Эрни вообще хлещет им во все стороны, потому что ребенок. Будь осторожна. Дашь клятву — не сможешь уйти. Уже знаешь, где спрячешься?
Я пожала плечами. Сама не знаю, но леди Ди подскажет. В руках у меня оказался апельсин, который я в задумчивости принялась чистить, хотя есть уже не хотела. Да и апельсины не люблю, если честно. Что-то выпало на колени из-под отошедшей от мякоти кожуры. Записка. Да как она могла там оказаться? Что это за всесильные контрабандисты такие?
«Пара талантливых жадных гномов — и артефакты точечного переноса есть теперь у каждого значимого лица теневого сообщества,» — Амади, если и заметила записку, то виду не показала. А я просто сунула бумажку за корсаж, не читая.
Повариха, осмотрев стол, заметила, что кроме фруктов, там уже ничего нет, резко засобиралась и покинула меня.
Я, едва запрев за ней дверь, уставилась на столь экзотично доставленное письмо. Леди Ди подозрительно молчала.
— Что скажешь? — каракули мне совершенно ничего не говорили. Но есть же эксперт. — Эй, тут императрица на проводе! Нормальный корабль?
«Гнилое корыто. И команда состоит из неудачников, отщепенцев и мудаков, главный из которых — капитан,» — едва слышно прошептала она, словно скрывая слезы.
Я деликатно этого «не заметила».
— Тогда сжигаю? Пошли они в пень со своими предложениями? — с готовностью смяла и уже почти кинула в огонь бумажку, но руку словно заклинило.
«Нет. Мы поплывем с ними,» — решилась она.
— Зачем? Ты же говоришь, корабль плохой, капитан еще хуже… Да и есть у нас другое предложение, получше. Почему?
«Он мой избранный,» — явственный всхлип.
Опаньки. Эльф?
«Человек,» — а вот и корень проблемы.
Не повезло. Я моментально вспомнила свои первые дни на Ардане и беседу с воеводой. От человеческого мужчины ни одна женщина другой расы не может иметь детей. Такая пара обречена на бездетность. А пират и наемница, да если у него такой же характер… Высокие и очень сложные отношения обеспечены. Вместе никак, врозь — еще хуже. А теперь эльфийка и вовсе умерла.
— Мне жаль, что у вас так все непросто. Он знает? Почувствовал? — договорить фразу я не могла, не хватило смелости.
— Вряд ли. Избранные — часть души, а моя душа жива и прячется в тебе, вас так или иначе притянуло бы друг к другу, как и нас с ним раньше… — слегка отвлекшись от захвативших ее переживаний, ответила леди Ди уже нормальным голосом. Каким образом бы ей деликатно намекнуть о том, что если она захочет воссоединиться со своим избранным не только на духовном уровне, то я, как бы, против. — Да не трясись ты! Не буду я на него набрасываться, и он мудак, конечно, но не настолько, чтобы пытаться с тобой переспать. Зато он расшибется в лепешку, но доставит нас в Киренику. Его стихия — воздух, и он весьма неплох в деле мореходства. Хотя корабль у него полное дерьмо. Зато его никто и не заподозрит. Одно меня беспокоит. Скоро сезон штормов, нам бы успеть до него миновать ледяные воды Адиана, с обычными ветрами Николас и сам справится, а вот если сверху его корыто накроет айсбергом — тут даже я ничего не успею сделать.
Стало быть, Николас. Коля-Коля-Никола-аша-а, скоро встретимся с тобой… Моя бабуля это напевала каждый раз, как судьба знакомила ее с очередным Николаем. Ладно. Настало время проверить припасы и степень готовности.
Бэссамэ мучо
Диана
Платье было великолепным. Мне всегда казалось, что холодный голубой цвет мне не подходит. Но в данном случае опасения не оправдались: мне очень нравилось, как я выглядела. И это было просто великолепное произведение искусства. Единственным его минусом была большая пышная юбка принцессы, о которой я мечтала в детском саду. В остальном оно было сдержанное, строгое, роскошное, но не вычурное, отделанное золотистой нитью и кусочками рыжего янтаря. Казалось бы, сочетание странное, и для платья императрицы янтарь не подходящий камень, но я поняла, что намек был на цвет моих глаз. При попадании на Ардану глаза почему-то изменили свой цвет. Дома они были обычные, светло-карие с рыжеватыми и зелеными пятнами. А тут налились сочным темно-янтарным цветом, которым, чего греха таить, я и сама любовалась. Все тот же комплект украшений, который, оказывается, называется страшным словом «парюра», нашелся в ларце с прочими драгоценностями. Кольцо сидело на пальце, как влитое, я уже успела к нему привыкнуть, а вот ожерелье давило на грудь, как та самая жаба, что упрямо подавала голос при мысли о побеге.
Бал будет пышным, долгим и бессмысленным. Кроме того, его совмещали с Ночью конца года, которая здесь была чем-то средним между Новым годом и Хеллоуином. В том смысле, что бал, конечно, маскарад, где все и так друг друга знают, и дерево посреди зала имеется, но оно без ветвей, по сути, голый столб, и каждый гость вешает на него подарок новобрачным с помощью магии. Кошачий глаз шепнула мне, что обычно на Ночь конца года дерево берется обыкновенное, ритуальное, которое имеет ветки, и гости тем же макаром развешивают на нем украшения. Но вот сейчас две милые традиции решили совместить.