Шрифт:
ПРЕДИСЛОВІЕ
Цль этой книги «Тайны Зимняго Дворца» — ознакомить читателя съ одной изъ самыхъ интересныхъ эпохъ отечественной исторіи, а именно — съ послдними годами царствованія императора Николая I. Вс здсь описываемые факты дйствительно происходили и врны, вс упоминаемыя лица существовали.
Въ этомъ правдивомъ разсказ многія вещи могутъ показаться читателю невроятными, то ради этого я счелъ нужнымъ указать на источники изъ которыхъ почерпнуты матеріалы, служившіе канвой для настоящаго изданія.
Напримръ, читателю покажется страннымъ, откуда можетъ быть извстно автору содержаніе письма, писаннаго
Главными источниками послужили слдующія изданія: Полярная Звзда, Колоколъ, Записки Декабристовъ: Якушкина, князя Трубецкого, а равно и разсказы покойнаго князя П. Долгорукаго и другія преданія, переходившія изъ устъ въ уста и дошедшія до автора книги.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
I
Завывалъ сильный западный втеръ, какъ бы бросая надмнный вызовъ волнамъ Ладожскаго озера, стремящимся излиться въ Балтійское море, Напрасно, подобно окруженному непріятелемъ храбрецу, старались он пересилить бурю и прорваться черезъ устье Невы; но вс ихъ старанія были безъуспшны, вмсто того чтобы подвигаться впередъ, гонимыя бурей, он все боле и боле собирались и все съ новою силой старались побороть втеръ, но вс ихъ усилія были тщетны и бушующія волны стали выступать изъ крутыхъ береговъ, начиная омывать высокія загородки Дворцовой и Англійской набережной. Ужь грязныя воды Мойки и Фонтанки начинаютъ затоплять прилегающія улицы. Сигнальная пушка Петропавловской крпости все чаще и чаще раздается своимъ зловщимъ грохотомъ, возвщая о постепенномъ поднятіи воды. Ужь на шпиц адмиралтейства поднятъ сигналъ. Въ отдаленныхъ и низмнныхъ кварталахъ поднялась страшная суетня: бгаютъ, кричатъ, всякій старается спасти, что только возможно. Въ боле возвышенныхъ частяхъ города, разнокалиберная толпа, состоящая изъ всхъ слоевъ общества, съ ужасомъ крестится, такъ какъ грозное пророчество, общающее разрушеніе Петербургу, при третьемъ большомъ наводнніи, грозитъ исполниться. Только Петръ Великій, на Адмиралтейской площади, среди общей суеты и тревоги, стоитъ неподвижный, сидя на бронзовомъ кон, онъ простираетъ руку къ волнамъ, какъ бы приказывая имъ, но они его не слышатъ и не повинуются, они его не боятся.
У одного изъ оконъ зимняго дворца, стоитъ высокаго роста мужчина, погруженный въ свои думы, и грознымъ окомъ смотритъ на возмутившуюся Неву.
Для него давно перестала существовать непокорность, давно онъ забылъ, что такое неповиновеніе. Если онъ, когда нибудь встрчалъ на своемъ пути препятствія, онъ ихъ ломалъ, какъ сухую соломенку или раздавливалъ ногой, какъ невиннаго жучка, а теперь непріятель осаждаетъ крпости въ его необъятномъ государств, и его три милльона войска оказываются недостаточными, чтобы разсять горсть непріятеля. Гранитныя крпости, его гордость и мнимая сила, оказываются безсильными передъ слабыми врагами. Генералы, на которыхъ онъ вполн полагался, видя ихъ умніе и храбрость на парадахъ и маневрахъ, гд въ сущности они были ничто иное какъ марьонетки, передвигаемыя его волей, оказались не въ силахъ бороться съ опытными и хорошо знакомыми съ военнымъ дломъ иностранными генералами. Теперь же, когда начинается нашъ разсказъ, сама природа осмлилась возмущаться противъ него. Въ глубокой, безсильной злоб онъ погрозилъ кулакомъ волнамъ и воскликнулъ:
«Подлыя!» неужели Западъ и васъ побдитъ? — Нтъ, пока я живъ, Востокъ останется побдителемъ! — Что я сказалъ?!
Увы, эта мысль мн ужъ не разъ приходила!
Нтъ, я не переживу пораженія; и оно не должно застать меня въ расплодъ!
Холодная и гордая, но безнадежная улыбка пробжала по его губамъ и въ тоже время онъ прошепталъ съ полнымъ отчаяніемъ: «Никогда!!»
Никогда! повторилъ какъ эхо своихъ собственныхъ мыслей. Въ это время гофъ-фурьеръ отворилъ дверь.
Государь, курьеръ изъ Крыма.
— Позвать, рзко приказалъ государь; въ это же время кровь бросилась ему въ лицо и яркій румянецъ замнилъ мраморную блдность; его античное лицо нервно передергивалось отъ невольнаго трепета ожиданія.
Вошелъ курьеръ. Это былъ офицеръ егерьскаго полка, до того истомленный десятидневнымъ путешествіемъ, что едва держался на ногахъ.
Онъ хотлъ говорить, но отъ усталости и трепета съ нимъ сдлалось головокруженіе и, чтобы не упасть, ему пришлось облокотиться объ стулъ.
— Что новаго? крикнулъ Николай.
Курьеръ машинально досталъ изъ своей сумки депешу, которую передалъ государю.
Государь съ пренебреженіемъ бросилъ, не читая, депешу на столъ.
— Я тебя спрашиваю! порусски, не понимаешь, что ли?
Голосъ царя, наводившій дрожь на самыхъ смлыхъ, вывелъ курьера изъ оцпненія.
Вдь и природа иметъ свои права, а путешествіе въ теченіи десяти сутокъ на перекладной можетъ сломить всякаго.
— Государь… прошепталъ курьеръ.
Въ два шага государь очутился около него и встряхнулъ своей желзной рукой:
— Матвевъ, разв ты меня не знаешь? Я тебя еще разъ спрашиваю, что происходитъ въ Крыму?
Матвевъ молчалъ опустивши голову. Поблнвшее лицо государя снова покраснло.
— А! снова дурныя всти!
А Вревскій?
«Баронъ Вревскій умеръ!
— Умеръ? — а сраженіе?
„Сраженіе при Черной рчк“…
— Ну что же? Неужели проиграно?
„Да“, государь! Его превосходительство генералъ-адъютантъ баронъ Вревскій все время находился подл генерала Даненберга, казалось, что оба искали смерти.
— И что же?
„Палъ только генералъ-адъютантъ и мн поручилъ доставить Вашему Императорскому Величеству эту печальную всть.
— Вотъ какъ! возразилъ государь и позвонилъ.
Вошелъ гофъ-фурьеръ.
— Отвести офицера Матвева на мсяцъ въ крпость, пусть тамъ отдохнетъ, и чтобъ онъ не разговаривалъ, прибавилъ государь шепотомъ. Офицеръ молча поклонился и вышелъ изъ комнаты. Въ передней онъ встртился съ другимъ курьеромъ такъ же офицеромъ, его пріятелемъ, послдній былъ покрытъ пылью и грязью такъ что сталъ почти неузнаваемъ. Оба товарища узнали другъ друга.
— Островскій, откуда ты? спросилъ Матвевъ.
— Съ Кавказа, отвтилъ, вновь прибывшій. Матвевъ вопросительно посмотрлъ на него. Островскій опустилъ голову и тотчасъ же поднялъ глаза на Матвева. Послдній пожалъ плечами. Островскій его понялъ и съ замираніемъ сердца направился въ кабинетъ государя, онъ также привезъ недобрыя всти.
— Откуда ты? раздался громкій голосъ царя, лишь только курьеръ переступилъ порогъ кабинета.
— Изъ Малой Азіи, отвчалъ Островскій низко кланяясь и передавъ государю пакетъ, который тотъ поспшно распечаталъ.