Сон в красном тереме. Том 1

Цао Сюэцинь

– Сегодня людей слишком много, – сказал ему Цзя Чжэнь, – и хотя здесь довольно просторно, все же получается суматоха. Так что слуг, которые могут понадобиться, оставь на этом дворе, а остальных отошли на другой двор. Кроме того, назначь нескольких человек дежурить у внутренних и у двух боковых ворот на случай, если что-нибудь понадобится передать или принести. Понял? Сюда приехали все наши барышни и женщины, поэтому смотри, чтобы посторонние не шатались.

– Слушаюсь! Понятно! – несколько раз почтительно ответил Линь Чжи-сяо.

– Можешь идти! – сказал ему Цзя Чжэнь и снова спросил у слуг: – Почему не видно Цзя Жуна?

Только он произнес эти слова, как тут же увидел сына, выбежавшего из боковой колокольни.

– Полюбуйтесь-ка! – рассердился Цзя Чжэнь. – Я здесь стою на солнцепеке и мне не жарко, а он, видите ли, поскорее в тень!

Он крикнул слугам, чтобы те плюнули на Цзя Жуна. Зная крутой нрав Цзя Чжэня, слуги не осмелились перечить, и один мальчик-слуга подбежал и плюнул Цзя Жуну в лицо. Так как Цзя Чжэнь все еще продолжал гневаться, слуга закричал Цзя Жуну:

– Ведь сам господин не боится жары! Как это вы осмелились спрятаться в холодок?

Цзя Жун стоял навытяжку, не смея произнести ни слова.

Гнев Цзя Чжэня напугал не только Цзя Юня, Цзя Пина и Цзя Циня, но и Цзя Ляня, Цзя Цяня, Цзя Цюна и других, они тоже встревожились, и один за другим постарались незаметно ускользнуть из тени под монастырской стеной, где только что устроились.

– Ну, чего еще стоишь? – снова обрушился Цзя Чжэнь на сына. – Живо садись на коня и езжай домой за оставшимися там служанками! Старая госпожа со всеми барышнями здесь, пусть и они едут сюда прислуживать!

Цзя Жун бросился со двора, крича на ходу, чтобы подали коня, а сам про себя возмущался:

«Все бродили кто где, никто не знал, что делать, а придрались только ко мне!»

– Что у тебя, руки связаны? – заорал он на слугу. – Коня не можешь как следует подать!

Ехать в город Цзя Жуну не хотелось, и у него даже мелькнула мысль послать вместо себя слугу, но он побаивался, что, если это выяснится, ему несдобровать. Поэтому он вскочил в седло и поскакал.

Между тем Цзя Чжэнь повернулся и собрался войти в помещение, как вдруг заметил стоящего рядом даоса Чжана, который с улыбкой сказал ему:

– Собственно говоря, мне, по моему положению, можно было бы находиться в помещении. Но так как погода жаркая и там расположились барышни, я не посмел самовольно войти и решил попросить ваших указаний, господин! Может быть, госпожа что-нибудь пожелает или захочет пройтись куда-нибудь, так вы уж передайте ей, что я буду ждать здесь.

Когда-то даос Чжан был одним из доверенных лиц Жунго-гуна, однако Цзя Чжэнь знал, что даже покойный император сам называл его «Бессмертным из великого царства грез» и пожаловал ему должность главы «даосского управления». А нынешний государь возвел его в звание «Праведника, достигшего совершенства», за что ваны, гуны и правители отдаленных провинций величали его святым. Поэтому и Цзя Чжэнь относился к даосу с уважением. Кроме того, Чжан часто бывал во дворцах Жунго и Нинго и не раз встречался с матушкой Цзя и с барышнями.

– Ведь здесь все свои, – сказал в ответ ему Цзя Чжэнь. – И вы просите у меня разрешения войти? Попробуйте-ка еще завести подобные речи, я вас хорошенько за бороду оттаскаю! Идемте!

Цзя Чжэнь привел даоса к матушке Цзя и поклонился ей.

– Почтенный наставник Чжан пришел справиться о вашем здоровье, госпожа!

– Пусть подойдет, – ответила матушка Цзя.

Цзя Чжэнь подвел даоса. Чжан хихикнул и произнес:

– О всевидящий Будда! Как рад я видеть вас, госпожа! Вы все здравствуете и наслаждаетесь счастьем? Позвольте мне пожелать счастливой жизни всем вашим барышням! Давно я уже не приходил к вам во дворец справляться о здоровье! Между прочим, вы, госпожа, выглядите лучше, чем раньше!

– А как вы себя чувствуете, святой отец? – с улыбкой осведомилась матушка Цзя.

– Вашими милостями пока здоров, – смиренно ответил даос. – А как чувствуют себя ваши домашние? Меня особенно интересует Бао-юй. Как он поживает? Недавно – двадцать шестого числа – я устраивал здесь торжество по поводу дня рождения великого вана Объявшего небо. Людей в тот день пришло немного, все было чинно и скромно, и я послал приглашение Бао-юю, но мне ответили, что его нет дома.

– В тот день его действительно не было дома, – подтвердила матушка Цзя и, обернувшись, приказала позвать Бао-юя.

Но не успела она это сделать, как вошел Бао-юй, который перед этим выходил по нужде. Он торопливо приблизился к даосу Чжану и спросил, как его здоровье.

Даос Чжан облобызал юношу, тоже осведомился, как он себя чувствует, а затем, обращаясь к матушке Цзя, сказал:

– Младший брат, как я вижу, еще больше поправился!

– Это только кажется, – ответила матушка Цзя. – На самом деле он совсем хил. Да и отец заставляет его заниматься сверх всякой меры, даже до болезни довел!

– Недавно мне пришлось читать написанные младшим братцем стихи, – продолжал даос Чжан, – мне они показались великолепными. Не понимаю, почему его отец жалуется, будто он не желает учиться? Я убежден, что он и так достиг совершенства… Его внешность, манеры, речь напоминают покойного Жунго-гуна.

Глаза даоса увлажнились, матушка Цзя тоже опечалилась и сказала:

– Да! Я вырастила нескольких сыновей и внуков, но ни один из них так не похож на моего покойного мужа, как Бао-юй!

– О том, как выглядел покойный Жунго-гун, молодые господа, конечно, и не представляют, – произнес даос Чжан. – Мне кажется, даже ваши сыновья его плохо помнят!

Даос громко рассмеялся, а затем добавил:

– Недавно мне довелось в одной семье видеть девушку, ей уже пятнадцать лет, и внешностью она красавица. Мне думается, что неплохо бы сосватать ее за Бао-юя. По уму, манерам, да и по богатству лучшей пары и сыскать нельзя. Не знаю только, как вы к этому отнесетесь, почтенная госпожа! Если вы согласитесь, я готов устроить это дело.

– Недавно один монах сказал, что судьба предопределила мальчику жениться, когда он будет постарше, – ответила матушка Цзя. – Подождем, пока он подрастет, а потом поговорим об этом. А пока разузнай хорошенько об этой девушке. Для меня не важно, богата ли она – лишь бы была хороша внешностью. Если она из бедной семьи, мы можем дать денег ее родителям. Ведь труднее всего подыскать невесту, которая была бы и красива, и обладала хорошим характером.

Находившаяся тут же Фын-цзе не утерпела и сказала даосу: