Сон в красном тереме. Том 1
Шрифт:
Си-жэнь позвала служанку и велела ей принести присланные подарки. Это оказались два дворцовых веера, две нити четок из красного благовонного дерева, два куска шелка с узором из хвостов феникса и сплетенная из стеблей лотоса циновка.
– И другие получили такие же подарки? – полюбопытствовал Бао-юй, не скрывая своей радости.
– Твоя бабушка получила еще яшмовый жезл «жуи», агатовую подушечку, а отец, мать и тетя – дополнительно по одному жезлу «жуи», – рассказывала Си-жэнь. – Тебе прислали такие же подарки, как Бао-чай. Барышня Линь Дай-юй, вторая барышня Ин-чунь, третья барышня Тань-чунь и четвертая барышня
– Как же так? – недовольно спросил Бао-юй. – Почему сестра Бао-чай получила такие же ценные подарки, как я, а сестрица Дай-юй похуже? Может быть, что-либо перепутали?
– Нет, – ответила Си-жэнь, – как же можно перепутать, если все было подробно расписано? Твои подарки находились у бабушки, и я их оттуда принесла. Бабушка приказала, чтобы ты завтра рано утром пришел поблагодарить.
– Разумеется, – обещал Бао-юй.
После этого он велел позвать Цзы-цзюань и, когда та пришла, приказал ей:
– Отнеси это своей барышне и скажи, что я получил это вчера в подарок и, если ей что-нибудь нравится, пусть оставит себе.
Цзы-цзюань удалилась. Однако вскоре она вернулась с ответом:
– Барышня велела передать, что она тоже вчера получила подарки, поэтому пусть второй господин все оставит себе.
Бао-юй приказал принять у нее все, что она принесла, а сам поспешно умылся и хотел отправиться к матушке Цзя. Но вдруг он увидел в дверях Дай-юй. Бао-юй с улыбкой бросился ей навстречу:
– Почему ты ничего не взяла из того, что я прислал?
Дай-юй давно забыла о том, что накануне сердилась на Бао-юя, однако не могла удержаться:
– Такого счастья я недостойна. Разве я могу сравниться с барышней Бао-чай, которую благодаря ее золоту судьба связала с яшмой? Ведь я всего лишь невежественная, неотесанная девчонка!
Едва она упомянула слова «золото» и «яшма» [114] , Бао-юй растерянно произнес:
– Это все болтовня, у меня и в мыслях никогда такого не было! Пусть меня покарает небо и уничтожит земля, и пусть я больше никогда не обрету человеческого облика, если я говорю неправду.
114
Здесь дается намек на разговоры, что обладательница золотого замка – Бао-чай и обладатель яшмы – Бао-юй судьбой предназначены друг для друга.
Дай-юй поняла, что он обо всем догадался, поэтому она добавила:
– Глупости! К чему давать клятвы? Разве мне интересны эти россказни о золоте и яшме?
– Мне трудно объяснить тебе свои чувства, но когда-нибудь ты сама поймешь, – сказал ей Бао-юй. – Ведь после бабушки, отца и матери ты мне дороже всего. Клянусь, я ни к кому так не привязан.
– Клясться незачем, – проговорила Дай-юй. – Я и так знаю, что, когда ты видишь меня, ты думаешь только обо мне, а стоит тебе увидеть сестру Бао-чай, сразу обо мне забываешь!
– Тебе только так кажется, – возразил Бао-юй.
– А почему ты обратился ко мне, когда вчера сестра Бао-чай не захотела выгораживать тебя? – спросила Дай-юй. – Что бы ты сделал, если бы на ее месте была я?
В этот момент вошла Бао-чай, и разговор прекратился. Но девушка сделала вид, будто ничего не заметила, и направилась к госпоже Ван. Она посидела там немного и пошла к матушке Цзя. Бао-юй к этому времени тоже был там.
Бао-чай вспомнила, как раньше ее мать рассказывала госпоже Ван, что когда-то один монах подарил ей золотой замок и предсказал, что она выйдет замуж только за обладателя яшмы. Поэтому Бао-чай все время старалась сторониться Бао-юя. Но вследствие того, что подарки, которые вчера прислала Юань-чунь, оказались одинаковыми у нее и у Бао-юя, ей стало еще более неудобно. Хорошо, что Бао-юй, всецело увлеченный Дай-юй, не придал этому никакого значения. Увидев сестру, Бао-юй попросил ее:
– Сестра Бао-чай, дай-ка мне посмотреть твои четки!
Четки висели на левой руке Бао-чай.
Услышав просьбу Бао-юя, она поспешила снять их, но сразу это сделать не смогла, ибо у нее была пухлая рука с лоснящейся кожей. Бао-юй, глядя на ее полные белоснежные руки, невольно дрогнул и подумал:
«Если бы такие руки были у Дай-юй, их можно было бы погладить! Как жаль, что мне не везет!»
Потом он вдруг вспомнил о «золоте и яшме», взглянул на Бао-чай, лицо которой было подобно серебряному диску, а глаза напоминали абрикос, на ее ярко-алые без помады губы и густые стреловидные брови, и она показалась ему более красивой и пленительной, чем Дай-юй. Это повергло Бао-юя в смятение.
Когда Бао-чай сняла с руки четки, он забыл, что хотел посмотреть их, и стоял ошеломленный.
Бао-чай видела, что Бао-юй растерян, и ей стало неловко. Она бросила четки и собралась уйти. Но в этот момент она увидела Дай-юй, которая стояла на пороге и, кусая зубами платочек, пристально смотрела на них.
– Ты же не переносишь ветра, – проговорила Бао-чай. – Почему стоишь на сквозняке?
– Я все время была в доме, – сказала Дай-юй. – Но мне показалось, что в небе кричит дикий гусь, и я вышла поглядеть.
– Где гусь? – недоуменно воскликнула Бао-чай. – Пойду и я погляжу!
– Пока я вышла, гусь улетел, – сказала Дай-юй.
С этими словами она взмахнула платочком и задела Бао-юя по лицу.
– Ай-я, – от неожиданности вскрикнул Бао-юй. – Кто это?
Если вы хотите узнать, что произошло дальше, читатель, прочтите двадцать девятую главу.
Глава двадцать девятая, в которой повествуется о том, как счастливый юноша молился о еще большем счастье и как мнительная девушка пыталась разобраться в охвативших ее чувствах
В тот момент, когда Дай-юй взмахнула платочком и ударила Бао-юя по лицу, тот от неожиданности воскликнул:
– Кто это?
– Это я нечаянно, – ответила Дай-юй, сокрушенно покачав головой, и улыбнулась. – Сестра Бао-чай хотела посмотреть дикого гуся, а я показала, где он летел, и случайно попала тебе по лицу.
Бао-юй потер глаза, хотел что-то сказать, но потом передумал и промолчал.
Вскоре пришла Фын-цзе и сообщила о благодарственных молениях, которые предполагалось провести первого числа в «монастыре Чистейшей пустоты», и пригласила Бао-чай, Бао-юя и Дай-юй поехать смотреть спектакль.