Странное завещание
Шрифт:
Его лицо было облеплено снегом, но даже сквозь столь некомфортную для своего носителя маску можно было увидеть, что Монтеро находился на последней стадии безумного смеха. Жаль, что сию картину не запечатлел ни один столичный фотограф, лишив весь высший свет интересной зарисовки. К сожалению или к счастью, но на страницах парижских газет не появится ни одной фотографии, олицетворяющей валяющихся в таежном снегу троих смеющихся до боли в животе человек, двое из которых являлись почетнейшими членами столичных ассоциаций, а третий - богатейшим землевладельцем первого мира. По прошествии пяти минут три достойных мужа наконец смогли совладать со своими чувствами и подняться с холодного снега.
— Ух, ну Бернар, ну затейник…
Ели
— Ну что, фигурист, забирай рюкзак, снимай коньки и пойдём, Вилар укажет нам дорогу до ближайшего поселения.
Отряхиваясь от снега, произнес Сальвадор.
— Друзья, зачем же мне снимать коньки, если вы можете последовать моему примеру и надеть их.
Разводя руками, ответил Шатильон.
— Дорогой мой, у нас нет времени на увеселительные катания, нам нужно добраться до теплого очага раньше, чем наступит ночь.
Наставительно разъяснил Сальвадор. Бернар, нахохлившись — то ли от холода, то ли от досады — крутанулся на месте и, обращаясь к пилоту, спросил:
— Дружище Клод, напомни, пожалуйста, этому беспамятному мистеру - он кивнул на физика– в какую сторону нам предстоит двигаться?
Пожавший плечами Вилар повторил свой жест, недвусмысленно определяющий маршрут наших путешественников, как раз лежащий параллельно заснеженной реке.
— Ну вот!
Торжествуя, произнес француз.
— Раз нам все равно придётся двигаться в сторону гор, то зачем отказываться от увлекательной поездки по замерзшей реке? Мои быстроходные сапожки намного резвее домчат нас до нужного места.
С победным видом закончил фразу Шатильон, двигая коньками взад-вперёд так, что на месте, где он стоял, образовывались две бороздки, прорезанные в толще льда.
— Каким-каким ты меня назвал?
Со злой обидой в голосе процедил Сальвадор.
Наш ученый всегда проявлял большое уважение ко всем людям, включая самого себя, и не терпел, чтобы на него клеветали. На самом деле Монтеро обладал очень завидной памятью.
— Значит, беспамятный, говоришь, ну что ж, я запомню это, несмотря на все твои предупреждения.
— Господа!
Прервал появляющуюся напряжённость Клод
— Не время пускаться в споры!
—И то верно
Все еще недовольным голосом присоединился Монтеро
— Так что давай, Бернар, обувайся, и пойдём.
Услышав это, Бернар, совершенно не желающий расставаться со своим замыслом, был готов все же пуститься в спор, но Клод его перебил.
— Дружище Сальвадор, а ведь наш юный фигурист в чем-то прав
— Ну естественно прав!
Успел поддакнуть вновь веселеющий Шатильон.Не обращая внимания на канадского лорда, Вилар продолжал:
— Наш путь все равно лежит вдоль этой реки, так от чего бы нам не воспользоваться такой возможностью? Идти по глубокому снегу даже на лыжах будет очень сложно,
Почесав подбородок, борода на котором покрылась подмерзающими капельками, ученый вздохнул и ответил:
— Твои слова не лишены истины, дружище.Твоя взяла, мчись за вещами.
Подумав еще пару секунд, проговорил Монтеро, обращаясь к лучшему другу. Окинув всех ликующим взглядом, Бернар задрал нос и, резко повернувшись, помчался вдаль, напевая какую-то победоносную песню.
— И когда он все-таки повзрослеет...
Каким-то неестественным для самого себя тоном проговорил Сальвадор.
— А тебе хочется, чтобы наш Бернар утратил свою вечную веселость и желание вляпаться в какие-нибудь приключения?
Повернувшись к физику, проговорил Клод.
— Знаешь, это было бы чересчур прискорбно…
Через несколько секунд ответил Сальвадор.
Через десять минут наши бравые путешественники уже полным составом, экипированные до зубов лучшим снаряжением, которое они позаимствовали из перевозимого самолетом груза, двигались по льду, рассекая острыми лезвиями кристальный лед. Легкая и теплая одежда шутя справлялась с защитой своих хозяев от холода, и лишь ветер, практически бессильный, старательно дул в лица - единственное незащищенное место - покрывая их румянцем. Бернар, осчастливленный тем фактом, что его задумка все же реализовалась, мчался, как и полагается счастливому человеку.Несмотря на тяжелый рюкзак, Бернар с легкостью держал равновесиеи, более того, умудрялся обгонять прочих участников похода. Он разгонялся, быстро перебирая ногами, после чего скользил по инерции дальше, отрываясь от своих спутников. После чего проделывал подобное в обратную сторону, тормозя перед Виларом или Монтеро и поднимая столб снега и льда.Наблюдая за этим, не стоит и уточнять, что приключение, начавшееся раньше времени, очень нравилось нашему французскому миллионеру.Более прагматичный Сальвадор двигался спокойно и размеренно, хоть и не отставал от Бернара в своем умении кататься на коньках.Все снятые со счетов деньги Монтеро аккуратно переложил из саквояжа в походный рюкзак, найденный все в том же грузовом отсеке самолета, добавив к купюрам прочие припасы.Друзьям очень повезло, что, помимо почты, самолет перевозил столь нужное в этих условиях снаряжение, могущее облегчить нашим уже не авиапутешественникам их сложный переход.Честный и великодушный Бернар обещался возместить весь ущерб за позаимствованный груз и обязательно оповестить первые уполномоченные в подобных вопросах власти о месте крушения самолетав том случае, если последние все же не получили сигнал бедствия с борта потонувшей в снегах машины. Клод Вилар, в свою очередь, обладал меньшим опытом в подобного рода увлечении, поэтому передвигался аккуратно и спокойно, стараясь двигаться сдержанно и контролировать каждое свое движение.Первый привал был сделан достаточно быстро, ибо Бернар, уставший от своих неистовых перемещений по льду, тяжело дышал холодным воздухом, что никак не могло пойти на пользу организму миллионера. И летчик, который не спал уже более суток, тоже нуждался в отдыхе.Рассудительный Сальвадор, взглянув на часы, распорядился:
— Друзья, сейчас едва пол первого дня, и я с уверенностью могу сказать, что мы можем набраться сил и перекусить, прежде чем вновь двинемся в путь.
Проголодавшийся Бернар, услышавший заявление Монтеро об обязательном перекусе, тут же согласился с подобным решением и благополучно присоединился к плану лучшего друга. Место для привала не заставило себя долго искать и нарисовалось неподалеку.Сальвадор, первый сошедший с обледенелого берега реки на край поляны, тут же провалился по колено в плотно спрессованный снег.Подскочивший сзади Бернар, ликуя, проговорил: