Тайной владеет пеон

Михайлов Рафаэль Михайлович

— Привет им, — тихо шепчет чистильщик, обметая пыль с новых туфель Мигэля. — Трудно стало?

— Трудно.

— Передай. В отель съезжаются офицеры. Наши и чужие.

— Зачем?

— Кто их знает. За спиной у тебя тихо. Прощай.

Мигэль переходит дорогу. Пожалуй, пора возвра­щаться. Катер скоро отходит — моторист обещал довезти в Ливингстон. Мигэль только пройдет мимо отеля и вернется.

Лучше бы он вернулся сразу. За два дома у отеля Мигэль увидел бледного Анхеля, которого крепко дер­жали за руки жандармы. Попался! Но как? Как он мог попасться, если он только что вошел

в Пуэрто и еще ни­чего не успел сделать?

Анхель видит Мигэля, с силой вырывает руку и раз­машистым движением взбивает черную копну волос.

Мигэля точно ужалили. Анхель подозревает преда­тельство. Нужно срочно передать в отряд. Но как? Через кого? Разыскать второго связного? Заодно и его уберечь! Но Мигэль даже не знает, куда он послан. Он бесцельно кружит по улицам. Вспоминает, что виделся с чистильщиком. Может быть, ему передать? Ему сооб­щить? Нет, второй раз за день подходить к чистильщику нельзя, — полиция может насторожиться. Да и кто раз­решил Мигелю болтать с чистильщиком об отряде?

Кого он знает в Пуэрто? Портовиков. Но многие ушли в отряд, компания наняла новых людей. Есть здесь Ро­сита, но она в отеле; в отель ему закрыта дорога, а к Росите особенно.

Смеркается. Не прозевать бы катер. Мигэль идет в порт, смотрит по сторонам. Кажется, в этом свайном домике жил врач. Старый добряк, он, бывало, завидит Мигэля и громко кричит: «Опять разодрал ногу, драчли­вый индеец? Приходи — йодом залью». А что, если посту­чаться к нему, попросить ночлега, а утром поискать овязного?

Тихий стук в ставни. В домике тишина. Но вот скри­пит дверь — нет, не этого домика. Соседнего. Женщина со свечой всматривается в Мигэля:

— Что тебе, мальчик?

— Я ищу врача, сеньора.

— Не найдешь. Его увела полиция. Поскорее уходи от этого дома.

Она закрыла дверь, оставив Мигэля в темноте. Маль­чик бежит в порт. Но у причала уже нет катера: поздно.

И снова Мигэль кружит по улицам. Его охватывает озноб, ему кажется, что за ним следят. Он слышит тяже­лые шаги за спиной. Спокойствие! Мигэль знает все за­коулки Пуэрто. Навстречу идет чистильщик. Заночевать бы у него, но сзади шаги. Сейчас будет барак на сваях, за ним — двор с бочками, потом — пустырь. Мигэль скользнул под сваи и услышал почти над головой резкий свист. Через минуту он уже пересекал пустырь, вышел к отелю и смешался с прохожими.

А что делать дальше? Тот, кто за ним следил, узнает его и в толпе. Пуэрто не такой уж большой. Отсидеться? Но где?

А ноги уже понесли к подъезду отеля.

Часовой с насмешкой взглянул на мальчика, но вход не преградил. Мигэль не знал, что в подъезде часовой. Отступать поздно. Нужно что-то придумать, спасти второго связного.

Он проскользнул бар, где шумели офицеры, и поднял­ся на второй этаж. Ему показалось, что мимо прошла с подносом Росита, но он побоялся ее окликнуть. Заме­тил дверь, в которую она вошла, и решил подождать. Послышались шаги — Мигэль прыгнул к оконной нише и прикрылся портьерой. Шаги приблизились и удалились.

Но так стоять тоже глупо. Он сделал шаг в сторону и опять услышал шаги. Так десятки раз пытался он вы­браться из ниши, но по коридору все время ходили люди. Наконец, решившись, Мигэль быстрыми шагами пересек

коридор и прислонился к двери, за которой скрылась Росита. Поскорее отсюда! Роситу окликать нельзя.

Да и вообще — поскорее из отеля! Мигэль напустил на себя беспечный вид и, как ему показалось, громко ступая — на самом деле он шел на носках, — спустился в подъезд.

Впереди тучный, высокий мужчина — очень удобно идти, прячась за его спиной. Часовой преградил путь:

— Мы никого не выпускаем, сеньор!

— Я сотрудник Юнайтед фрут компани.

— Будь вы даже главный владелец... Приказ ка­сается всех.

— Но я же не в тюрьме, дьявол вас побери!

— Обратитесь к майору Фоджеру.

Мигэль где-то слышал это имя: Фоджер, Фоджер... Надо будет запомнить.

Толстяк поднялся наверх, и Мигэль за ним. Послед­няя надежда вылезти в окно. Он закрылся уже знако­мой портьерой и стал пробовать шпингалеты. Тугие, и поддаются со скрипом. Минутой спустя оконная рама дрогнула и начала отходить. Мигэль выглянул из-за портьеры, и ему показалось, что в конце коридора не­подвижно стоит и всматривается в него офицер. Чтобы не выдавать себя, Мигэль опять пересек коридор и, на этот раз случайно, прислонился к той самой двери, у которой уже однажды стоял. Секундой позже он по­нял, какую глупость сделал.

— Кто там? — раздался окрик.

Бежать было некуда.

— Что ты здесь делаешь? Оружие есть? — атаковал его вопросами офицер.

Потом — допрос у Фоджера, неожиданное «узнава­ние» полковником Леоном, и он уже не Мигэль, а Хусто. Он не спал, он притворялся и все слышал. Они готовят­ся окружить партизан, и у них есть свой человек в от­ряде. Они зовут его — «лесной радист».

Фоджер — тот не говорит при Мигэле о делах. Да и полковник Леон стал суше и иногда смотрит на Мигэля очень странно.

А в первый день все обернулось хорошо. Дон Леон «узнал» в нем Хусто. И Мигэль вспомнил, как в «Октубре» прохватили отца Хусто — помещика Орральде. Он подзабыл, что там говорилось, но одну деталь запомнил: часы с ягуаром.

— Ягуар ревет на дона Орральде, — выкрикивал Ми­гэль, продавая газету, — а дон Орральде ревет на всю округу.

Как это пригодилось. Подвыпивший полковник вспо­мнил ягуара. Но сейчас Мигэля ни на минуту не выпус­кают из комнаты. Выходя, полковник запирает дверь снаружи. Под окном часовой. Еду приносит солдат. Как в тюрьме. Мигэль выбрался бы, да Росита передала, что его просят задержаться. Как хочется помочь своим и хоть что-нибудь выведать!

А что выведаешь в четырех стенах? Росита больше не появлялась. Он один. О нем забыли. Не хнычь, Мигэль Мариа Каверра! Ты же знаешь, что дядя Карлос не мо­жет тебя оставить.

Щелкает ключ. Полковник и Фоджер. Держись, Ми­гэль! Это к тебе.

Нет, не смотрят. Проходят мимо. Усаживаются за стол. Вскрывают колоду карт. Мигэль слышит звук рвущейся бумаги.

— Вам сдавать, — говорит Леон. — Ты не голоден, Хусто?

— Благодарю, дон Леон. Мне приносили.

Офицеры заводят разговор об Орральде. Мигэль на­стораживается. Это неспроста. Полковник с восхище­нием вспоминает гостеприимство дона Орральде. Мигэль уже знает о кутежах этого кровопийцы — Росита опере­дила полковника.