Сыщик-убийца
Шрифт:
— Где это все происходило?
— На площади Согласия сначала… В темный и дождливый вечер женщина и двое мужчин ждали…
Берта взглянула в глаза Жану Жеди.
— Вы были одним из них? — прервала она.
Бандит некоторое время колебался.
— Нет, — ответил он наконец. — Одного из этих людей уже нет в живых, он был моим товарищем, он-то и рассказал мне все, когда умирал, отравленный своими двумя сообщниками.
— А женщина и другой мужчина живы?
— Да.
— Что же с ними стало?
— Подождите же! Всему свой черед… Дайте рассказать по порядку! Итак, эти трое ждали четвертого мужчину. Он пришел с ребенком на руках.
Берта вздрогнула.
— С ребенком! — прошептала она.
— Да, с бедным крошкой, которому могло быть года полтора или два… Мужчина, который стоял настороже, не тот, который умер, а другой, сделал несколько шагов навстречу подошедшему и, поговорив с ним немного, посадил его в карету и сел сам.
На козлах сидел человек, который должен был убить, и женщина, переодетая кучером.
Карета быстро покатилась по направлению к Нельи. Она остановилась, немного не доезжая моста.
Сидевшие внутри вышли, и третий, бывший на козлах, спрыгнул на землю и пошел за ними до половины моста…
Бандит прервал на минуту свой рассказ.
Берта, вне себя от ужаса, не выдержала и вскрикнула:
— И посреди моста они убили мужчину и ребенка?
— Только мужчину, — возразил бандит. — Удар ножа свалил его на месте… Его подняли и бросили через перила моста в Сену.
— А ребенка?
— Убийца взял его и убежал.
— Вы видели все это? — спросил, вздрогнув, Рене.
— Да, спрятавшись за одним из деревьев аллеи, — сказал Жан Жеди, не сообразив совершенной нелепости своего ответа. — Я не зол и охотно помог бы убитому, но было уже поздно, да и что мог я сделать один против троих.
— А что же сделали с ребенком?
— Товарищ говорил мне, что он положил его у дверей какого-то дома: или на аллее Нельи, или на Елисейских полях… не могу припомнить, где именно.
— Но, — заметил механик, — почему же эти люди хотели убить вас, если вы не были их сообщником?
Жан Жеди мотнул головой и ответил сквозь зубы:
— Это другая история, которую я расскажу после… в свое время… главное теперь то, что я все знаю… что я все видел.
— Одним словом, вы знаете убийц?
— Да.
— Их имена?
— Я не знаю еще наверняка! Я помню только их лица, как будто бы все это произошло не далее чем вчера.
— И вот уже двадцать лет, как вы их ищете?
— Без всякого результата… Только месяц назад я случайно встретил женщину, которая могла бы быть той, на мосту. Но у меня есть некоторые причины сомневаться в этом.
— Какие же?
— Она англичанка… замужем или вдова… может быть, я был обманут сходством.
— Надо было убедиться…
— Я бы и сделал это, если бы не проклятый донос, из-за которого меня арестовали на другой день после того, как я увидел женщину и, вероятно, мог бы увидеть ее сообщника.
— Того человека, по чьему приказанию было совершено убийство в Нельи?
— Да… Его имя я, кажется, знаю.
— Кто же он?
— Герцог Жорж де Латур-Водье.
— Отец адвоката, который нас защищал? — вскричал в изумлении Рене Мулен. — Невозможно!
— Да, так кажется, а, однако, все заставляет меня думать, что я не ошибаюсь. У Гусиного пера, одного моего старого товарища, который может подделать любую подпись, как я выпиваю стакан вина, есть копия письма, адресованного убитому, в котором тому назначалось свидание на площади Согласия. Письмо подписано: герцог С. де Л.-В., что означает: герцог Сигизмунд де Латур-Водье.
— Но, — возразил Рене, — вы говорили ведь о герцоге Жорже?
— Да, это брат Сигизмунда, кутила, по уши в долгах, который, чтобы наследовать состояние старшего брата, устроил так, что его убили на дуэли утром того дня, когда старик и ребенок должны были быть убиты на мосту Нельи.
— У вас есть письмо? — спросил Рене.
— Нет, но я знаю, где оно.
И Жан Жеди рассказал все, что он узнал от бывшего нотариуса.
— Надо достать письмо, — сказал Рене, — оно послужит нам доказательством, если только буквы подписи значат именно то, что вы говорите.
— Неужели вы сомневаетесь? — вскричал бандит. — Это ясно как день!
— Не так ясно, как вы думаете, так как, например, я знаю еще одно лицо, к которому совершенно подходят эти буквы, — герцог Состен де Латур-Вилльнев.
— Черт возьми! — сказал в смущении Жан Жеди.
— Может быть, Гусиное перо удовольствовался первым подошедшим именем… Мне кажется невозможным, что отец нашего великодушного защитника — негодяй.
— Ну, это не резон, — сказал Жан Жеди, — конечно, сын — хороший человек, но мне положительно известно, что герцог Сигизмунд был убит на дуэли в день убийства на мосту Нельи.
— Что же это доказывает? Может быть, просто случайное совпадение… Был ли женат герцог Сигизмунд? Был ли у него ребенок, которого хотели убить?…
— Я не знаю… — прошептал Жан Жеди, заметно разочаровавшись.
— Я думаю, — вмешалась Берта, — что прежде всего надо бы заняться этой женщиной, в которой господин Жан Жеди узнал сообщницу убийц.
— А ведь правда! — воскликнул старый бандит. — Если я не ошибаюсь, то мы через нее доберемся и до другого.
— Где она живет?