Тайна звуковых шифров архаичного интернета

Заури ФукараI

=== = \ К + и + си. = Духа + основы + величья.

Торжество + пространства. = Амк + арн. / =======

\ К + и + си. = Духа + основы + искра.

Энергии + материи. = Канр + ма. /

186

Безусловно, как мы отмечали раньше, основной причи-

ной путаницы в этимологических изысканиях являются со-

хранившиеся в нахской системе звуковые единицы, которым

нет аналогов в других языковых шифрах. Поэтому, имея раз-

вёрнутое применение

в русском языке, термин «карман» дей-

ствительно не был кошельком хранения денег, в силу участия

в нём звука «к». В нахском же языке этот пресловутый мешок

или кошелёк для денег называется «бохча». Что означает не-

кое вплетение в одежде сироты, и для штанов, и для рубашки,

то есть халата «ох, бо, хач, аб». И как констатируют звуковые

решения, при адаптации тюркским языком термина «кис»,

были упущены матричные особенности терминологии и

древнеславянского, и нахского языков. Именно присутствие

звука «к» обусловило возникновение в русском языке ла-

скательного возгласа «кис-кис», которым подзывают кошку.

А аналог нахского выражения «бохча» – кисет обязан присут-

ствию звука «к», в силу хранения в нём естественного табака,

который без духа созидания не может быть выращен. Целый

ряд значимых матриц русского языка, на основе термина

«кис», охватывают довольно пространную фазу звуковых

направлений овеществления субъективности естественных

процессов бытия. Без знаний, исходящих из собственного ми-

ровоззрения, никакой язык не способен адаптировать чужие

звуковые узлы, интерпретируя их значения со смысловой на-

чинкой условий собственного бытия, при этом закладывая в

основу своего языка сравнительные афоризмы с философ-

ским уклоном назидательного порядка. Читатель, наверное,

знаком с русским лакомством «кисель», который и сам, на-

верное, готовит с удовольствием. В зависимости от настро-

ения он может быть молочный, овсяной или клюквенный.

И вот, когда этот Иван, не помнящий родства, вспоминал

своего забытого дальнего родственника, почему-то говорил

удивительные слова: «Седьмая вода на киселе». Попутно за-

метим, что у нахского этноса и по сей день жениху, не знаю-

щему своих предков до седьмого колена, не отдаст свою дочь

замуж ни один род с многовековой историей прошлого. Не

тут ли, дорогой читатель, зарыта та метафизическая собака

187

древнеславянского Ивана, считавшего дальнего родствен-

ника своей седьмой водой на генетическом

киселе северно-

го «молозива». А то навряд ли возлежавшему в полудрёме на

собственном тёплом камине бородатому ушкуйнику пришла

бы на ум такая несусветная мудрость. Находясь среди такого

изобилия естественных благ просторов северного края, где,

куда ни глянь, молочные реки и кисельные берега, поневоле

наступит ностальгия о былом детстве и материнской колыбе-

ли, с таким удивительным упорством и методичностью наря-

жаемые наукой языкознания в иноземные веера полумифи-

ческих звуковых словес. Эта естественная снежная благодать,

как прозрачная кисея, наряженная милостью Творца «ки-

сейной барышней», и готовила весной на великий девичий

праздник «Ляльник» молочный кисель генетического «мо-

лозива». Поэтому русское выражение «кисейная барышня», в

силу малоподвижного образа жизни зимой, олицетворяет её

с жеманной девушкой мещанского кругозора. Если в терми-

не «кисея» созидательный дух «к» предстаёт в виде светового

инея «яис» небесного купола «я», то в термине «кислород» его

функции ограничены пределами нашего бытия. В этом вари-

анте кислород, как бесцветный газ внутри амбара «до» бытия,

становится духом врачующим «лор» биофизическую субстан-

цию изречённого гласа. И эти далеко не примитивные мысли

и заключения заложены в основу звуковой системы северно-

го шифра. А с решениями реально функционирующих языков

наука должна считаться, вопреки наработанным этимологи-

ческим выводам, если для неё важна истина, а не результат

скоротечного времени. Читатель, наверное, понимает, что

автор имеет обоснованные звуковые решения на заявленные

им звуковые матрицы. Иначе было бы бессмысленно бере-

дить тысячелетнюю рану звуковой коммуникации северной

цивилизации.

Было бы с нашей стороны глупо ушат многовекового отстоя

научных комментарий языковедов выливать внезапно. Чита-

тель мало чего поймёт, поэтому мы и идём по этому лабирин-

ту черепашьим шагом, старясь сначала ввести его в саму суть

путаницы языка, затрагивая мировоззренческую философию

188

русских афоризмов и поговорок, существование которых уже

является «нонсенсом» в гипотезе научной адаптации русско-

го языка в звуковом пространстве иноземных шифров. Ведь

сделав из нахского кармана «бохча» естественный уголок вы-