Судьба-Полынь Книга I
Шрифт:
Лерст грустно вздохнул, спросил невинно:
— А когда за город выедем, дашь хоть сухарик, живот подвело — спасу нет!
— Не дам, — отрезал Пард сурово. — Все б тебе требуху набивать. Не помрешь до привала.
— У меня от голода обмороки случаются порой, — жалобно произнес сказитель.
Притворяйся Лерст, наверное, уже выкинули бы из телеги и побили, но все его эмоции были такими настоящими, искренними, полными неподдельной детской обиды и горечи, что разве совсем у злого человека поднялась бы рука обидеть его. Охранники тихо посмеивались
— Пард, дай человеку поесть, не скупись.
Возница пробухтел что-то недовольное, поковырялся в мешке и сунул в руки Лерста сухарь и кусочек сала.
— До привала больше не получишь.
Парень сразу повеселел, впился жадно зубами в угощение, что-то проговорил невнятно с набитым ртом. Проглотив, повторил, продолжая историю своего посещения библиотеки, словно и не прерывался до этого.
— Значит так, обтер я свиток, раскрыл. Письмена старые, даже буквы стерлись некоторые, но сумел разобрать. А там такое… Не поверите.
— Да рассказывай уже, не томи, — дала ему легкую затрещину Сайнария.
— Ага, интересно стало? Вот и у меня мурашки в животе побежали, когда прочел. Оказывается, существуют какие-то Черные болота. В древности их населяли странные существа, владевшие злым колдовством. Их города располагались под землей, и сила, исходившая из «котла», несла разрушение, безумие и смерть, как сказано в списке. Чуете, куда клоню?
— Нет, — недоуменно пожал плечами Савор.
— Бестолковые ваши головы, — хохотнул довольно Лерст. — Помните, я рассказывал, что бабка в мертвой деревне повторяла: «Мшара, Мшара»? Я нашел имя в свитке. Это существо из черных болот, демон, злой дух, называйте, как хотите. Он насыщается тем, что превращает чистую, светлую силу богов во тьму, ломает сознание, насылая безумие и заставляя совершать жуткие поступки.
— И как его победить? — спросил Херидан.
— Об этом в свитке ничего не сказано, — сказитель вытянул шею, глянул с жадностью на мешок. — Достопочтенный Пард, а не найдется у вас для меня еще одного малюсенького сухарика?
Возница засопел, но под взглядом Арда полез в мешок, бросил сказителю в руки сухарь.
— Еще один попросишь — отдубасю почище твоей Мшары. Понял?
Лерст звучно сглотнул, кивнул и запихал торопливо в рот сухарь, едва не порвав губы.
Ночь они провели на постоялом дворе, а утром Херидан повез их к дому другой дорогой.
— На всякий случай, — ответил он на вопрос Арда, покосившись на Лерста. — Чтобы лихие люди засаду не устроили по чьему-нибудь навету.
Сказитель с любопытством обернулся к воину.
— А есть возможность, что на нас нападут?
— Кто знает? — Скривил в хищной усмешке рот горец. — Посмотрим.
— Как бы это было здорово! Я еще ни разу не участвовал в схватке с разбойниками. Такую замечательную песню получится сочинить или поэму! Мое творение увековечит меня, как великого
— Не заткнешься, сам тебя сейчас увековечу, — процедил Херидан, сбитый наповал непредсказуемостью Лерста.
— А я рада, что едем другим путем, а не через земли арагов. Мне было бы страшно вновь проезжать там, — сказала Рейхе.
— Ни одной тебе, — приобнял ее Ард.
Новая дорога пролегала среди пологих холмов: то огибая, то взбираясь на вершины, то стекая вниз. Солнце припекало изрядно, а деревца росли редкими купами, совсем не давая тени. Охранники уже упрели в кожаных стеганках, но раздеться Херидан не позволял.
— Глядите вокруг и не нойте.
Деревеньку, затесавшуюся между двумя холмами, они заметили к вечеру. Неплохое местечко выбрали жители. Поля защищены от ветров и жаркого солнца. Лесок, что протянулся по склонам, давал прохладу и дополнительное пропитание: грибы, ягоды, мелкая живность. А если приглядеться, то можно заметить между деревьями и вьющуюся голубую ленту реки.
— Отдохнем, — обрадовался Лерст.
— Пивка холодненького выпьем, — поддержал его Ольхоч.
Лошади, почуяв близкое жилье, побежали резвее.
— Стойте! — вдруг приостановил коня Совор. — Херидан, глянь внимательнее. Еще вечер не наступил, а в деревне тихо, коровы не мычат, собаки не лают, а ведь должны уже чужих почуять.
Кони заржали, заперебирали копытами, удерживаемые на месте.
— Точно. Больно тихо, людей не видать. — Пард приподнялся с козел. — Ни из одной трубы дымок не вьется. Ой, не к добру это. Печенкой чую, смерть там.
— Цыц, запричитал как баба, — одернул его Херидан, вглядываясь в деревушку. Подмеченные странности ему не нравились.
Притихший Лерст робко предложил:
— Хотите, схожу, посмотрю, что там и как?
— Никто никуда не пойдет. И мы туда не поедем. Поворачивайте лошадей, объедем, — велел Херидан.
Они спустились с горки, заложив порядочный крюк, и очутились в лабиринте ходов между холмами. Узкая дорога, на которой не развернуть телегу, виляла то вправо, то влево. Прежде пологие склоны стали крутыми, что возам не взобраться на вершину. Приходилось двигаться только вперед.
Дорога продолжала петлять, огибая холмы, а выбраться на тракт никак не удавалось. Закрадывалось подозрение, что она просто кружит, водя их по одним и тем же местам.
— Ольхоч, Нерк, поезжайте вперед, разведайте, что там, — приказал Херидан.
Воины пришпорили лошадей, скрылись за очередным поворотом.
Телеги медленно двигались на небольшом расстоянии друг от друга. На случай нападения. Чтобы и рядом находились, и лошади не покалечились, не сбились в кучу, переворачивая возы в панике. Дорога не нравилась никому — слишком подходящее место для засады.
— Херидан, глянь, — послышался из-за поворота голос Ольхоча.
— Совор, Хорд, следите за телегами и дорогой за спиной, — велел горец и поскакал на зов.