Сороковник. Книга 3
Шрифт:
— Нам пора, Тимур, — напоминает сэр Джонатан. — Скоро начнут. Мои наилучшие пожелания, Иоанна. И… в самом деле, не торопитесь с решениями. В любом случае, Каэр Кэррол вам не миновать, ведь вас там ждут с нетерпением!
И это всё? Разборок не будет?
— Почему? — неожиданно громко спрашиваю, и они с доном, успев за это время отойти на несколько шагов, невольно оборачиваются. — Почему никто из вас не берёт во внимание, что у этого ребёнка, — поправляюсь, — у этих детей есть отец? Что вы со мной обращаетесь, как с какой-то брошенной? Почему никто из вас даже не вспомнил о Васюте? А он, между прочим, должен о них знать, и кому, как не ему, решать, где его детям рождаться и расти!
Сэр Джонатан придерживает дона за локоть и тихо его увещевает.
— Позже, донна, я же сказал — позже, — бросает тот на ходу, не раздражённо, как стоило бы ожидать, а успокаивающе, как будто обращаясь к больной. И эта уступчивость железного дона говорит мне о слишком многом. Как и то, что на все мои резкие упрёки никто не торопится отвечать, будто их и не было. Как и та деликатность, с которой меня подсаживают в седло к сэру Майклу и всячески стараются угодить на всём последующем пути к порталу и к дому. Краем глаза отмечаю, что неподалёку тоже съезжаются всадники и всадницы, но мне не до них: я ухожу в себя.
…Будь Васюта жив — сейчас меня вёз бы не Наставник. Все они — все, кто сейчас смолчал на мои упрёки, все, кто глаза в зале суда отводил — они все что-то знают. Но молчат. Потому что я беременна. Потому что я совсем недавно чуть не потеряла малышей. От меня скрывают то, что может меня сильно расстроить и снова привести к трагедии.
…Будь Васюта жив, он — не некроманты — нашёл бы меня первым. Может, я слишком его идеализирую, но сейчас мне кажется, что по-другому и быть не могло, ведь некроманты вместе с остальными кланами привлекли к акции спасения и русичей! Он явился бы на Совет вместе с Ипатием; он, а не Николас, сидел бы со мной на скамейке в саду и подкладывал бы куртку под голову. Он первый узнал бы о том, что я…
И не было бы во взглядах окружающих затаённой жалости. Теперь я понимаю, с каким выражением на меня смотрели. И почему Лора старалась сдержать слёзы.
Должно быть, в момент перехода через портал я прикрываю глаза, потому что неожиданно в лицо мне веет прохладой, стук копыт по мраморной плитке сменяется характерным цоканьем о булыжник. И свет сквозь веки уже не так сильно просачивается: там, "снаружи" белые шары сменились уличным городским освещением. Это всё идёт как бы рядом со мною, но само по себе, а я — сама по себе. Мир ужался до меня самой, до надёжной и твёрдой груди Наставника и его руки, меня поддерживающей, до тёплой живой спины Василька и запаха пропылённой конской гривы. Я закукливаюсь в себе, уходя от принятия правды. Не сейчас. Позже.
Мной овладевает странное состояние: то я выпадаю из реальности, то снова возвращаюсь. Совсем как тогда, после смерти Маги, когда вот так же, в полузабытьи, я сумела-таки на автопилоте выйти из замка, минуя закрытые двери.
После смерти Маги… А ведь сейчас он едет рядом, бок о бок, потому что я слышу, как он негромко переговаривается с Николасом.
Может, ты опять себя накручиваешь? — робко спрашивает внутренний голос. Глянь на своего фиктивного муженька, живёхонек, а ведь ты ему разве что глаза не закрыла, и настолько прониклась его смертью, что крышу стало срывать. Скажешь, не так? Может, Васюту в покойники тоже рановато записывать? Или ты настолько долго с ним прощалась, что первые же намёки на плохое сама перекрутила в своей умной головушке как реальность, напридумывала страхов и себе же поверила?
Хватит, неожиданно жёстко одёргивает внутренний голос. Довольно. Растравишь себя, а ведь Акары рядом нет, твой Наставник вряд ли разбирается в физиологии беременных, и доведи ты себя до психоза — второй выкидыш он не остановит. А ты должна этих детей сохранить, любой ценой должна.
— Как вы, дорогая? — заботливо спрашивает сэр Майкл.
— Ива? — в ту же минуту окликает Мага
— Ива! — немедленно встревает Николас. Получается, что Мага заслоняет меня собой, и Ник пригибается к шее своей лошади. — Этот сердцеед тебя не обижает? Ты только намекни, и я его тотчас сменю!
— Ива, не молчи! — у Маги такое выражение лица, будто страстно хочется заткнуть рот болтливому братцу. — Скажи хоть что-нибудь!
— Да я не знаю, кому из вас первому отвечать, — отзываюсь. — Вы же спрашиваете одновременно. Прекратите за меня всё время бояться, я крепче, чем вы думаете.
— А я говорил! — торжествующе выдаёт Николас. — И незачем её держать за слабосильную! — Мага молча показывает ему со спины кулак. — Но это не значит, что нам нужно перестать проявлять заботу и внимание, — торопливо продолжает Ник. — Лично я… Молчу-молчу.
— Вам и в самом деле лучше? — серьёзно спрашивает сэр. И я, приподняв голову, замечаю, какие усталые у него глаза. А ведь он меня не только в седле поддерживал, он всё это время исподволь перекачивал мне свою силу, даром, что ли, у меня и в голове прояснилось, посвежело, и даже пить не хочется?
— Разве с вами может быть плохо? — отвечаю. Он, наконец, улыбается, и от уголков глаз тончайшей паутинкой разбегаются лучики. — Сэр Майкл, не перестарайтесь, я помню, сколько вы можете отдать по доброте своей. Кто тогда будет вас приводить в чувство?
Он отмалчивается, лишь в глазах загораются тёплые искры, и я понимаю — увещевать его бесполезно, исцеляющую ауру он не погасит. Или и впрямь, как говорил Николас, она работает сама, уже без его участия? Оглянувшись, замечаю, что Мага по-прежнему за мной приглядывает. И сдаётся мне, что помощь куда больше требуется ему самому. Может, это неяркий свет фонарей виноват, но лицо его мне кажется и почерневшим, и осунувшимся, даже конь под ним не косит бешено глазом, а, тупо глядя вперёд, перебирает копытами в ту сторону, куда хозяин велит.
— Я в порядке, Мага, — говорю ободряюще. Если уж они, потрёпанные двумя боями, не раскисают, то и мне стыдно. — Сэр Майкл?
— Да, дорогая?
— Как там девочки? И почему они оказались у вас, в Каэр Кэрроле? И…
— Думаю, Николас со временем ответит на большинство ваших "почему", Иоанна. Не хотелось бы сейчас перегружать вас информацией. Но вы можете быть абсолютно спокойны и за детей, и за леди Анну. Они под опекой не кого-нибудь, а новоиспечённой бабушки, а покровительство донны Мирабель, это, скажу вам… Вкупе с моей матушкой они при необходимости заменят всех вместе взятых Тёмных рыцарей, оставленных для охраны замка. Не сомневайтесь.