Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин
Шрифт:
Расим появился из северо-восточного коридора вместе с Одилом. Смерив замечтавшегося юношу изучающим взглядом, он стремительно направился к нему.
— Ты посмел явиться с пустыми руками? — вознегодовал Расим.
Он не поверил Одилу, а теперь сам убедился в том, что гонец ничего не принёс, кроме слов. Его гневный взгляд требовал ответа, но юноша просто опешил. Гонец отшагнул назад и замер, словно резная колонна.
— Докладывай! — рявкнул Расим.
— Светл… — вспомнив, что к нему нельзя так обращаться во дворце, гонец потупился. — Господин, при обыске руин древней библиотеки Джоду нашли тайную комнату, — замешкав, заговорил он. — Каменная дверь была запечатана…
— Не мямли!
— Вашим людям удалось сломать дверь на третий день попыток. Тайник оказался небольшим. Там было несколько запечатанных кувшинов, некоторые из них сломались…
— Меня не интересуют кувшины, — Расим терял терпение.
— Среди них было много ветхих рукописей и одна книга.
Услышав это, лицо Расима растянулось в коварной улыбке, но его глаза по-прежнему требовали ответов.
— Где сейчас эта книга?
В голосе Расима гонец почувствовал угрозу и, боясь, что ответ не понравится послу, отшагнул ещё на шаг.
— Совет старейшин Джоду оказал давление на ваших людей. Они забрали книгу на изучение, но никто не смог прочесть её…
— «Ещё бы», — ухмыльнулся Расим, но гонца перебивать не стал.
— …Говорят, эта книга написана на другом языке, — продолжал юноша. — Старейшины позвали ведьм и колдунов, но и они не смогли прочесть клинопись. Тогда… — гонец запнулся, так как Расим подошёл к нему вплотную и смотрел на него сверху вниз хищными глазами. — «Вот он и высокий», — встревоженно подумал гонец.
— Что тогда? — сквозь зубы потребовал Расим, сжимая кулаки.
— Они обратились к ней за помощью, — гонец нарочито не назвал имени. С одной стороны, он знал, что посол догадается о ком речь. С другой стороны, он боялся, что Расим ещё больше разгневается.
Расим тяжело вздохнул, отшагнул от гонца и задумчиво посмотрел в сторону.
— Она добралась до книги? — тихо спросил он. Его голос был обеспокоенным, ибо на кону стояли чуть ли не все его планы.
— В день моего отъезда в Расулабад я узнал, что она выехала из Эрода, — ответил гонец.
— «Она не поедет через Эрг даже ради этой книги», — с облегчением подумал Расим.
Со злорадной ухмылкой Расим медленно положил руку на плечо гонцу и посмотрел ему в глаза.
— В Джоду без остановки скачи, книгу мне оттуда принеси. Если Кто встанет у тебя на пути, кинжалом горло ему пересеки.
Эти негромко пропетые слова словно загипнотизировали гонца. На коже вокруг его глаз появились короткие, тонкие чёрные линии. Юноша поклонился послу в повиновении, повернулся и убежал.
Расим же повернулся к Одилу, стоявшему в шести шагах от него. Он в трепете наблюдал за тем, как колдун дурманит разум гонцу, а когда Расим посмотрел на него, тут же потупился.
— Когда он доставит книгу, спрячь её. Я в это время буду в Ангуране, — Расим прошёл мимо слуги и повернул направо. — Затем, сразу же отправь мне туда сообщение об этом, — схватив правое запястье левой рукой, Расим медленно пошёл в сторону восточного крыла.
— Вы снова идёте на приём? — нерешительно спросил Одил. — Вам же в прошлый раз отказали, господин.
Расим остановился, улыбнулся и, не поворачиваясь к Одилу, ответил:
— На пути к заветной цели встречается много ям. Это не повод сдаваться и сворачивать с пути.
— Но ведь праздник после завтра. Как вы собираетесь добраться до Ангурана за два дня? — недоумевал Одил, разумно полагая, что это невозможно.
Расим оглянулся и многозначительно посмотрел на него.
— Чем больше знаешь тайн, тем меньше ты нужен живым.
«Лев загрызёт петуха в один миг — такова его природная сила. А каков характер? Петух даёт своим курицам и цыплятам поклевать зерно первыми, лев ждёт позволения львицы. Характер — истинная сила мужчины».
Хранители знаний: «Мемуары султана Зухура»
С наступлением зимы уже весь город знал, что Азиму дан свободный выбор. Молва об этом вышла уже за пределы Ахоруна. Все, кому не лень, нагло спрашивали, когда же он сделает свой выбор. Изо дня в день, повторяющиеся вопросы, всё больше подталкивали Азима на размышления. На улицах Ангурана и на базарах юноша задумчиво смотрел на молодых девушек. Он изучал их поведение, манеру общения, решая для себя, какой должна быть его будущая жена. Вомик, к которому Азим приходил по поручениям отца, всё чаще намекал ему на свою дочь. Как-то раз Азим увидел Малику на рынке Голиба и пригляделся к ней. Миловидной девушке было семнадцать лет и всегда ходила со взглядом, опущенным к долу.
— «Может, мне поговорить с ней? Узнать её по лучше? Вдруг я ей не понравлюсь?»
Иной раз Азим думал, может ему найти невесту похожую на его мать — милую, заботливую и умеренно строгую?
Азим не знал, что ему делать, но был уверен, что времени у него ещё много.
Девушки в Ангуране красивые, улыбчивые. Есть робкие, скромные, есть и кокетливые, и игривые. Все они разные, но как говорят бабушки, двое из десяти схожи друг на друга поведением, нравом или даже голосом.
Вспоминая об этих словах, Азим с улыбкой вспомнил и о Комиле, который часто приводил в пример подобные бабушкины суждения. После поездки в Мирас он редко видел Комила. В последнее время Комил был занят своей свадьбой. Азим виделся с ним две недели назад. Он был одновременно рад и взволнован. По поручению Аъзама они вдвоём проверяли груз, отправляемый в Расулабад…
Иногда Азиму даже в присутствии Комила было сложно работать. Люди, узнав его, старались завоевать его внимание, хвастая своими дочерьми или племянницами. Горькая правда в намерениях таких людей заключалась в том, что некоторые из них ищут собственную выгоду в браке своих детей, и не думают о том, будут ли их дети счастливы.