Сороковник. Книга 3
Шрифт:
Это место последнего боя Васюты, то самое где разверзлась, а потом сомкнулась земля, погребая в себе всё, что успела ухватить. Пытаясь подняться на цыпочки, чтобы разглядеть бывший разлом, неожиданно взмываю — и скольжу, плыву над ним. Он тянется неровным изломом, словно небрежно, на живую нитку сделанный на рубище шов. Кого я пытаюсь отыскать, ведь надежды нет? Зацепку или какое-то доказательство, или хотя бы лоскут знакомой рубахи, ну хоть что-нибудь?
Конечно, стоит лишь подключить магическое зрение — и я увижу гораздо больше, но… не могу себя заставить. Панически боюсь, заглянув в земные недра, обнаружить изувеченное сплющенное тело, и тогда — прощай, надежда… Мне останется только
Вдоль земляного рубца — вернее, под ним, на глубине, куда я всё же рискую проникнуть взглядом, мерцает ледяная жила, вроде той, что в посохе у Симеона, только толще, мощнее. Но почему она дрожит, словно живая, неужели до сих пор активирована? И ведёт она к большому плоскому камню, в который и упирается бывшая трещина — нет, должно быть, именно в этом месте она и зародилась, раззявив пасть и исторгнув на белый свет ледяного Змея. Сейчас-то камень прикинулся безобидным округлым валуном, но в ином зрении видно, что от него по земле расходится концентрическими кругами знакомое лазоревое сияние портала, правда, не такое выраженное, как в реальности, приглушённое. Неужели — всё-таки вход в подземелье? Прямо в питомник Игрока?
Войти? В конце концов, неуверенно говорит внутренний голос, что с тобой сделается-то — во сне? В крайнем случае — проснёшься в собственной постели.
Да, но до этого меня не носило по временам и безвременью, я не чувствовала столь явственно запахов и не жмурилась от солнечного света; может, в этот раз я уже не во сне, а в реальности, просто сама сменила телесную форму? Я же сама толком не знаю, как работает мой дар, и спросить не у кого. Вдруг что-то пойдёт не так, и я… не проснусь?
Осторожно протянув руку, натыкаюсь на невидимую стену. Страхи оказываются напрасны: никто не собирается меня пропускать. Вход в тайное убежище охраняется то ли силовым барьером, то ли заклинанием, — кто его знает, Игрока, чем он пользуется. С досады пинаю преграду и чувствительно отбиваю большой палец на невидимой ноге, уж как это у меня получается — не знаю, но только забываю о боли, потому что в точке соприкосновения ноги с границей портала вижу странную вспышку. Облачко зеленоватого дыма отделяется от земли и, неспешно клубясь, закручивается в толстую спираль, вспухает и поднимается. Поспешно отстраняюсь. Что за…
… ерунда какая-то. Приглядевшись, обнаруживаю по самой кромке наземного портала тончайший, в нитку, зеленоватый ободок, из-за ужины почти неразличимый глазом. Хочу наклониться, рассмотреть ближе, но в этот момент ядовито-зелёный сгусток, зависший в воздухе, пыхает — и разлетается на миллионы брызг. И мне, несмотря на бестелесность, опять становится дурно настолько, что содержимое несуществующего желудка так и рвётся к горлу, а в глазах мекнет. В панике рвусь прочь от этого места — хорошо, что совсем недавно у меня был удачный опыт, видимо, подсознание запомнило, как это делается, и теперь утащило меня в безопасное место — в знакомую клубящуюся хмарь безвременья.
Яд, вот что это такое. С учётом затаившейся под землёй стихии холода — двойная ловушка на входе в портал, оставленная насторожённой для тех, кто скоро приедет к месту последнего боя Васюты. Сволочь ты, Игрок. Если уж мне в теперешнем виде стало плохо, каково придётся людям из плоти и крови?
Случайно или нет я её увидела? И как-то неспешно она сработала, может, была повреждена во время боёв и ослабла? Если только… Меня охватывает паника. Если только это не было демонстрацией. А вдруг я распознала таящуюся смерть только потому, что Игрок сам мне её показал? Этот паршивец почему-то не может дотянуться до меня в реальности, но у него получилось напугать, заставить трястись от страха за жизнь друзей, изнывать от бессилия. Ведь я не успею никого предупредить, потому что сэр Майкл усыпил меня на сутки, а завтра — или уже сегодня — все они все будут тут, у этого самого портала, и паладины, и некроманты, и Ян, и беременная Лора… Что мне делать? От отчаянья и разгорающегося гнева я готова заорать в полный голос и молотить кулаками плывущие как ни в чём не бывало клубы тумана. Сбежать отсюда, куда угодно, сбежать немедленно, вырваться! Крутанувшись на пятках, снова рвусь куда-то вперёд, как совсем недавно… и вновь у меня получается.
Только на сей раз меняется не место пребывания, а я сама, и вот уже под тяжестью собственного веса я приземляюсь на пятую точку. Болевая вспышка в копчике приводит меня в чувство.
Наконец-то можно себя видеть! Я проявляюсь, как на фотобумаге позитив обретает контуры, а затем всё больше и больше наливается цветом, и лёгкий шок от собственной материализации временно застилает насущные проблемы. Ой, мои пальчики, все на месте, надо же! Пробую сжать-разжать правый кулак и с огорчением убеждаюсь, что безымянный и мизинец слушаются плохо, почти не гнутся, но, должно быть нужно время на разработку. Не помешал бы вскорости теннисный мячик или какой-нибудь ручной эспандер… Магино обручальное колечко с турмалином на месте. И вместе с прежним обликом, пальцами и кольцом ко мне, наконец, возвращается спокойствие. Теперь я могу рассуждать здраво.
Странная получается смена эмоций, словно вместе с бестелесностью сошло какое-то наваждение. А ведь, кажется, я тебя только что вытурила, демиург доморощенный. Получил? И надеюсь, Игрун, плюха тебе досталась увесистая.
Однако злорадствовать не время. Мой враг кое на что ещё способен, и ловушка, им настропалённая, никуда не делась, ждёт. Хватит ли у спасателей сообразительности проверить подступы к порталу? Приоткрыв ядовитую линию для меня, Игрок мог скорёхонько её замаскировать или придумать что-то отвлекающее. А отомкнуть портал наверняка попробует Мага, он же в этом специалист…
От одного воспоминания о тошнотворном зелье становится тошно. Не могу я сидеть и ждать, чем дело кончится. Умом понимаю, что в отряде — ветераны, мастера, не один квест прошедшие, не проглядят, не сунутся на рожон, проверят все подходы. А если расслабятся? Я вот — купилась на известие, что Игрок теперь не страшен, так и попала под его негатив, как под асфальтоукладчик. Ладно, я, конечно, зелень, но и на стариков бывает проруха. С младшим наследником у Главы по сей час отношения неровные, станется с благородного дона ловушку распознать, а сына не известить, хотя бы из тех соображений, чтобы сам учился подобные вещи видеть. И что тогда? Нарвётся Мага — шарахнет по всем остальным. Ой, придумываешь, ой, накручиваешь себя, Ванька, ведь не дурнее тебя люди на дело собрались, ты им в подмётки не годишься, а приписываешь им поступки, совершенно детские…
Попробовать как-то присниться Маге, предупредить? Получалось же у нас общаться телепатически!
Однако попытки мысленно дотянуться до суженого терпят фиаско, я только взмокаю от напрасных усилий, и это во сне! Слишком я себя, должно быть, переоценила, не по зубам мне это. Да где же она, та самая интуиция, за которую так часто, бывало, хвалил меня наставник? Самое время ей заработать!
Нет, опять не выходит. Ментальный зов возвращается бумерангом, болезненно оглушая. Неуч, ругаю я себя, неумёха, вот когда в подвале у Рахимыча сидела — завопила мысленно так, что местные огневики сразу засекли, а сейчас словно силы растеряла. Как же мне не хватает такого наставника, как Симеон! Ну почему он от меня отмахну…