Сороковник. Книга 3
Шрифт:
— Даже так?
Падаю духом. Твёрдый характер леди Аурелии, скрывающиеся под внешностью обаятельной и утончённой светской дамы, мне известны, но то, что я слышала до сих пор о своей будущей свекрови, хоть и намёки, хоть и упоминания вскользь, оптимизма не добавляло. Вот и сейчас: с глубоким унынием думаю, что, пожалуй, Геле куда больше повезло с будущей родственницей, чем мне.
— К моменту нашего отъезда юные леди успели обшарить замок от подвалов до чердака, — с улыбкой в голосе продолжает паладин, — едва не довели до сердечного приступа шеф-повара, исследуя кухню, и чуть не поссорились из-за вашего Лютика. Пришлось
— Значит, всё в порядке, — с облегчением вздыхаю. — Погодите-ка! Они что, собираются учиться ездить верхом?
— Почему бы и нет? Вынужден заметить, дорогая, они прирождённые всадницы, не в пример… Думаю, они приятно удивят вас при встрече. Но довольно, я умолкаю, поскольку мои кузены поглядывают на нашу беседу весьма неодобрительно.
Обескуражено молчу.
А чего я, собственно, ожидала? Это на мою голову с первого шага в чуждый мир сразу посыпались все тридцать три несчастья, а девочек тут поджидает совсем другая жизнь. И дай-то боженька, думаю с неожиданным облегчением. Может, всё не так страшно? Будет им тут хорошо — и я как-нибудь приспособлюсь. Смогу. Вот только оклемаюсь немного.
Тени на мостовой перекрещиваются, бледнеют и отъезжают за спины, чтобы вынырнуть после очередного удаляющегося фонаря. Улицы намного веселее, чем при нас с Рориком. Несмотря на поздний час — а должно быть уже заполночь — в домах весело желтеют квадраты окон, кое-где зажжены цветные бумажные фонарики. Мирно воркуют под крышами голуби, редкие прохожие фланируют неторопливо, то поглядывая на звёздное небо, то переговариваясь со встречными, кто-то даже выгуливает собачек. Город оживает.
Оживляюсь и я, но несколько прозаичной причине. Как бы мне ни хотелось забыть о насущном — но лука седла всё ощутимее впивается в некую деликатную часть тела, недвусмысленно намекая, что пора бы и ноги размять. Ёрзаю, оглядываюсь — и мне кажется, что я узнаю эти места. Нет, с обережником мы бежали какими-то закоулками, а вот как раз по этой улочке Мага вёл нас с Аркадием к своему жилищу, а сзади ещё цокал когтями оборотень-зомби. Значит, осталось совсем немного. Потерплю.
Не слишком удобно сидеть на лошади… простите, на боевом коне практически боком — обзор ограничен, нельзя повернуться без риска упасть. Поэтому я только краем уха улавливаю, что мы в этой части города не единственные всадники.
— Сэр Майкл? За нами едет кто-то ещё?
— Ваша охрана. Дон Теймур, как вы понимаете, слов на ветер не бросает; одного похищения него достаточно. Со своей стороны, Иоанна, я также попросил бы вас отнестись к собственной безопасности более серьёзно. При всём вашем миролюбивом характере у вас удивительная способность попадать в неприятности.
Охрана?
Там, на бывшей "вражеской" территории эскорт казался явлением… ну, почти естественным, но не здесь же!
— Да ведь ночь на дворе, не будут же они охранять меня круглосуточно! Да и… кончилось уже всё, в самом-то деле, кому за мной охотиться?
Паладин вроде бы согласно кивает.
— Вот-вот. Именно это я классифицирую как необъяснимую женскую легкомысленность. Иоанна, они вам
— Но…
— Вы в ответе не только за себя, помните это.
Сердито бурчу себе под нос всё, что об этом думаю.
— Иоанна, — терпеливо ответствует сэр Майкл. — Позвольте мне кое-что напомнить. Вольно или невольно — не берусь судить — но вы дали согласие на замужество, пусть и временное, вы вошли в другую семью, с традициями и устоями несколько иными, к которым вы привыкли. Примите это как должное. Предоставьте обустройство и заботу о себе мужчинам, а у вас и без того будет, чем заняться. Не так ли, Мага?
Вместо того чтобы, по своему обыкновению, огрызнуться, его младший кузен сдержанно кивает.
— Вот-вот. Это ты хорошо сказал. Может, хоть тебя она послушает.
— Да ладно вам! — вклинивается в разговор Николас. — Девушка первый раз замужем, а вы требуете от неё сразу так вот завязать с самостоятельностью? Не будет этого! Сперва, дорогой братец, обеспечь ей отсутствие проблем, вот тогда она перестанет на них бросаться грудью. Да, я вот о чём тебя хотел спросить, Мага. Ты, часом, про своего личного огневика не забыл? А то он за тобой так и мотается, как привязанный; да он и есть привязанный, потому что ты его подпитываешь, хоть уже и думать о нём перестал.
— Где? — Мой суженый резко осаживает коня. — Тарик? Покажись сейчас же!
Перед ним замедленно, как на фотобумаге в проявителе, прорисовываются очертания бывшего мага. Вид у того невесёлый, голова опущена, и весь он — словно из штрихов и контуров, — должно быть, действительно, энергию в нём супружник мой поддерживал на автомате. От жалости у меня сжимается сердце. Даже сэр Майкл сокрушённо вздыхает.
— И ничего нельзя поделать? — спрашиваю у него тихо.
— Теоретически можно, на деле же редко кто связывает себя надолго с призраком. Он может подпитываться энергетически только от вызывающего, рано или поздно это становится обузой.
— Прости, Тарик, — говорит Мага стеснённо. — Ну, ты понимаешь… Не могу я больше тебя держать. Но, как и обещал, прослежу: когда твоя жена родит — я тебя вызову.
Он вертит на пальце небольшое колечко, простое, из тех, что однажды мне выделил как резервные.
— Братец, а подари его мне, — неожиданно просит Николас. — Тебе всё равно, а мне приятно. Ты мне сто лет ничего не дарил, а тут — смотри, какой классный призрак, да ещё и маг! Мне нужна практика общения с иными сущностями, надо же как-то возвращаться в прежнюю форму!
Тарик поднимает голову и в глазах его блещет надежда. Мага, как мне кажется, с облегчением пожав плечами, снимает кольцо и передаёт Николасу, тот, зажав в ладони, сосредоточенно что-то шепчет и затем надевает на мизинец. За это время колечко успевает обзавестись красным камушком.
— Ну, вот что, Тарик, — безо всякого паясничанья говорит Николас, — полезай пока сюда, — и щёлкает ногтём по камню. — Подыщу тебе что-нибудь более подходящее — переселю, а пока что и там разместишься. Давай-давай, для разговоров время позднее, все детали обсудим завтра. Обещаю.