Сказали так, что умер я. Не знал.Но слишком многих я похоронил.Идет душа, храня живой накал,Идет — среди живых и средь могил.И как-то странно чувствую поройВ глазах людей, увидевших меня,То отраженье, где еще живойВстаю — свидетель нынешнего дня.И те, кого я скорбно хоронил,Глядят моими честными глазамиНа этот мир, где жизней и могилЧисло должны определять мы сами.1967
«Над сонным легче…»
Над сонным легче — доброму и злому,Лицо
живет, но безответно. Там,Наверно, свет увиден по-иному,И так понятно бодрствующим нам:Там жизнь — как луч, который преломилаУсталости ночная глубина,И возвращает мстительная силаВсе, что тобою прожито, со дна.Минувший день, назойливым возвратомНе мучь меня до завтрашнего дня.Иль, может, злишься ты перед собратом,Что есть еще в запасе у меня?Но, может, с горькой истиной условясь,В такие ночи в несвободном снеУже ничем не скованная совестьТебя как есть показывает мне.1967
«В этом доме опустелом…»
В этом доме опустеломЛишь подобье тишины.Тень, оставленная телом,Бродит зыбко вдоль стены.Чуть струится в длинных шторахДух тепла — бродячий дух.Переходит в скрип и шорохНедосказанное вслух.И спохватишься пороюИ найдешь в своей судьбе:Будет все твое с тобою,Да не весь ты при себе.Время сердце не обманет:Где ни странствуй, отлучась,Лишь сильней к себе потянетТа, оставленная, часть.27 декабря 1968
«Скорей туда…»
Скорей туда,На проводы зимы!Там пляшут кони,Пролетают сани,Там новый деньУ прошлого взаймыПерехватилВеселье с бубенцами.А что же ты?ХмельнаИль не хмельна?Конец твоейДурашливости бабьей:С лихих санейСвалилась на ухабеИ на снегу —Забытая, одна.И, на летуОброненная в поле,Ты отчужденноСлышишь дальний смех,И передернутСудорогой болиВетрами косоНанесенный снег.Глядишь кругом —Где праздник?Пролетел он.Где молодость?Землей взята давно.А чтобы легче было,Белым, белымБылоеБережно заметено.1967
«Нет, лучше б ни теперь, ни впредь…»
Нет, лучше б ни теперь, ни впредьВ безрадостную поруТак близко, близко не смотретьВ твой зрак, ночная прорубь.Холодный, черный, неживой…Я знал глаза такие:Они глядят, но ни однойЗвезды в них ночь не кинет.Но вот губами я приникИз проруби напиться —И чую, чую, как родникКо мне со дна стремится.И задышало в глубине,И влажно губ коснулось,И ты, уснувшая во мне,От холода проснулась.1968
«Прощаюсь с недругом и другом…»
Г. Улановой
Прощаюсь с недругом и другом,Взвивает занавес края,И сцена —Палуба моя —Вплывает белым полукругом.Уже тревогойРаспят фракПеред оркестром, ждущим знака,И тишина — как чуткий враг,И там,Угаданный средь мрака,Огромный город впереди,Нагроможденный ярусами.Так что ж,Пронзай, казни, глядиНеисчислимыми глазами!Я здесь.Я словно в первый разСвое почувствовала тело.Я притяженьеЭтих глазПревозмогла, преодолела.И вот лечу, и вот несуВсе, с чем вовеки не расстанусь,И тела собственного танецЯ вижуГде-то там, внизу.О как оно послушно мне,И как ему покорны души!Я с ними здесьНаедине,Пока единства не нарушитАплодисментов потный плеск,Ответные поклоны тела,А я под этот шум и блеск,Как легкий пепел, отлетела.1968
«Всю ночь шумело…»
Всю ночь шумелоНадо мнойТысячелисто и шершаво.Земля,Храня вчерашний зной,Еще в беспамятстве дышала.И каждый звук —Вблизи, вдали —И умирая, был неведом:Он не был голосом Земли —Он был ее тяжелым бредом.Но и в бреду Все тот же строй,Что в час —И первый и последний —С неотвратимостью крутойВыравнивает наши бредни.1968
«Поднялась из тягостного дыма…»
Поднялась из тягостного дыма,Выкруглилась в небе —И глядит.Как пространствоСтало ощутимо!Как сквозное что-то холодит!И уже ни стены,Ни затворы,Ни тепло зазывного огняНе спасут…И я ищу опорыВ бездне,Окружающей меня.ОдаривПронзительным простором,Ночь встает,Глазаста и нага,И не спит живое —То, в которомЗвери чуют брата и врага.1968
«Зачем так долго ты во мне?..»
Зачем так долго ты во мне?Зачем на горьком поворотеЯ с тем, что будет, наравне,Но с тем, что было, не в расчете?Огонь высокий канул в темь,В полете превратившись в камень,И в этот миг мне страшен тем,Что он безлик и безымянен,Что многозвучный трепет звездЗемли бестрепетной не будит,И ночь — как разведенный мостМеж днем былым и тем, что будет.1968
«Одним окном светился мир ночной…»
Одним окном светился мир ночной.Там мальчик с ясным отсветом на лбу,Водя по книге медленно рукой,Читал про чью-то горькую судьбу.А мать его глядела на меняСквозь пустоту дотла сгоревших лет,Глядела, не тревожа, не храняТой памяти, в которой счастья нет.И были мне глаза ее страшныСпокойствием, направленным в упорИ так печально уходящим вдаль,И я у черной каменной стеныСтоял и чувствовал себя как вор,Укравший эту тайную печаль.Да, ты была моей и не моей…Читай, мой мальчик! Ухожу я вдальИ знаю: материнская печаль,Украденная, вдвое тяжелей.1968