Старше
Шрифт:
Мой желудок в ответ скрутило, пока мой мозг искал в этой фразе двойной смысл.
— Похоже на то.
— Кстати, тебя не хватает на занятиях. Мне кажется, что тренер прекратил занятия преждевременно.
— Он научил меня всему, что мне нужно было знать.
— Вряд ли. — Он нахмурился, на его лице отразилось сомнение. — Когда речь идет о сохранении жизни, уроки можно извлекать бесконечно.
Я сглотнула.
— Самосохранение может проявляться по-разному. Оно не всегда очевидно.
Наступила тишина, пока Скотти переваривал мой ответ.
—
Когда мы обогнули площадку и приблизились к выходу, я уловила знакомый силуэт растрепанных темных волос и широких плеч. Но мы пронеслись мимо слишком быстро, и мне пришлось обернуться, чтобы еще раз взглянуть на него. Конечно, Рид стоял у входа, засунув руки в карманы темно-серых джинсов, и не сводил с меня сурового взгляда. Мы сделали еще один круг, потом еще, и каждый раз, когда мы проносились мимо него, выражение его лица смягчалось, а во взгляде мелькало что-то похожее на страдание.
Сделав последний круг, я отпустила руку Скотти и попыталась добраться до выхода.
— Пойду выпью воды.
И тут я оказалась на заднице.
Обе ноги взлетели вверх, словно мои ролики были привязаны к невидимой веревке, за которую дернул кукловод, злобно хихикающий сверху, и я жестко приземлилась. Боль пронзила копчик, но ее пересилил ураган смущения, волнами прокатившийся по мне.
Проклятье.
Когда я подняла голову, надо мной стоял Рид. На периферии я видела Скотти, летящего ко мне на роликах, но все мое внимание было сосредоточено на Риде и его руке, которую он протягивал, чтобы помочь мне подняться.
Он дал мне руку.
Я ее приняла.
И растаяла.
Длинные теплые пальцы обхватили мою ладонь, и он поднял меня, прежде чем Скотти успел прийти на помощь. Мои ноги начали разъезжаться, словно забыв о своем главном предназначении — удерживать меня от падения, и я вцепилась в плечи Рида, чтобы устоять. Обе его руки обхватили меня, пока я не обрела сладостное облегчение в равновесии, а мои пальцы впились в его твердые мышцы.
Его хватка ослабевала с каждой секундой.
— Ты в порядке? — мягко спросил он.
Я кивнула.
— Да. Если не считать синяков на заднице и самолюбии… хотя я не уверена, что из них болит сильнее. — Мой неловкий смешок разрядил напряжение между нами, когда Рид повел меня к выходу, а я ухватилась за бортик, чтобы не упасть.
Скотти мгновенно оказался рядом со мной.
— Вау, ты в порядке?
— Потрясающе. — Я потерла задницу и неуверенно направилась к ближайшей скамейке. Скотти принес мне мои туфли, а я перевела дух и краем глаза наблюдала, как Тара, широко улыбаясь, подбежала к своему отцу.
Рид стоял рядом со мной, лицом к площадке и пах кедром и грехом, когда Тара бросилась к нему в объятия, и он шагнул назад, поймав ее.
— Привет, малышка, — сказал он сквозь охи и хихиканье.
— Ты уже видел маму?
— Она направляется сюда.
Я оглянулась через плечо, чтобы найти ее. Уитни все еще
— Рид, — запыхавшись сказала она. — Я не знала, что ты придешь.
— Тара пригласила меня.
— Хм. — Кивнула она, изобразив на лице улыбку. — Рада тебя видеть. Давненько ты не заходил к нам.
Мои щеки вспыхнули, и я притворилась, что полностью поглощена шнуровкой роликовых коньков.
— Да, я был занят. — Он прочистил горло и взъерошил волосы.
Скотти сел рядом со мной и тепло улыбнулся, толкнув меня плечом.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — тихо спросил он.
Я взглянула на него и поняла, что он знает.
Он знал, что со мной не все в порядке, но это было не из-за физического падения. Это было падение другого рода, то, которое должно было обескровить меня. Это ощущение было самым долгим в мире забором крови. Игла высасывала из меня жизненные силы, после того как медсестра мучительно долго тыкала и тыкала в поисках подходящей вены. Я была вся в синяках, болела и была слаба как никогда, и даже не получила утешительного приза в виде симпатичного пластыря, чтобы подлатать меня.
Но я все равно кивнула, прогоняя боль.
— Вообще-то, я думаю, что вернусь на площадку. Не хочу, чтобы это падение стало моим финалом.
— Ну, ты чертовски самоотверженная. — Он рассмеялся. — Я собираюсь перекусить. Хочешь чего-нибудь?
— Нет, спасибо. — Все, что мне было нужно, — это недоступный мужчина, стоявший у моего левого плеча, который как раз надевал свои ролики, когда Тара поманила его на площадку.
Я прошла мимо него, стараясь не вступать в физический контакт.
Стараясь оставаться невидимой, пока я продвигалась вперед.
Тара схватила меня за запястье, и от ее энтузиазма я чуть не упала.
— Давай, — сказала она, вытаскивая меня. Затем она крикнула Риду. — Поехали, папа! Ты можешь покатать маму.
Я не стала оглядываться, чтобы убедиться, что они выходят вместе, держась за руки, и строят планы, как снова обрести любовь и окончательно разбить мое измученное сердце.
Мое мрачное настроение в конце концов превратилось в хихиканье с лучшей подругой, пока мы катались по кругу, и мне удалось добиться некоторых успехов. Это было не так уж и сложно. После того как я уже преодолела худшее в жизни, ничто не казалось мне слишком трудным — даже расставание с ним.
Мы мчались, смеялись, пританцовывали под музыку, льющуюся из динамиков. Свет сменился с пурпурного на фиолетовый, и следующие десять минут мы провели, смакуя адреналиновый кайф.
Прежде чем я поняла, что происходит, Тара схватила Рида за руку, когда он подъехал слева от меня, затем потянулась к моей руке и развернулась так, что стала скользить задом наперед, увлекая нас обоих за собой.
Я чуть не задохнулась, когда мое плечо соприкоснулось с плечом Рида. Он посмотрел на меня, и намек на улыбку пробился сквозь его враждебность.