Сплетни живут не только под лестницей
Шрифт:
Правда, одно время Ник строил планы женитьбы на кузине, к которой испытывал серьезные чувства, но отец и тетушка дали ему ясно понять, что они намерены по-другому устроить жизнь Беатрис, и он смирился. А что тут можно было поделать?
Вот и сейчас Ник доброжелательно представил кузинам своего спутника. Мистер Лэтери по очереди поклонился девушкам, но понятно, что его взгляд сразу же остановился на Беатрисе, и больше от неё не отрывался. Досадливо прикусив губу, той пришлось принять участие в беседе.
Впрочем, сестре пришла на выручку Мэри, тем самым значительно облегчив первые часы пребывания американца в их доме.
– Как давно вы покинули Америку и где там жили?
– спросила она мистера Лэтери, усиленно демонстрируя интерес к его особе.
– Я выехал из Нового Орлеана ещё осенью, немного путешествовал, но к весне собираюсь обратно. Моя семья помимо дел с вашей компанией занимается торговлей хлопком, и целью этой поездки было заключение новых договоров с ткацкими фабриками на поставку хлопка, - с готовностью объяснил тот, обрадовавшись возможности завязать непринужденный разговор.
Молодой человек очень волновался, приглядываясь к предназначенной ему девушке, и при виде её хмурого лица, почувствовал себя неуверенно.
– Так вы живете в Америке, и вашей семье принадлежит вторая часть акций заокеанской компании Джонсонов?
– Мэри не стоило труда изобразить неведение, но все равно в голосе прозвучала насмешка.
Беатрис кинула на сестру предостерегающий взгляд и благоразумно решила сама вступить в разговор.
– Вы в первый раз в Англии?
– Нет, - нервно улыбнулся собеседник,- я учился вместе с Ником в Коммерческой школе, и хорошо знаком по предыдущим приездам с леди Уэсли и с вашим дядюшкой.
– Вам нравится в Англии?
– Здесь очень холодно зимой, а я не привык к снегу!
– А я, наоборот, - с нажимом произнесла Беатрис,- очень люблю снег!
Лэтери смутила столь явная недоброжелательность, но он снисходительно и мягко улыбнулся.
– В Новом Орлеане много хлопка, а он очень похож на снег!
Обрадовавшись, что они все-таки заговорили, Мэри с Ником постарались отойти немного в сторону, чтобы не мешать.
– Куда вы приглашены на Рождественские праздники?- поинтересовался молодой человек.
Мэри не ожидала вопроса, поэтому её щеки ярко вспыхнули от волнения.
– Сэр Генри Дартуэй дает рождественский бал, и он прислал общее приглашение для всех.
– Вот как?
– задумчиво протянул Ник и тайком взглянул на Беатрис.
– Сэр Генри холост и достаточно привлекателен, чтобы вскружить головы всем девчонкам в округе. Может, есть смысл отказаться от приглашения? Пусть Джеймс и Би используют это время для лучшего знакомства друг с другом.
– Они могут знакомиться и танцуя,- яростно возразила возмущенная Мэри,- в кои-то веки в Бэкхэме появилась возможность повеселиться, и у тебя, Ник, сразу же появились возражения!
– Ладно, ладно,- молодой человек сразу же пошел на попятную,- разве я против, просто...
А что "просто" он и сам не мог пояснить. Бывает иногда - внутренний голос нам настойчиво твердит, что лучше воздержаться от какого-либо поступка. Но Ник всегда отличался здравомыслием, и понимал, что идея отказаться от бала никогда не вызовет энтузиазма у юных девушек, поэтому мудро отступил.
Второй раз имя Дартуэя всплыло за ужином, где обсуждалась завтрашняя поездка на бал.
– А что за человек, этот сэр Генри?
– поинтересовался Лэтери.
– Баронет, - пожал плечами Ник, - что ещё к этому можно добавить?
– У нас в Америке о человеке судят по делам, заработанному состоянию и умению делать деньги. А чем занимается ваш баронет?
Домочадцы мистера Смита недоуменно переглянулись. Вопрос им показался неуместным. Чем занимается баронет? Является баронетом! Разве этого недостаточно? Но что возьмешь с янки? К гостю решили отнестись снисходительно.
– Сэр Генри редко покидает усадьбу, и с жителями Бэкхэма, если и общается, то только по делам, - спокойно объяснил мистер Смит,- мы люди слишком разных кругов, чтобы оценивать друг друга!
– Что же, если он баронет, то нельзя о нем и мнения иметь?
– Почему же, можно! Только оно его в даже самой малой степени не касается. У Дартуэя своя жизнь, титулованные друзья и родня. Мы для него как бы ни существуем! Говорят, что ему приходят письма из далеких экзотических стран - толстые, огромные конверты! Но никто не знает, кто и о чем пишет сэру Генри, и сомневаюсь, чтобы кто-нибудь осмелился поинтересоваться. А ты, парень, спрашиваешь, каковы его доходы и каков его бизнес?!
– Это всё потому, что у вас в Англии слишком много значения придают титулам,- возмущенно заметил Лэтери,- у нас в Америке люди не подвержены таким предрассудкам. И я всегда могу подойти к человеку с любым вопросом! И если он джентльмен, то ответит мне!
Спорное утверждение. Сидящим за столом людям показалась дикой сама мысль, что кто-то свободно может подойти к ним, да ещё с любым вопросом. Но кто их знает, этих янки? Может, в их Америке все так устроено, что каждый имеет право сунуть нос в твои дела?!
– По-моему, дело не в предрассудках,- осмелилась заметить Беатрис,- а в том, что баронету не о чем с нами разговаривать. Он выше нас по положению, воевал...
– Может, и так,- со смехом согласилась Мэри,- но, надеюсь, сэр Генри не потребует особенного ума и знатности от партнерши по танцам? Уж здесь-то мы ему покажем кто мастер этого дела, не сообразуясь с его доходами и титулом!
– Не сомневаюсь,- ядовито поддел её Ник, - но для того чтобы поразить баронета в самое сердце искусными па, остается сущая малость..., нужно, чтобы он вас, дорогая кузина, пригласил на танец.