Спелый дождь
Шрифт:
шими группами, в одиночку, с помощью местных жителей пробивались
к своим.
Однажды в хату Сопиных постучались двое лётчиков, вероятно, за са-
мым простым: поесть, напиться. Бабушка Наталья Степановна подозвала
одиннадцатилетнего Мишку и велела ему вывести этих людей. Сызмаль-
ства облазившие окрестности и прекрасно в них ориентирующиеся маль-
чишки действительно были лучшими проводниками.
...Он их выводит, наступает расставание. Со словами благодарности
лётчик снимает со своей груди орден Красной Звезды: «Носи, сынок, ты
заслужил». Можно представить, что значила для пацана такая оценка!
Таких орденов у него было два. В начале совместной жизни я сказала:
«У тебя документы есть? Нет? Ну и не говори никому». Он и сам это пони-
мал. Чем становился старше, тем возвращался к теме неохотнее...
Наверное, я не стала бы об этом вспоминать вообще, если бы муж перед
смертью не захотел сказать сам для радиозаписи. К нам домой пришла
девушка из областного радиокомитета. Михаил догадывался, что запись
последняя, и не ошибся. Сказал: «Пусть микрофон слушает». Разумеется,
в эфир не прошло, но запись сохранилась.
Пятого июля сорок третьего в тех местах началось величайшее в исто-
рии Второй мировой войны сражение - Курская битва. Вместе с бабуш-
кой и другими сельчанами Мишка вытаскивал раненых с поля боя. Погиб
братишка Толик. Михаил переболел тифом. Ушёл из дому, скитался по
военным дорогам, и, как записано в предисловии к сборнику стихов «Сво-
бода - тягостная ноша» (Вологда, 2002 год), «периодически находился в
действующих войсках Советской Армии, принимал участие в боях армии
генерала Москаленко». Война закончилась для четырнадцатилетнего под-
ростка в танковых частях в Потсдаме.
Мальчишкой присягнув на верность армии именно тогда, когда ей было
труднее всего, поэт до конца жизни не изменил позиции:
«Моя армия - это армия 1941 года - начала 42-го. Еще ближе скажу:
моя армия - отступавшая. Удивительно, я так устроен: болею за команду,
которая проигрывает. Они ближе, понятней...»
ИРИНЕ
В сорок первый,
Весел, шумен,
Я качусь,
На зависть всем,
В двадцать первое июня
На трамвайной «колбасе».
Громыхают перекрёстки!
Контролёры не журят...
Гладит ветер
На матроске
Золотые якоря!
И глядят в меня игриво,
153
Улыбаясь вдрабадан,
Непогибшая Ирина,
Негорящие года.
* * *
О чём я думаю,
О чём?
Что вот сейчас,
Ломая тени,
Ракета вырвется свечой
И грохнет взорванная темень!
И в крик мятущихся людей,
И в рёв пылающего зверя
Окаменело мне глядеть,
Иной реальности не веря.
Туда, в пороховую ярь,
Через поля и буераки
Уходит молодость моя
С душой,
Намотанной на траки.
Я не оправился от ран.
И нету места мне в грядущем.
Ищу среди ветров и трав
Не похороненную душу.
* * *
Не виноват, что нет тебя,
Мое родное захолустье.
Ты помнишь, я из тех ребят,
О ком темнело небо грустью.
Ты помнишь - плачущих навзрыд!
Пришла беда - ворота настежь.
Я шёл в ненастья той поры,
Когда страна была в ненастье
С коротким именем -
Война.
И я -
Под бомбами,
За мамой
Кричал в пространство:
«Отче наш!»
Но Отче
Изгнан был из храма.
Ползли нерусские кресты.
Глотали танки жизнь и версты...
И потому меня прости,
Когда завидовал я мёртвым.
Когда, казалось, сокрушён
Несокрушимый дух России -
Я припадал к земле душой
И болью
Вечно негасимой.
154
БЕЖЕНЦЫ
Деревья
Ветры обмели.
Машинам мокрым голосуя,
Застыли одиночки лип.
Дожди плетутся в даль косую.
Я помню -
Вот такой же день,
Тянулись беженцев обозы
Через разъезженную озимь
В тревогу мокрых деревень.
Под этим небом,
В этом поле
Кому кричать?!
Мы все равны,
Единые судьбой и болью.
Уже кочует полстраны.
И где конец,
И где тепло -
Ответа нет.
Одни вопросы...
И нас уносит под уклон,
Как эшелон
Без паровоза.
* * *
Лунно. Полночь. Луга.
Дремлют кони.
Костерок дымовой на лугу...
Так хочу
Это видеть и помнить,
И прощаясь,
Забыть не могу.
Только взглядом молю, призывая,
Чтобы крик не вспугнул:
«Где же ты?!»
Но в пыли и в дыму Лозовая.
И себя не узнать сквозь бинты.
Подмените меня, замените!
Поезда на горящих путях.
В поднебесье
Разрывы зениток -
Словно белые шапки летят.
Жгут стопы
Раскалённые сходни.
Дальше - поздно.
За насыпью - пост.
И горит меж былым и сегодня
Перебитыми крыльями
Мост.
155
* * *
Мне шел одиннадцатый год,
И не моя вина,