Страсти по Фоме. Книга 1
Шрифт:
— Шестьдесят, — не задумываясь брякнул Фомин.
Он хотел сказать семьдесят, но не стал обижать старика. Целитель разочарованно пожевал губами.
— Не зна-аете! — протянул он, и словно ушел в себя, о чем-то крепко задумавшись.
— Давно… давно живу, — пробормотал он вдруг и как бы для себя. — Говно жую…
Потом встрепенулся. Глаза его снова загорелись:
— А все святые и столпники, евшие раз в неделю, чем они, по-вашему, питались в остальное время? Догадываетесь?..
Фомин догадался, это немедлено отразилось на его лице.
— Отдаю должное вашему уму! — заметил
— Откуда же ему взяться, если не есть? — удивился Фомин.
— Особая техника! — хитро усмехнулся Сазоныч. — Позволяющая использовать все резервы организма. Ну и запасы, конечно!..
Он совсем раздухарился, былой внезапной задумчивости как не бывало.
— А что, по-вашему, ели пустынники в своих пустынях? То же самое! Потому что на акридах долго не протянешь. Вот так, молодой человек! Надо ломать в себе барьеры, стереотипы и ложные догмы. Надо преодолеть свой страх перед неизвестным!.. Вот вас что мучает? — перешел калотерапевт к конкретике.
Фомин рассказал.
— Ну, все ясно! Каловые ванны с полным погружением, маски на лицо, компресс-повязка на голову, можно на ночь, ну и внутрь среднюю порцию кала… — вывалил все это целитель на Фомина, который не записывал только потому, что и моргнуть не мог.
— Начните с пятидесяти грамм. И обязательно среднюю порцию, на этом настаивают древние источники, тут хрональная энергия замешана!
Фомин представил себя в каловой ванне, с каловой маской на лице, с забинтованной дерьмом головой. Наверное, главное не потерять сознание, подумал он, утонешь. Потом представил, как он ловит среднюю порцию кала. Заинтересовала технология и ресурсы.
— Где ж столько его взять? — спросил он.
— Поможем! — обрадовался Сазоныч. — На первых порах поможем!
— Это что же, к городской канализации подключите?
— Нет, что вы! — не понял шутки дерьмолог. — Есть проверенные доноры, за определенную плату они будут делать свежие каловые ванны прямо при вас.
Фантазия Фомина, разогретая нестандартными предлагаемыми обстоятельствами, не удержалась от живописных картин «приготовления свежих каловых ванн в присутствии заказчика». Он увидел себя в «полном погружении», а над собой, на краю ванны, несколько сидящих в позе орла доноров. Один сделал свое дело, устраивается другой… Люди будут приходить к нему гадить в ванну, а Фомин будет им платить за это. От одной этой мысли Фомин почти выздоровел. Со средней порцией кала разберусь попозже, решил он и встал.
— Ну, кто вы? — улыбнулся целитель гнилыми зубами и тоже встал. — Человек, смело стремящийся к свету знания или пынгвин? — пренебрежительно сартикулировал он. — Жалкий обыватель? А?.. Решитесь вы на такой дерзкий шаг?.. Пока есть резерв говна, — добавил он доверительно.
На такую дерзость Фомин не был способен и даже думать о «резерве» не хотел. Он был рад щедро расплатиться за визит и уйти восвояси, пока его действительно не подключили к городской канализации. «Кто-то будет приходить и гадить мне на голову! — не мог он успокоиться и хохотал еще несколько часов после визита, пугая публику в баре. — Резерв говна!» Видел он эти резервы в выгребных ямах деревенских нужников,
— Леш! — спросил он, получая очередную порцию, слава богу, не среднюю, а коньячную. — Чтобы ты сказал, если бы к тебе приходили и гадили в ванну?
— А зачем? — удивился тот. — Я б ему!.. И почему в ванну, а не в унитаз?
— А иначе не выздоровеешь!
— Это тебе от твоей головы посоветовали? — сообразил Леша.
— Ага!.. — Он рассказал о своем визите к Сазонычу.
— Внутрь?! — ужаснулся Леша так же, как до этого Фомин.
— Желательно свежее.
— Не, Андре, не надо! — попросил Леша. — Тебя здесь припрет, ты же вкуса коньяка не почувствуешь, а я под тебя четыре ящика закупил! И потом у меня приличное заведение, а ты со средней порцией на тарелке!
— Темнота ты, Леха! Кришна так лечился!
— Ну и где теперь твой Кришна?..
Еще один из экстрасенсов сказал ему, что все беды от «зацепок». «Зацепился» за что-нибудь и получай болезнь, горе, дурацкую судьбу. Не жизнь, а крючки сплошные, получалось, как в школьной раздевалке.
— Ну и за что я зацепился, по-вашему? — спросил Фомин.
Экстрасенс, примерно одного с ним возраста, долго смотрел вокруг него, вздохнул:
— Тяжелый случай, дорогуша!..
— Доктор, легкий лечится анальгином, именно поэтому я у вас.
— У вас дикая зацепленность за информацию, ну просто зашкаливает! Сосуд кармы, собственно говоря, уже переполнен.
— А за какую, простите, информацию я зацепился? Зацепка это что значит: я пытаюсь получить эту информацию или наоборот, я ее не даю?
— Вы очень правильно поставили вопрос, милый мой, очень правильно! Вы не даете информацию, держите ее!
— Так что это за информация?
— А я почем знаю, мой хороший, что вы скрываете от общества и людей…
Еще немного и Фомин стал бы «сладким» при той же голове. Лучше было уйти.
— Вы еще скажите, что я скрываю национальную идею и как нам обустроить Россию, оттого у меня и голова болит! — сказал он, забыв от злости, что экстрасенсам и прочим колдунам грубить нельзя, такого наведут!..
Так что Фомин, когда наконец решил обратиться к Беркуту, шел к нему только с тем, чтобы удостовериться, других методов, кроме пьянства, у него нет. И Ирине придется смириться, он и справку покажет, вытребует у Беркута! Было даже интересно, а что этот скажет, тоже молитва, пост, воздержание и экскременты?..
Но Иринин знакомый оказался не меньшим оригиналом, чем все остальные, хотя суть его метода Фомин так и не узнал. На двери его кабинета висел красочный призыв «Хочешь быть здоровым и счастливым?» и подпись: Беркут. Фомину очень хотелось быть просто здоровым. Счастья ему и так хватало, всякий раз после визита к Льву Андреевичу, он испытывал его с избытком, пять дней летая от ощущения невесомости головы.
Беркут оказался сонным худощавым мужчиной лет пятидесяти, с маленькими карими глазками и красивой седоватой шевелюрой а ля комиссар Катани. Он сидел за столом, обхватив голову руками, среди жужжащих мух и одуревал от полдневной жары. Фомин, посидев минуту у двери, куда его молча привела и посадила сестра, тоже стал засыпать и уронил брелок с ключами.