Телохранитель моего мужа
Шрифт:
23. Рина
Охранять Лялю и малыша? Мне даже в голову это не пришло.
— У меня охранное агентство, — бросает он мне, присаживаясь рядом. Подушку под спину поудобнее подкладывает, головой в стену упирается.
Надо же, а я и не придумала бы вот так сесть. Спиной о спинку кровати. Она здесь деревянная, кстати, резная. Классная, короче. Сейчас таких не делают, а если делают, то не для всех.
— Не моё, конечно, а деда. И там сейчас моя сестра заправляет. Но, думаю, мы решим вопрос. Поставим охрану к
— Конечно! — нашариваю я телефон и с гордостью показываю своё сокровище.
Пристраиваюсь рядом, и мы сидим, плечо к плечу, прижавшись друг к другу. Я позволяю иллюзии завладеть мной — так естественно делиться с незнакомым человеком своими крохотными радостями. И кажется мне, что ему интересно.
— Какой красивый у тебя Серёжка, — говорит Артём и пальцем прикасается к экрану. И то, что он называет мальчика моим и по имени, рвёт ещё одну струну внутри меня. Я всхлипываю, закрывая глаза.
Артём забирает телефон из моих ослабевших пальцев.
— Ну, что ты, Рина? — прижимает к себе. — А впрочем, поплачь. Иногда женщинам нужно плакать. С ним всё будет хорошо, поверь. Никто не посмеет забрать или украсть. Мы что-нибудь придумаем обязательно. У меня есть одна хорошая знакомая. С педагогическим образованием. Мы пристроим её туда нянечкой или ещё кем. Чтобы рядом с малышом находилась. Это для страховки.
— Я боюсь, — шепчу ему в плечо. — Алексей там спонсор. Правда, он ребёнком никогда не интересовался и ни разу не навещал. Зато вхож в корпус и к администрации. Ему ничего не стоит… сам понимаешь. Серёжу ему могут дать, как давали мне. Пообщаться и прогуляться. А потом — ищи ветра в поле. Тем более, ему плевать. Он не собирался никогда его усыновлять.
— А Лялины фото? — спрашивает Артём, чтобы отвлечь меня от грызущих мыслей. Пока я предавалась сырости, он пролистал мою фотогалерею.
Я качаю головой. Сглатываю ком в горле.
— Её… нет. Старые ни к чему. Новые — тем более. Она сейчас выглядит не так, как когда-то.
— Обезображена? — он умеет ловить суть из воздуха. Слишком внимателен, а я беспечна, если доверяюсь первому встречному. Но у меня нет больше никого. Только он — случайный любовник. Уже дважды.
— Да. И это тоже.
Артём вздыхает и прикрывает глаза, сползая пониже.
— Позже ты обо всём мне расскажешь, ладно? Обязательно расскажешь. Я знаю: сейчас не место и не время, хотя для рассказов особых условий и не нужно. Прости, что не могу создать условия, к которым ты, наверное, привыкла.
Меня передёргивает. Я так и не привыкла к тому, что мной пользуются, бьют и насилуют. Хотя, конечно, это громко сказано. Я почти никогда и не сопротивлялась по-настоящему. Так, чтобы драться с Алексеем или строить козни. Это бессмысленно. Он умел ломать. В прямом смысле. Мои руки и рёбра помнят.
— Мне здесь нравится. Спокойно. Тихо. А больше ничего не нужно. Мы с Лялей выросли в хорошей семье, но однажды её не стало. Поэтому меня трудно смутить или разочаровать.
Не
Я почему-то сразу это уловила. Свою власть над ним. Он сильный, спортивный парень. Ему ничего не стоит меня заломать или уговорить. Надавить или принудить. Однако, он ничего подобного не делает. И эти два поцелуя — в волосы и висок — успокаивающие. Чтобы я расслабилась.
Я не хочу думать, что будет потом. После того, как всё закончится. Вся эта кутерьма с проблемами Маркова. Я взрослая и давно не наивная. Я старше, а он слишком хорош для меня. Так что я смотрю на всё трезво, оцениваю правильно. Но пока есть возможность, нужно ловить момент. Чтобы потом не жалеть.
Я сама тянусь к нему. Прикладываюсь губами где-то в районе колючего подбородка. У него щетина. И мне нравится. Я хочу, чтобы он меня царапал ею. Оставлял свои следы. Потёртости и покраснения. Чтобы что-то от него осталось мне, когда всё закончится. Пусть ненадолго. Пусть на некоторое время.
Я хочу быть зацелованной им. Чувствовать его горячую кожу. Впиваться пальцами в его литые мускулы. Я ещё не щупала его за задницу, а хочу. У него отличная задница — тугая и мускулистая. Узкий таз, широкие плечи. Всё, как положено. Молодое жаркое тело в аренду. Нужно пользоваться помещением, пока выпал шанс пожить на халяву.
Он чутко ловит моё настроение. Гладит меня по вискам, целует в губы.
— Рина, — давай договоримся. — О, да. Он любитель конкретики и договором на берегу, пока корабль не отчалил из порта. — Я уже говорил, но хочу, чтобы ты понимала. Я хочу тебя — это очевидно. И, может, буду хотеть постоянно — иногда так бывает. Но это не значит, что ты должна. Ты ничерта никому не должна, понимаешь?
Женщина должна быть счастлива. А больше она никому ничего не должна, — произношу горько заезженную фразу. Затёртую до дыр, но такую правильную сейчас.
— Именно. Ты умница. Ты очень умная женщина.
— У меня нет привычки напрашиваться. И уж если мы откровенны… Я обычно всеми способами пыталась избежать секса. А когда женщина этого не хочет, она не целует мужчину. Не подаёт знаков.
— Понял, — он тихо смеётся и стягивает меня пониже, чтобы я легла удобно. Чтобы ему было удобнее накрывать меня своим телом. Он гораздо лучше покрывала, которое он отбросил в сторону.
Он никуда не спешит. Поцелуями зажигает звёзды. Странные будоражащие ощущения. Он обводит языком ключицы. По очереди. Втягивает вначале один сосок и катает его во рту, затем другой. Я понятия не имела, что у меня такая чувствительная грудь. Алексей разве что сжимал, делал больно. Его как-то не привлекала моя грудь. Его мало что привлекало на самом деле.